У неё ещё несколько секунд. Со скоростью, от которой не отказалась бы любая женщина, королева напудрила лицо, затянула шнуры корсажа и прошлась по волосам деревянным гребнем. Увы, все жесты были скорее формальными – сделать светлее смуглую кожу было практически невозможно, волосы, постоянно шевелившиеся из-за окутывающего девушку ветра, уже через мгновение вернуться в состояние прежней лохматости, а то, что у женщин континента именовалось гордым словом «грудь», даже при полностью затянутой шнуровке выглядело более, чем скромно. Но вот скрипнули ворота. В последние мгновения девушка приняла наиболее подходящую злодейке позу, закинув одну ногу на другую и подавшись корпусом вперёд, руки в тяжёлых катализирующих перчатках легли на подлокотники трона, брови сошлись на переносице. Тяжёлая поступь героя уже доносилась до обострённого магией слуха. Если бы она хотела, то могла бы уже изучить пришельца посредством воздушных потоков или магнитных полей, но предпочла оставить внешность очередного спасителя государства в тайне. Как всякая женщина, Мизори обожала сюрпризы. И вот распахиваются ворота, герой в сопровождении одного стражника входит в тронную комнату.

Пришелец оказался на редкость высокого качества: высокий, всего на пару сантиметров ниже королевы, мужчина производил впечатление опытного воина, смуглая, даже темнее, чем у Торвальд, кожа, была в нескольких местах покрыта шрамами, оружие и доспехи также хранили следы не одного боя, но самым интересным было лицо незнакомца – немного вытянутое, с длинным широким носом, обрамлёнными бородкой и тонкими губами, густыми бровями, из-под которых карие глаза смерили её ястребиным взором.

- Ну что ж, герой, – величество слегка замялась, любуясь тем, как играли под кольчугой литые мускулы воина, – вижу, ты к нам издалека. Но тьме, как известно, чужды расовые противоречия. Мне всё равно, кто ты и откуда, любой дерзнувший покуситься на этот трон, – правительница похлопала по железному креслу, – или возжелавший вызволить эту благородную девицу, – рука продемонстрировала наряжённого в пёстрые тряпки гоблина, – падет от длани моей и будет... – на лице возникло замешательство. Королева ещё раз повернулась в сторону места, где должна быть девушка. Как и прежде, там стоял гоблин, виновато перебирая краешек курточки.

- Шнобель!!! – крик королевы, многократно усиленный ветром, разошёлся по залу, отдаваясь в ушах и дребезжанием стёкл. – Какого барлога ты здесь забыл?! И куда подевалась эта длинноухая лентяйка?!

- Ва-ва-ва ше величисва, – тоненький голосок представителя мусорного народца дрожал под стать коленкам его обладателя, – госпожа Мерль, она, она, она... Она объявила забастовку. После того, как тот барон из Сидонского царства решил проверить, настоящая ли она эльфийка. Сказала «какие герои – такие пленницы», и оставила меня вместо себя.

Искусственный глаз вспыхнул серией разрядов, от чего Шнобель едва не отдал своей богине душу. Его довольно часто пинали, на него кричали, бранили, унижали, в случае с королевой ему даже нравилось, ведь Мизори проделывала то же самое со всеми своими подданными. Вот только она и сжечь ненароком могла, а этого молодому йайону Жёлтого клана совсем не хотелось.

- Приведи её сюда немедленно! – снова сорвалась правительница. – И скажи, что герой качественный, – добавила она, чуть подостыв. В тот же миг налетел ветер и, подхватив хлипкое тельце, уволок его куда-то вверх.

Прошла минута. Другая. А потом с потолка спустился длинный шест. Ещё мгновение, и по нему съехала стройная девичья фигурка. Она была быстра, но ещё во время спуска Джафар сумел разглядеть длинные заострённые уши. А девушка, тем временем, элегантно подтолкнув шест вверх, подбежала к торону. В белых, словно сделанных из фарфора ручках, возник небольшой молот. Несколько ударов, и вот она прикована к большому чугунному шару, лежащему у трона. Зелёные глаза излучают концентрированную невинность, тугие рыжие локоны рассыпались по плечам, в ответ на укоризненный взгляд королевы эльфийка лишь хмыкнула, наигранно отворачиваясь от похитительницы.

