Маршан вновь кивнул:

- Я полечу в Париж на следующей неделе, могу прихватить с собой. Ты хочешь, чтобы я обратился к кому-то конкретно?

- Нет. Я никого из парижских нотариусов не знаю. Хотелось бы, чтобы это был кто-нибудь понадёжнее.

- Могу порекомендовать контору Комб-Бретона из Седьмого Округа. Я иногда пользуюсь их услугами.

- Дашь рекомендательное письмо?

- Конечно. Прямо сейчас напишу, - Маршан чиркнул несколько слов на листе бумаге.

- Тогда я сегодня же свяжусь с ним по телеграфу.

- Вот его адрес.

Шеннон крепко пожал руку коммерсанта.

- Спасибо. Прощай!

- До свиданья!

Через час Шеннон вышел из номера с пухлой папкой. Он насвистывал всем знакомую в отеле мелодию. Следом шла зареванная Нома, тащившая на голове узел из цветастой ткани. В нём был весь её нехитрый скарб.

- Иди к деду, девочка, я больше здесь не живу, - ласково произнёс наёмник. Затем он обернулся к портье. - Жорж! Все мои вещи отвезите в казармы.

- Вы съезжаете, месье, - на крик Шеннона вышел удивлённый Гомез. - Да! Перебираюсь в казармы, переночую там. Завтра ложусь в госпиталь на пару недель. Надо немного подлечиться. Сколько я тебе должен за постой?

- То-то в последнее время на Вас лица нет. Выпьете что-нибудь? - ушёл от ответа хозяин отеля. Этот человек вернул ему смысл существования и был почти другом, поэтому он не хотел брать с него плату.

- Я бы с удовольствием, но - нельзя. Врачи запрещают!

- Как знаете, как знаете. Может это последний глоток в Вашей жизни!

- Не надо так мрачно, мой друг! Мы обязательно с Вами выпьем не на этом, так на том свете...

- Шутить изволите, полковник!

- А как же иначе! Так сколько я тебе должен?

Гомез немного помялся и выпали наугад первую пришедшую на ум цифру:

- Шестьдесят тысяч!

- Долларами возьмёшь?

- Конечно.

Шеннон выложил на стол четыре бумажки с изображением президента Гранта:

- Вот. Что то маловато выходит..

- Вполне достаточно, Карло, - оглядываясь по сторонам, хозяин отеля сгрёб купюры в стол. - Могу ли я быть тебе ещё чем-то полезен?

- Да, конечно У тебя есть большой конверт из пергаментной бумаги.

- Есть. Жорж принеси!

Шеннон уселся за стойку и вынул из своей полевой сумки кипу документов. Некоторые из них имели звезды, другие - львов, третьи - ликторский пучок. Сверху легли два исписанных листа. Гомез внимательно наблюдал за наёмником, раскладывавшим свои документы на две неравные кипы. Жорж вернулся через несколько минут с большим желтоватым конвертом. Шеннон в него положил тонкую кипу, запечатал и стал старательно надписывать адрес, который дал ему Маршан. Затем он положил остальные документы обратно и положил на барную стойку ящик.

- Подержите пока это у себя, Гомез, - Шеннон положил на стойку бара папку.

- Что это?

- Так, всякая ерунда. Если вдруг со мной что-то случится нехорошее отдайте это Алексу, он знает, что с этим сделать.

- Журналисту?

- Ему самому. Прощайте, мне надо ещё успеть в аэропорт.

- Ваши вещи будут доставлены по назначению, а девочку, если что, я пристрою!

- Спасибо, мон шер! Завтра я обязательно к Вам заскочу, может быть... - добавил Шеннон многозначительно и улыбнулся. Он вышел из отеля улыбаясь и насвистывая.

"Конвэр" улетал из Кларенса ровно в час дня, поэтому Шеннон приказал Кану ехать к Бевэ на квартиру. Он

был уверен, что комендант ещё находится у себя дома и не ошибся.

- Здравствуйте, Симон! Я за Вами! Вот решил лично проводить Вас в аэропорт!

- Вы такси ещё не вызывали?

- Какое там такси, - махнул рукой экс-комендант. - За мной Аб обещал заехать. Он думал взять в госпитале трицикл.

- И как?

Бевэ посмотрел на часы:

- Задерживается.

- Подождём его здесь. Фортус домчит нас с ветерком за десять минут.

- Да, мон колонель.

- Прощайтесь с родными, лейтенант, и пойдём в машину. У меня к Вам будет важное поручение.

