- Торлаф!!! Где тебя носит, солонины кусок! Там сейчас без нас свершиться цареубийство! – громовым голосом прорычал незнакомец.
- Молчал бы, гоблинская закуска! Меня ранили, прямо между пластинами какая-то зараза пырнула! – послышалось с другой стороны.
- Ну ты неженка!
- А ты жмот! Надо было в мою броню реанимационные заклятья вшивать, а не в свою!
Рыцарь громко выругался, а потом проткнул ещё одного валявшегося в беспамятстве солдата. В спину ему угодило несколько стрел, но они попросту отскочили от доспехов, даже арбалетный болт оказался против них бессилен. Лея смотрела, как воин с невероятным для латника проворством подскочил к стрелявшему и укоротил его ровно на половину, ещё одного стрелка он обезглавил, третьему раскроил череп ударом рукояти. В висках девушки нарастала пульсация. Что это за монстр в человеческом облике и что, подскажите боги, с ним делать?! Мысль о том, что этот тип доберётся и до неё, не могла не угодить в голову. Рука инстинктивно нащупала рукоять меча, но тут же опомнилась и потянулась к луку. Лея стреляла довольно метко и могла без труда попасть в глаз карликовому бихолдеру. Физиономия же незнакомца была куда крупнее и окаймлённая контурами шлема смотрелась просто дивной мишенью. Выгадав момент, когда воин отвернулся, девушка вскинула лук и, встав на одно колено, прицелилась. Сердце словно часы отмеряло секунды, руки словно заледенели, ушли дрожь и страх, уступая место охотничьему инстинкту и стоило мужчине обернуться, как стрела сорвалась с тетивы, со свистом устремляясь к цели. Звякнула о невидимое препятствие и отскочила в сторону. Многозначительно присвистнув, рыцарь направился в её сторону, лениво перебрасывая меч из руки в руку. Душа девушки буквально ушла в пятки, видимо таким способом надеясь избежать встречи с бронированным монстром. Вот только телу Свенсен в загробный мир совершенно не хотелось. Словно на автомате она выпускала стрелу за стрелой, но куда бы они ни попадали, результат был один – металлический звон и рикошет.
- Именем королевы, стой! – послышался хрипловатый басистый голос, и знакомый тощий зад загородил взводному противника. Но судя по звуку шагов, останавливаться никто не собирался.
Барон Рашара был в известной степени сердит: его коня ранили, его самого вывели из большой игры и засунули в какую-то детскую песочницу. Для него эти люди не представляли угрозы, их убийство не сулило славы. Скорее он делал это от скуки, надеясь хотя бы снять напряжение.
- Эй, Сэр, не хочешь со мной смахнуться?
Снова его отвлекают. Правда, на этот раз голос был достаточно уверенный, чтобы заставить барона обернуться. Верный глаз довольно быстро оценил противника, вернее, противницу. Но прежде чем изменить маршрут, мужчина пнул лежащую у его ног голову в железном шлеме, отправив точно в брюхо тому зарвавшемуся плебею. И вот уже незнакомка корчится на земле, жадно глотая воздух. Рашара ещё раз взглянул на девушку, рискнувшую вызвать его на бой. Выглядела она весьма невзрачно: в простой кольчуге, незатейливом шлеме с одним обточенным мечом без щита. И всё же такого врага он в тылу не оставит. Стойка противницы говорила о мастерстве, а смелость о том, что она верит в возможность победы. Слишком рискованно.
Грета молча наблюдала, как приближается к ней чёрный силуэт воителя. Виски пульсировали, сердце стучало часто, на лбу выступила испарина. Обычный азарт. И чуточку страха. Единственный в жизни поединок с аристократом она выиграла. Леди Оливия, мягко говоря, не ожидала от Хайниц такого мастерства фехтовальщика, и равно знания как приёмов сложных и заковыристых, так и грязных трюков. Конечно, клавендхольмскому консулу стоило отдать должное, даже среди наёмничьего семейства ей смогли бы составить конкуренцию от силы два или три человека. Но то была Оливия, молодая, без боевого опыта и почти не использующая магию. Сейчас же перед Гретой стоял истинный аристократ, зрелый, перекачанный колдовством и закованный в броню, от которой арбалетные болты рикошетили словно горох.
