На несколько мгновений страх за собственную жизнь отодвинул на второй план упавшую на траву Мизори. А может, есть что-то ещё? Ведь погибни она, эльфийка бы непременно почувствовала.

- Миз, ты там сильно умерла? – едва слышно прошептали губы дочери Бескрайнего Леса.

Тёплая жидкость стекала по щеке ярко алой дорожкой. Металлический привкус на губах, жуткая боль на задворках сознания. Половина мира погрузилась во тьму, вторая половина обратилась фарсом, пародией на реальность, в которой тебя пытается убить некогда самый близкий человек на свете, в которой каждый норовит вырвать кусок пожирнее, прячась за те или иные идеалы, где нет интересов иных, кроме своих собственных. Этот мир никогда не скажет спасибо Мизори Торвальд. За милосердие, доброту, щедрость, отвагу… Благодарность окружающих – стрела в глазнице. Пара миллиметров в сторону, и её жизнь подошла бы к концу. Стоит одеть чёрное, и все начинают видеть тебя в чёрном. Глупому эльфу можно простить, но Эмме Танарис? Так какой смысл сдерживаться? Кому вообще нужна была эта геройская дребедень?! Проклятье, она, кажется, только что поняла, как становятся Тёмными Властелинами. Нужно только убрать ту крохотную перегородку, отгораживающую мозг от полного осознания того, что сейчас произошло.

Реальность взорвалась пронзительны воплем, и порыв ветра невиданной силы пронёсся по полю, смахивая участников драки, точно удар крыльев снежного дракона. Тонкое тело повисло над землёй в центре миниатюрного смерча, разбрасывая в сторону комья земли и голубые искры.

Жива! Сердце остроухой девушки истово колотилось в груди, вскочив на ноги, она бросилась к подруге, но чьи-то белые зубы ухватили длинный шлейф платья, прервав сцену трогательного воссоединения.

- Она не в себе! Ты разве не видишь?! – голос четвероногого товарища подействовал как стакан рассола после долгого запоя. Сквозь пелену дёрна и грязи сложно было различить лицо, но вот краешек болта, торчащий из глазницы, был виден отчётливо. Это какой-то антимагический металл, ведь так? Тогда болевые ощущения от раны не заглушить. И только ли от одной раны? Мерль столько всего слышала об этой самой Эмми за время их с королевой знакомства. Ведь они, наверное, были очень близки? Гнев для элементалистки состояние нередкое. Мизори частенько злилась, срывалась, кричала, а в особо исключительных случаях швырялась молниями. К примеру, Шнобель очень гордился королевским ожогом на своей заднице, полученном за «прекрасную» работу над арбалетом Её Величества. Но данный случай был за гранью гнева, это была ярость в своём чистом виде. Мерль видела, как вжались в землю недавние враги и союзники, никто не хотел попасть под горячую руку. Но кто-то под неё неминуемо попадёт.

- Эмми! – возглас нашёл адресата даже сквозь завывания ветра. – Мой глаз! Дрянь! Как ты могла?! Я ничего не вижу!!!

Остатки охраны деловито отползли в разные стороны, готовность умереть куда-то испарилась. Теперь никого не было между королевой и жрицей. Последняя попыталась подняться, но удар воздушного потока вновь опрокинул девушку на землю, переливающаяся голубым светом молния обожгла кисть, не давая сложить руну.

- Я не специально! Я не думала, что ты выживешь! – попыталась объясниться Танарис.

- Это не самое лучшее оправдание, – вздохнул уже успевший закопаться в глубокую яму некромант. Несостоявшийся Клаус Первый готов был выть от досады, он и сам был уверен, что болт Торвальд прикончил.

- А что прикажешь мне делать? – жрица перешла в наступление. – С тобой невозможно договориться, ты всё делаешь по-своему!!! Всегда! Никогда меня не слушала!

- А ты меня слушала?!! Может мне вырвать тебе глаза?! Тогда ты станешь чуткой и внимательной?!

Инь с Гюнтером опасливо подняли головы. Всё же их королева слишком милосердна, любой другой на её месте...

Давление воздуха увеличилось, послышался хруст ломающихся рёбер. Ещё немного, и Танарис попросту раздавит.

- Ну давай! Вырывай! Хоть глаза, хоть ноги! Я всё равно не сдамся! Будь ты тысячу раз королевой, злодейкой, ведьмой! Я верю в то, что делаю, и ничто меня не сломит!

- Вот значит как?!