- Уже попрощался, - сказал Бевэ, подхватывая большую дорожную сумку. - Я готов, мон колонель!

Под хлюпанье носами и женские причитания они вышли из флигеля, в котором жила семья коменданта.

- А я и не знал, что у Вас такая большая семья.

- Что Вы, мсье у меня здесь только жена и дочка. Остальные - дети сестры.

- А где она сама?

- Как где? На рынке, торгует. Сэр, а моим будут выплачивать пособие?

- Конечно. Когда устроитесь сможете присылать им своё жалование тоже!

- Вы очень добры, мсье! Так что вы от меня хотели.

Шеннон достал пергаментный конверт.

- Здесь находятся очень важные документы. Вы их должны отправить из завтра Дакара курьерской почтой по указанному адресу. Вот деньги для оплаты. Их хватит с избытком, - полковник вручил своему подчинённому двадцать долларов. - Остальное оставьте себе, пригодятся...

- Спасибо, сэр.

- Корешок об отправке пошлёшь Гомезу в "Индепенденс". В письме укажешь, чтобы он передал вот это мсье Маршану. - он достал два вчетверо сложенных листка. Их вложишь в конверт.

- Что это?

- Моя эпитафия...- мрачно улыбнулся Шеннон.

- Не понял, мон колонель? Эпи... что?

- Тебе и не надо понимать. Это - инструкции мсье Маршану. Ясно!

- Так точно. Вон едет Аб, - из-за поворота показался трицикл. Шеннон посмотрел на часы. Они показывали четверть первого. От постоянного пребывания под солнцем ему напекло голову и она заболела. Ныла рука.

- Эй, Аб, привет, - закричал наёмник. - Как поживаешь?

- Прекрасно, сэр,- заулыбался бывший кузнец.

- Ты впервые летишь на самолёте?

- Да, мон колонель.

- И не боишься?

- Нет, мсье. Ведь я увижу новые страны. Там, должно быть, много интересного.

- Надеюсь ты там не останешься?

- Нет, сэр. Я обязательно вернусь.

- Ну, ну, - скептически произнёс Шеннон. Вдруг на улице, ведущей к флигелю появился монах. Он был небольшого роста и быстро семенил кожаными сандалиями. Его вытянутое смуглое от загара лицо было покрыто потом. Было видно, что он спешил.

- Мсье, полковник, мсье, полковник,- затараторил он издалека. - Вас ждёт отец Гийом! Срочное дело!

- Зачем я понадобился Вашему приору, - проворчал Шеннон. - Что действительно срочно?

- Да, он просит безотлагательно приехать в нашу миссию. Безотлагательно, - монах встревоженно глядел на офицера, будто ожидал, что его просьбу сейчас проигнорируют и придётся увещевать. Он немного отдышался и произнёс уже более спокойно: - Дело касается одной нашей сестры...

- Беатрис?

- Нет, мсье, Изабеллы!

- С ней что-то случилось?

- Да, мсье, она умерла...

- Вот как? Бевэ, пожалуй, с Вами не поеду в аэропорт, Бевэ. Нечего мне там делать. Грузите вещи на трицикл и езжайте...

Насвистывая "Испанский Гарлем", он следил, как Симон пристраивает свои вещи в трицикл. Когда процедура погрузки закончилась, он пожал руки обоим своим протеже.

- Возвращайтесь побыстрее. Без вас, ребята, тут будет совсем туго. Особенно как кончится Большой Дождь.

- Конечно, мон колонель. Мы понимаем, - ответил Аб, состроив серьёзную мину.

- Поезжайте, - Шеннон сел в джип, положив на сиденье свою полевую сумку. Увидев одиноко стоящего монаха, он ему крикнул. - Эй, брат мой во Христе, залезай в машину.

Джип и трицикл одновременно отъехали от флигеля, в котором обитала семья Бевэ почти одновременно.

- Как так вышло с Изабо? - обеспокоенно спросил наёмник. - Она болела? Может упала?

- Нет, полковник, - грустно ответил монах. - Её зарезали, зарезали во сне кухонным ножом...

- Кто это сделал? Вор? Бандит?

- Нет, мсье. Сестра наша Беатриса. Она сошла с ума...

- Как же вы у себя в миссии не доглядели.

- А никто не думал. Целый день сестра Беатриса вела себя тихо, всё время молчала, плакала и стонала. Ночью она взяла нож и убила сестру Изабеллу. Это произошло позавчера после ночной мессы. Все ещё спали.