Гвидон приближался. Вот его меч принимает позицию для замаха, а ноги уже готовы к обходному манёвру в случае контратаки. Двуручник давал солидное преимущество в дистанции нанесения удара, и мужчина не планировал от него отказываться. Оба человека были предельно сосредоточены, чувствовалось натяжение каждой мышцы, каждого нерва. И вот барон шагает вперёд, приводя в движение массивный клинок. Зачарованное лезвие начинает описывать полукруг, в голове уже прокручивается второй этап удара – низкий косой по ногам. Но что это? Вместо уклонения или отскока девушка ставит блок. Чистое самоубийство. Или всё же нет?
Скорость была слишком велика, чтобы разглядеть, что произошло, но пальцы барона успели ощутить отсутствие сопротивления при столкновении мечей, и шаг вперёд с выходом в атакующий косой взмах перешёл в шаг назад и косой оборонительный. Девушка, решившая было атаковать, была вынуждена отскочить. Теперь у них обоих есть несколько секунд для разбора ситуации, и худшие опасения Рашары оправдались: его меч стал на четверть короче, разрубленный клинком противницы. Теперь до него дошло, отчего её меч был так тонок, и почему сама женщина была безвкусно одета и выглядела как простолюдинка – адамант несовместим с аристократичной помпезностью, за то и нелюбим дворянством. Правда, ещё оставался вопрос, откуда у девчонки оружие стоимостью в пару сотен золотых, но кому интересно происхождение оружия, когда оно направлено против тебя? Гвидон понимал всю опасность положения, его доспехи для адаманта были как бумага. Заклинания исцеления не спасут в случае таких ранений, да и само его тело, лишившись магической подпитки, вряд ли сгодится в бою. Оно просто загнётся под весом собственного доспеха. С другой стороны, пока магия в нём и в его броне работает, он сильнее и быстрее врага. Он опытнее – раз меч адамантовый, значит девка действительно ещё соплячка. И наконец, её кольчуга против его меча также бессильна, как его латы против её оружия. Он победит. Если постарается. Скорее всего...
Правая рука отошла за спину и извлекла из потайного отсека небольшой стилет. Бой двумя клинками – явление редкое на поверхности Континента, так что отразить его атаку девка не сумеет. Просто не будет знать как.
- Хозяин, у нас проблемы, – до ушей Гвидона донёсся взволнованный голос его верного коня, – кажется, меня взяли в заложники.
- Дурак! Почему огнём не дышал?! Я для чего, по-твоему, покупал ту дорогущую руну?!!
- Сам дурак! Огнём я только спереди дышать могу! А этот бесёнок зашёл ко мне в тыл. Хозяин, может нам сдаться?
- Во-во, послушали бы своего мерина, Ваше Серейшество, – к диалогу присоединился хамоватый голос, принадлежавший, видимо, подростку, – а то неровен час, когда мы вас разобьём, драпать не на чем будет.
Гвидон сжал зубы. Его взгляд бегло скользнул по порядкам столичных войск, той стороне, куда ускакали его соратники. Но ничего не было видно, ту местность заполнял густой туман. Справились ли они? Если да – его сдача может стать позором, но ничего особо не изменит. В отличие от лоялистов, он был лишь командующим войсками, а истинный предводитель находился в Тамане. С другой стороны, если они проиграли, то в сдаче нет вообще ничего плохого. Барон напрягся – вновь послышалось жалобное «бос, скорее...» Проклятье, он мог бросить войско, отказаться от чести или обещанной Фраем награды, но не мог предать коня. Торлаф был его другом, другом детства, если можно выразится точнее. Ворайские кони – потомки эльваров, легендарных скакунов племени амазонок, и хотя речью владеет лишь каждый третий из них, а живут они едва ли восемьдесят лет, эти создания остаются одними из удивительнейших среди разумных животных Континента. Стоило только вспомнить, сколько вина они вместе выпили, сколько съели овса и покрыли хорошеньких самок. Нет, каким бы честолюбивым ни был Рашара, он не бросит единственного друга. Однако умирать он тоже не собирается.
- Хорошо, я сдамся этой леди, – громогласно объявил дворянин, – но при соблюдении двух условий: первое – мне и моему коню сохранят жизнь. Второе – мне сохранят моё оружие и доспехи. Простите, леди, но я не знаю вас, а этому сброду, – он презрительно кивнул в сторону обступивших его широким кругом солдат, – доверять не имею никаких оснований.