Джафар вздохнул. За время спектакля он смог неплохо изучить местную правительницу: длинная, тонкая, словно жердь, она отличалась неестественно смуглой кожей, точно не один год прожила под солнцем и ветрами великой пустыни, пляска молний в тёмно-синем зрачке, отсутствующий глаз, заменённый драгоценной вставкой, восхитительной работы магические доспехи. Всё в ней говорило о принадлежности к касте воздушных элементалистов, а судя по миленькому лику девушки, не отметившей тридцатилетия, пик её силы ещё впереди. Стражник не солгал – перед ним действительно был могущественный противник. Могущественный, но совершенно неподходящий...

- Чего это он молчит? – королева зашептала в сторону пленницы.

- Видимо дар речи потерял от твоей красоты, – съязвила эльфийка. – Миз, откуда мне знать, почему он молчит? Может в туалет хочет, но сказать стесняется. Или обет дал не говорить, пока дракона не убьёт. Или из ордена бессловестных героев. У меня-то зачем спрашивать?

- Потому что ты не один десяток лет Девушкой в Беде работаешь, а я всего полтора года как королева! – огрызнулась Мизори. Из-за её спины послышалось недовольное кудахтанье. Перебранки правяще-похищеной группировки пробудили ото сна главного королевского секретаря – чёрного дракона Белину. Белоснежная курица расправила крылья и, взмыв с насеста, приземлилась на плече правительницы, подставляя мягкие пёрышки под длинные тонкие пальцы.

- Если дозволите говорить, Ваша Величество, – осторожно подал голос стражник. – Меня это, Лесли зовут. А его Джафар. Зариец он. У них совсем другой общеконтинентальный.

В который раз Мизори вздохнула. Да, на Континенте был общеконтинентальный календарь, общеконтинентальный язык и общеконтинентальный закон, но только в каждом регионе свой.

- И как это чудо умудрилось добраться сюда из самой За... Зарии?

- У него есть волшебный амулет, который позволяет общаться с кем угодно, – Лесли исправно выполнял функции посредника, переводя вопросы королевы и ответы Джафара, – но уже через полгода странствий он исчерпал свой заряд. Тогда в ход пошло золото, его звон так же одинаков на всех языках, правда, через полгода кошелёк господина Джафара тоже исчерпал себя. Тогда он просто показывал людям свои навыки владения мечом в надежде, что кто-то поможет странствующему герою.

Мизори улыбнулась. Если бы ей в тёмном переулке продемонстрировали навыки владения мечом, она точно помогла бы герою. Выходит, что перед ней довольно интересная личность. Возможно, стоит с ним поговорить?

Она попросила стражника передать ей амулет – несколько капель магического концентрата, и серебристый осколок тиктита заискрился сиянием. Лесли был отпущен, под диктовку королевы секретарь выписал ему справку на получение выходного, талон на три порции эля и специальный эдикт, позволяющий лапать официанток. Герой, эльфийка, злодейка и дракон остались наедине.

- Благодарю за то, что вернула мне возможность говорить, – иноземец поклонился. – Позволь назвать себя. Моё имя Джафар Багарди-Джамал, сын великого Мустафы, наследник Пустынной Империи, побратим атамана Элайлы, верховный командир войска досточтимого отца, объединитель южных племён, победитель людоящеров, песчаных жаб, герой тысячи битв, убийца острозубого суслика, чемпион Большой Арены, главный укротитель коней и виверн, лорд Фирзы, лорд Милимира, лорд...

- Да поняла я. Серьёзный человек, в общем, – оборвала рассказ чародейка. – Лучше скажи, что ты здесь забыл? Прямо скажем, с таким списком можно жить и без походов за тридевять земель и убийств невинных Тёмных Властительниц, которых до этого в глаза не видел.

- Понимаю ваше негодование, королева, – Багарди-Джамал опустил голову. Девушка была переменчива, точно ветер в Розовом море, и такая же бесцеремонная. Совсем как придворный маг пустынной империи, ныне покойный Шарль Суховей. Старик тоже никого не боялся, даже позволяя себе жонглирование наследниками престола и приставание к наложницам песчаного императора. Как бы он хотел выплеснуть на эту деву все чувства, что скопились к старому магу. Однако, убивать её нельзя. – У нас в стране есть обычай: перед тем, как передать власть наследникам, правитель даёт им задание совершить какой-нибудь подвиг. Нас с братом постигла та же судьба. Конечно, мой брат – Раджаб – всего лишь уродец, рождённый от рабыни, и задание – пустая формальность, однако традиция есть традиция. И здесь начались сложности. Я ведь уже был чемпионом арены, уже одержал два десятка побед в войнах, уже убил острозубого суслика. Идей для подвига практически не осталось.