- Печать, – шикнул филин, – дай ему печать.

Нащупав на шее шнурок с королевской печатью, девушка, храня молчание, протянула его графу, позволяя поцеловать оттиск герба Параракса, то же повторил юный Джереми, правда с явной неохотой. Мальчик пребывал в растерянности, совершенно не понимая, что ему делать. Ненавидеть, благоговеть или пугаться. Гуам порекомендовал бы все три пункта.

- А теперь, с вашего позволения, мне хотелось бы узнать причины вашего здесь появления, – произнесла королева, наблюдая как расправляются спины её свежеиспеченных вассалов.

- Ваше повеление, о всемогущая, – прошамкал Фауст. Порывшись в карманах, он извлёк небольшой свиток. – Разве не вы приказали явиться всем лордам Параракса для принесения присяги?

- Да, но ведь это было почти полгода назад!

- Странно. Значит вы не получали сообщение что у меня сломалась карета?

- Получала, – Мизори запнулась. Стража с любопытством переводила глаза с одного участника диалога на другого. – Хорошо, думаю, нам следует продолжить разговор наедине, в обстановке менее публичной. Караул может быть свободен!

Из окна открывался вид на внутренний двор и стоящую в нём карету. В родном Ларгосе ходило немало слухов об этой повозке. Одни говорили, что обшитый металлом монстр таит в своём чёрном чреве невиданной роскоши покои, другие, что там сидит прекрасная девушка-стрелок, третьи были уверены, будто повозка жива и, поглощая души людей, продлевает жизнь старого Фауста. По большей части слухи оставались слухами. Да, стрелки были, целых десять, но далеко не все они были девушками, а прекрасных среди этой братии не было вообще. Покои были роскошны, но лишь если счесть роскошью диван и письменный стол, а сама конструкция если и продляла жизнь Тирса, то только за счет толстых бортов и генератора отрицания.

- Если такая махина сломается, на её ремонт уйдет не меньше месяца, – произнесла Мизори, разглядывая необычный экипаж.

- И дороги, что зимние, что весенние, для него непроходимы, – добавил старик. – Мы приехали как только смогли. И я искренне рад знакомству с вами, Леди Торвальд. Знаете, до нас доходили откровенно гадкие слухи. В каждом клоповнике шептались, будто к власти пришла несведущая в государственных делах дурочка, распустившая армию и объявившая мир во всём мире, явно не имея таких полномочий. Счастлив, что ошибся.

У Торвальд дернулась бровь. Это не осталось без внимания птицы, филин жалел, что не припас сочную мышку для столь милого зрелища. Но девушка не отвечала, и он решил немного разрядить обстановку.

- Если даже подобное имело место сейчас, у нашей королевы больше восьми сотен солдат, – тишину нарушил степенный голос филина, – это втрое больше, чем, например, в вашей провинции.

- Ах, Гуамоколатокинт. Джереми, познакомься с птичкой. Первый раз я увидел его больше ста лет назад, мне было восемь. О, ностальгия! Помню как сейчас – ряды стражи и женщина на троне, тогда я ещё не знал, что мне делать, восхищаться благоговеть или трястись от страха...

- Правильный ответ – третий. Был тогда, – прервал излияния графа министр, – скажи лучше, что на самом деле привело тебя сюда. Если мне не изменяет память, править сейчас должен Яков – твой правнук.

- Конечно, – Фауст соединил тонкие пальцы. – При некоторых, весьма печальных обстоятельствах погибла вся семья Тирсов. Похоронена заживо, вместе с собственным дворцом и половиной рыцарей. Выжил только один всеми забытый старик, который неким странным и никому не понятным образом перевешал половину оставшейся аристократии, а потом достал из рукава внучёнка. Не делай такое лицо Джереми, ты должен гордиться, что тебе выпала честь стать одним из резервных наследников рода Тирсов. Да, теперь ситуация в городе стабильна. Я правлю, и у меня есть наследник. Между прочим, мы даже объявили дополнительный набор в городское ополчение. Конечно, их всего полтысячи и подготовка их на уровне новобранцев, но ведь есть ещё гарнизон Крона. Так что на данный момент наши силы равны. Если конечно никто не приврал. Так что я даже не знаю, что здесь делаю.