Ветер стих, но только на первый взгляд. Стремительные порывы порой ещё проносились над холмом. Доспехи искрили, тело раненой чародейки вздрагивало при каждом резком движении, часто вздымалась стянутая корсажем грудь. Взгляд её единственного глаза устремлён в сторону города, в самое сердце, туда, где возвышался разноцветный дворец. Надёжная крепость наверняка прикрыта щитом отрицания. Пальцы сплели первую часть рунической формулы. Штифты ходили туда-сюда, а небо хмурилось облаками. Неужели гроза? Гроза не повредит дворец. Жечь простых людей? Она ведь не станет?

- Ты знаешь это заклинание? – тихий шёпот в длинное серое ухо.

- Знаю, – осёл печально закрыл глаза.

Лавина Меркантера, Небесный Мост, Молот Богов, у этого заклятия было множество имён. Впервые оно было применено именно им, Меркантером Гедиминовичем, одним из великих чародеев-волхвов прошлого, странствовавшего вместе со своими братьями. Но за всю свою долгую жизнь Клаус ни разу не видел, чтобы в подобные чары вкладывали столько магии. Вот в чёрном небе появилось первое кольцо из рун, за ним второе, третье. Сколько же у этой девчонки сил на самом деле? О, Хиларет, он был беспечен, явно переоценил свои силы, когда планировал последний переворот. Сколько в мире вообще таких колдунов? Два десятка? Полтора? Меж тем мост был практически сформирован – ряд электромагнитных колец. Но они лишь направляют главный удар. Не самое сильное, но самое опасное заклинание в арсенале воздушного мага – используя магнитные поля как ускорители, они могут разогнать металлический объект до огромной скорости, в мгновенье ока поразив цель сокрушительной силы ударом. Однако, здесь было слегка другое. Кидаться будет не стальное ядро и не обрезки жести, нет, руны над дворцом лишь мишень.

Осколок. Один из кусков небесных дворцов, некогда бывших обителью богов. Удар с орбиты огромной металлической глыбой. Щит от такого не защитит, не защитят стены и даже подвал. Через несколько минут на месте замка будет красоваться лишь уродливая воронка.

По перекошенному от боли лицу прошла судорога – неудачная попытка заставить губы улыбнуться. Только что она «нащупала» подходящий снаряд. Осталось только создать и накопить достаточной мощи заряд, чтобы вытолкнуть его в тоннель из колец.

- Давай, сделай это! Убей их всех!! – крик вырвался из глотки паренька вопреки его воли. Кровь из глаз смешалась со слезами, но он не мог промолчать. Настоящая Тёмная Госпожа! Он видит её спустя столько лет. Снова, в этой стране, на этом самом месте. О, боги, если у него ещё остались чувства, отныне они принадлежат этой девчонке. С этого самого дня.

- Моя Королева, подождите секундочку! – возглас первого министра силился перекричать далёкие раскаты грома. – Мисс Мерль сообщила мне, что вы собираетесь уничтожить культурное наследие Тамана. Я не рекомендую этого делать. Может пострадать невинная сокровищница!

- Невинные люди, мешок с перьями! – локоть пленницы вошёл в пернатый бок филина. – Миз, там же люди! В смысле, там может быть миленькая старушка вроде нашей Эльзы, подающая всем чай. Не стоит ничего разрушать!

- Стоит! Ты могла с самого начала сделать это! – выкрикнул некромант. – Но не сделала, опасаясь лишнего внимания. Теперь терять нечего! Уничтожь мятежников, и в этом королевстве уже никто не посмеет оспорить твою волю! Предатели должны быть казнены!

Мысли вихрем носились в голове жрицы. О том, что сейчас все те, кто ещё верит в Олафа, готовятся к битве, заперлись во дворце и ожидают штурма. Они верят в то, что щит отрицания их защитит. Но заклинание Гедиминовича имеет в основе не магическую атаку, а вполне материальный кусок металла. Они умрут. Все. Вот так просто? – Подожди! – голос ей уже почти не подчинялся, вместе со словами вылетали кровавые брызги. – Это ведь я тебе нужна! Убей меня!

- О, нет, мне нужна вовсе не ты, – ядовито бросила колдунья, – мне нужен мой глаз! Моя вера в человечество! Мой прежний взгляд на жизнь! Как там, кстати, зовут твою дочку? Мы сделаем ей милейшее надгробие с дивной надписью «Пала за светлые идеалы». Надпись я выбью лично. И даже буду приводить то, что от тебя останется, туда по праздникам.