====== Союзники ======
Пропахшая порошками палатка, наполненная стонами раненых, песнопениями младших жрецов и редкими словами заклинаний, приветствовала новоприбывших атмосферой абсолютной безнадёжности. Мерль ураганом ворвалась в лазарет и, бросив больную на стол, потребовала немедленно провести лечение. Санитары лишь развели руками – обширные травмы, сопряжённые с удалением внутренних органов методом их вырывания голыми руками, не входили в список возможностей современной медицины. Прикомандированная элементалистка повторила жест, разведя руки ещё шире. У неё не хватит сил вырастить новое сердце воздушному магу. И вообще ни у кого на Континете не хватит. Так что тут работа не для врача, а для некроманта. Некромант, однако, оказался не менее категоричен. Не скрывая довольной ухмылки, Клаус заявил, что он возможно и мог бы приживить почтенному трупу новое сердце, но оно должно принадлежать чародею близкого по силе уровня, принадлежащего к той же стихии, что и Торвальд. Таких на Континенте было трое, они были далеко и обладали достаточным опытом и могуществом, чтобы не делиться содержимым своих грудных клеток. Здесь нужна не магия, здесь необходимо чудо.
Все обратили взгляды на стоящего в проходе единорога, растерянно топорщащего крылья. Животное не привыкло к столь пристальному вниманию. Захотелось стать простым ослом.
- Ну же, Юникхорн! Ты ведь говорил, что наделён силой врачевать и воскрешать! – взмолилась девушка. А вслед за ней синхронно повернулись в его сторону раненые.
- Понимаешь, тут существует небольшая тонкость. У нас, единорогов, присутствует разделение ролей по половому признаку. Самцы разгоняют тьму и повергают зло, а врачевание прерогатива самок.
- Да как тебе не стыдно?! Она же защищала тебя!- Мерль сорвалась на крик. – Если ты не спасёшь Миз, я здесь и сейчас из тебя самку сделаю!
Единорог тряхнул гривой. В его подруге говорили эмоции, не достойные девушки и тем паче светлого эльфа. Он бы, возможно, и помог ей, но воскрешения правда не по его части, особенно воскрешения тёмных созданий. Вот если бы требовалось повергнуть зло!
- А вот и требуется! – Мерль впилась взглядом в ухмыляющегося Клауса.
- Что ты имеешь в виду? – удивился министр здравоохранения.
- То, что у меня тут имеется очень агрессивный единорог, и если ты не спасёшь Миз, я применю его по прямому назначению!
Подобная наглость заставила подскочить даже немёртвого. Угрожать ему? Да эта рыжая хоть представляет, на что он способен?! Причём угрожали ему ни чем иным, как редким алхимическим суповым набором. Только набор этот уже разрушил чары Адэт, а ему пришлось недавно изрядно потратить силы: какой-то умник дал приказ оставить форт, и для элементарной самозащиты некроманту пришлось поднять полсотни скелетов. С другой стороны, он ведь всё равно не способен помочь. Или нет?
- Я мог бы приживить ей обычное человеческое сердце, – наконец изрёк мальчик. – Правда, обычное сердце в теле мага вроде нашей королевы протянет едва ли дольше часа.
- Сделай это! Сделай сейчас же!
- Ты не поняла. Это лишь отсрочит кончину. Она даже в сознание не вернётся, настоящее сердце ведь уничтожено. К тому же сердце, которое я израсходую, может спасти кому-то целую жизнь. А ты ведь никогда не согласишься на такое.
- Я сказала немедленно! – недовольный ропот раненых стих после того, как эльфийка пообещала здесь и сейчас избавить их от страданий. – Тащи сюда все сердца, что у тебя есть.
Потоки тугих трубок отходили от голема плоти к грудной клетке девушки, частично заштопанной, но все ещё производящей ужасное впечатление. У Брома было сорок два добрых сердца, как сказал некогда Клаус, и все они были реквизированы остроухой пленницей в пользу королевской казны. Увы, подобный жест не принёс желаемых результатов. Некромант оказался прав, и душа Торвальд по-прежнему скиталась где-то в мире мёртвых. Перед ними же было тело, требующее постоянной смены донорских органов и некое количество магического концентрата для поддержания хотя бы малой толики жизни. Некоторое время колдун с интересом разглядывал результат своей работы, но потом внезапно выскочил наружу, сославшись на неотложные дела, связанные с массовыми убийствами, и попросил сидеть тихо до его возвращения.