Филин заметил, как Мизори прикусила губу. Этот антиквариат явно над ней издевался.

- Совсем молодая, – Фауст без страха заглянул в тёмно-синие глаза, наблюдая за танцем крохотных молний, – даже эмоций скрывать не умеешь. Ручаюсь, ты вообще ничего не умеешь. По тому бедламу, что творится в стране, это видно. А пять минут назад, ты не поверишь, я видел сотника с маршальскими эполетами. Правда смешно? Зачем я пришёл? Наверное, чтобы избавить твою маленькую головку от лишних забот. Не волнуйся, со стороны всё будет выглядеть как будто ты по-прежнему королева. Просто делай то, что тебе говорят.

Наверное, сейчас слова старика эхом отдавались у неё в голове. Филин с любопытством наблюдал за своей личной королевой, отмечая про себя, что должность первого министра – лучшая должность в любом государстве.

- Да с какой-такой стати?! – не сдержалась, наконец, колдунья.

- С такой, что хозяин положения сейчас я! – повысил тон Фауст. Голос его просто таки исходил ядом, – Я тебе нужен, а ты мне нет. В такой ситуации у тебя не будет выбора, кроме как подчиниться.

- А если я скажу “пожалуйста”?! – комната наполнилась ледяным воздухом, в ушах засвистел ветер, а Мизори придвинулась совсем близко, едва не касаясь старца. – Если я…

- Проткнёшь меня своим носиком? – усмехнулся граф, – брось, эти трюки на меня не действуют. Убив меня, ты передашь Ларгос в руки Джереми. Попытаешься использовать Джереми – аристократия Ларгоса просто захватит город, а вот уже с ними тебе не удастся так просто договориться. Так что, будешь меня слушаться?

- Может хватит над ней издеваться? – подал голос Гуамоко. Как ни забавно было наблюдать за растерянностью Торвальд, которая сейчас напоминала матёрого варга, нарвавшегося на не менее матёрого ёжика, но граф отнимал время. Их общее время. – Моя королева, его светлость изволит шутить. Если бы вы были ему не нужны, он бы к вам не приехал – это раз. И у него не все так гладко, как он рисует. Да, наследник у него есть, но это дите живо, пока жив он сам. Сколько тебе там лет, старина?

- Сто тринадцать, – устало изрек Тирс. – Знаешь, магия в наше время творит чудеса с человеческим долголетием.

- А ещё она имеет свойство накапливаться в организме и немножечко повышать шанс внезапной смерти, – добавила Торвальд, потихоньку приходя в себя. В колдовстве она разбиралась неплохо. – Судя по виду, тебе осталось года два-три. А мальчику видимо нужен будет опекун и покровитель, чтобы бедняжку не списали в утиль.

- Вспышка интелекта? – снова попытался съязвит Фауст. – Нет, моя дорогая, это не ему требуется опекун, а тебе. Уж поверь, Джереми в свои двенадцать куда образованнее тебя и в государственном устройстве понимает побольше. Так что после моей смерти править будет он, реально править. Разумеется, номинальной королевой останется магичка, каким-то дурацким образом прищучившая малыша Тишу.

- Джереми будет командовать Моей Королевой? – насмешливо проухал Гуам. – Да это же невозможно.

- Почему это?

- Потому что он её боится.

Люди обернулись в сторону всеми забытого мальчика. Тот забился в угол. Взрослые кричали. Страшные взрослые всегда кричат, кричат на него, кричат на плацу, кричат в спальне. Юный Тирс считал, что он привык к этим крикам, но он не мог привыкнуть к огромным хищным птицам в галстуках-бабочках и длинным женщинам с жуткими глазами. Его колотил озноб, и лишь ценой огромных усилий ему удавалось удерживать мочевой пузырь в повиновении. О других вассалах он даже не помышлял.

- Ну вот. Всё испортил, – по морщинистому лицу разошлась добродушная улыбка, – а ведь было весело. Первые настоящие переговоры за пятьдесят лет, да ещё со столь милым монархом. Надеюсь милый монарх спишет мою маленькую шалость на старческий маразм? Однако же мне действительно было нужно узнать, с кем я имею дело.

- И с кем же ты имеешь дело? – всё ещё раздраженно осведомилась Торвальд.