Мерль же сидела у изголовья кровати похитительницы не в силах отпустить её руку, теплую, живую и вместе с тем совершенно бесчувственную. Почему мир так несправедлив? Почему забирает самых лучших Тёмных Властелинов в цвете лет?
- Она бы не одобрила, если бы узнала, что жизнь её продляется за счёт жизней её подданных, – попытался вразумить свою протеже ослик.
- Очень даже одобрила бы! – огрызнулась Мерль. – А ты, ты просто ревнуешь! Раньше я была только с тобой, а потом появилась Миз, вот ты и обиделся. Миз поправится! Обязательно! Судьба не может сложиться так!
- Судьба с самого начала вела её по сей тропе. Помнишь ли ты Угум-сарай? Помнишь предсказание орочьей шаманки Цин-Хош? Разве не говорила она, что Мизори будет править до той поры, пока сердце её не разобьётся?
Слова оркессы, словно белая пелена, окутали сознание эльфийки.
Смотри, видишь черепа? Они означают смерть. Да не пугайся ты так, не обязательно твою. Но черепов много, я бы сказала, слишком. А вот тут у нас сердца. Сердца означают мир и любовь. Эй, не раскатывай губу, не обязательно твою. Их не меньше, чем черепов. Идём дальше: весы — знак выбора. Думаю, объяснять не нужно, что это значит. И, наконец, разбитое сердце. Здесь, милочка, уже не просто, смотри, куда косточка легла. В центр, меж сердец и черепов, и поверх весов. А значит это, что если сердечко разобьётся, не поможет уже никакой выбор.
Не один год она возвращалась к тому злополучному предсказанию, не один год пыталась его забыть, и вот когда это почти удалось, судьба их настигла.
- Но оно же не разбилось, – девушка засмеялась сквозь слёзы. – Его вырвали и раздавили. Не считается!
- Это всего лишь литературный оборот, которым так славятся орки, – вздохнул Юникхорн. – Сердца не бьются, мой друг, они умирают...
Дюраль стоял перед воротами форта, люди за его спиной были подобны своре раззадоренных собак, брызжущих пеной, готовых в любой момент сорваться с привязи и принести хозяину палочку. Бесспорно, эльфа огорчал тот факт, что по пути они не встретили сопротивления. Он недополучил часть порции резни, однако пришло время наверстать упущенное. Его ждал жаркий бой не на жизнь, а на смерть, бой, в котором дроу сможет кромсать врагов направо и налево, стоя по колено в крови и кишках, со слезами вспоминая далёкую, вернее, глубокую родину.
Ворота скрипнули, распахнули широкие створы. Но вместо воинственных криков, стены щитов и леса копий вторженцев встретили два десятка пустых глазниц, бесстрастно черневших из-под ржавых шлемов.
Скелеты! О великая Хиларет, как он ненавидел скелетов! Удовольствие от схватки с ними сродни удовольствию от поединка с соломенным чучелом. С той лишь разницей, что случаи смертей от рук чучела на Континенте весьма редки.
Воины за спиной тёмного эльфа недовольно перешёптывались. Первая Ударная была одной из лучших армий Князя, их не напугать ожившими костями, но отсутствие у нежити карманов, которые затем можно обчистить, не могло не подорвать боевой дух.
Схватка оказалась кровавой, но скоротечной. Как и предполагал фон Пельтон, нежить была не простой, а поднятой из тел воинов. Даже наличие численного перевеса не позволило одолеть их без потерь: пятеро солдат были убиты, четверо ранены. Зато теперь их ожидает настоящая битва!
Форт оказался безлюден. Не было ни патрулей, ни стражников, точно кто-то намеренно решил оставить эльфа без сражения. Неужели несколько десятков перерезанных им гоблинов станут всей добычей воина? Красные глаза ещё раз оглядели внутренний двор в поисках признаков жизни и наткнулись на большой шатёр, отмеченный анкхом исцеления.
Раненые! Ну конечно же! Добыча не самая бойкая, но и не самая скучная. Их можно убивать на время, издеваться, унижать, заставить сражаться друг с другом костылями и утками, в конце концов! Да, Дюраль был большим экспертом по части раненых. Поманив бойцов за собой, он двинулся к палатке. Оставалось пройти совсем немного, как полог её отогнулся, и на свет явился мальчик, не без усилий протащивший вслед за собой ветвистую палку. Путаясь в полах чёрной рясы и с перевернутым анкхом на шее, он чинно прошествовал вперёд. Взмах руки, и прямо перед ним из земли показались несколько десятков черепов и лес пик.
