Шеннон, не глядя, поставил на счёте свою закорючку. Он вдруг почувствовал свою вину перед Гомезом за то, что отобрал у него "миневру".
- Уромо, завтра оформишь владельцу отеля "Индепенденс" документы на синий "форд". Это будет равноценный обмен за его "миневру".
- Слушаюсь, сэр, - взял под козырёк начгар, но по его глазам было видно, что он не согласен с начальником.
- Господа офицеры, продолжим наше совещание, - пригласил всех Шеннон в зал.
Под конец он выложил на стол корочки, выданные ему Лоримером и сказал:
- Я не знаю, что с ним делать. Кому из Вас они больше всего нужны.
Офицеры загалдели и решили, что это Хейде, Вижейру и Дженсен. Он тут же в них вписал фамилии старшего инструктора и квартирмейстера.
- Что же, господа офицеры, - подвёл он итог, - я оставлю это удостоверение для Вижейру. Оно ему точно пригодятся. А теперь идите по своим делам и позовите Фортуса Кана.
Ординарец застал своего шефа в скрюченном положении: его горло раздирал едкий кашель. А пол был заляпан сгустками крови. Он подал ему стакан воды, который был выпит залпом.
- Всё в порядке, - прохрипел Шеннон. - Что-то уж сильно закашлялся...
- Может вызвать врача?
- Не надо, друг мой.
- Вызывали? Я доставил Ваши вещи из отеля. Куда их сложить?
- Их немного. Неси пока сюда...
- Слушаюсь, сэр.
Фортус Кан вышел и вернулся в кабинет со спортивной сумкой и вещевым мешком.
- Это всё?
- Да, сэр?
- Знаешь, зачем я тебя позвал, Фортус?
- Нет.
- Я решил тебя направить к Джойду Куоме.
- Во дворец? - радостно спросил ординарец.
- Да, ты прекрасно подходишь для ведения учёта. Со временем из тебя выйдет дельный управляющий. Только подучись немного, ну и наберись опыта. Вот направление, - полковник придвинул приказ о переводе. - завтра утром ты должен быть на новом месте.
- Спасибо, сэр. А как же вы?
- Я? Я - обойдусь. Всё равно завтра - в госпиталь. У меня к тебе поручение.
- Какое, сэр.
- Вот это ты должен передать лично в руки президенту. Только ему, понял? - Шеннон положил рядом с приказом запечатанный сургучом пакет.
- Обязательно, сэр!
- А теперь,- ступай. Мне надо побыть одному.
. Оставшись один, Шеннон закрылся на ключ и переоделся в свежую одежду. Затем раскрыл сейф вынул из него бумаги, быстро их просмотрел. То же он проделал с содержимым своей полевой сумки. Кашель совсем отпустил и он стал насвистывать свою любимую мелодию:
Есть розы в испанском Гарлеме,
Красные розы в испанском Гарлеме,
Особые, они никогда не видели солнца,
Они появляется только тогда, когда Луна находится в бегах, и все звезды блестят,
Они растут на улице пробившись сквозь бетон,
Они мягкие и сладкие, и я мечтаю о них...
Напевая, он разобрал и почистил свой "Кольт" и стал им любоваться: вороненая сталь, ореховые щечки рукоятки, скрытая мощь 45-го калибра. Проверив, как работает спуск Шеннон вставил обойму и пожалел, что не послушался оружейника: с инкрустированными деревянными накладками пистолет смотрелся бы ещё лучше. Он вспомнил, как Дальтр навязал ему этот ствол накануне вылазки в Хрустальные Горы.
- Это очень красивый пистолет, с ярко выраженной оружейной эстетикой и харизмой, - сказал тогда оружейник. Кажется, что с этого момента прошло тысячу лет, а ведь это было совсем недавно...
Кот глубоко вздохнул и вложил оружие в плечевую кобуру. Её подобрал и подогнал Дженсен. Благодаря этому, он мог носить свой пистолет скрытно, надев в легкую куртку или просто свободную одежду. Шеннон аккуратно сложил в сейф важные бумаги, другие разложил по ящикам своего письменного стола. На его поверхности осталась только подставка для карандашей и небольшие настольные часы. Он глянул на них: стрелки показывали двадцать минут шестого.
- Пора, - подумал Шеннон и встал из-за стола. Тщательно надев зелёный берет, он вышел из здания комендатуры. Часовой отдал честь, помахивая рукой в такт шагам, полковник вышел на берег. Вечерний бриз еле качал ветки пальм, морские волны яростно били по выступавшим из воды корням мангров, а солнечный диск уже катился к краю океана. Наёмник развернулся к нему спиной и пошёл по самому краю дюны, отгородившей лагерь.
Есть розы в испанском Гарлеме
Красные розы в испанском Гарлеме
С глазами черными, как уголь,
Они смотрят в мою душу и там начинается пожар и я теряю контроль, прости,
Я хочу взять эту розу и смотреть, как она растет в моем саду.
Я хочу взять эту розу и смотреть, как она растет в моем саду.
Встречный патруль отдал честь и проследовал дальше. Полковник шёл всё дальше и дальше по насыпи, удаляясь от лагеря. Вот и старое европейское кладбище. Здесь под пальмами похоронены губернаторы и чиновники, миссионеры и торговцы, врачи и офицеры, учителя и солдаты: все кто хотел насадить цивилизацию на эту прибрежную полоску земли, называемую Зангаро. Здесь лежат Марк Вламинк и Жанни Дюпре. Скоро здесь закопают Изабо и, вероятно, его самого. Откуда-то сбоку раздались голоса: там располагался квартал, в котором жил дедушка Номы. Они всю жизнь месили резали дерево, выращивали тапиоку и батат, и никогда не слышали про "Испанский Гарлем".
Есть розы в испанском Гарлеме
Красные розы в испанском Гарлеме
Ла-ла-ла-ла-ла!
Есть розы в испанском Гарлеме
Красные розы в испанском Гарлеме .
Ла-ла-ла-ла-ла!
Стемнело. Шеннон посмотрел вверх и громко рассмеялся. На краю огромного звёздного неба просматривался узкий край луны. Совсем тонкий, как будто источенный от долгого употребления серп.
- Обманул я тебя, старый колдун, - произнёс вслух наёмник и захлебнулся кашлем. Достав флягу, он сделал из неё несколько глотков, восстанавливая дыхание. - Дотянул я до новой луны. Всё-таки дотянул!
Затем он прислонился к стволу пальмы, приставил пистолет к виску и спустил курок. Выстрел "Кольта" громко раскатился посреди джунглей. Крупнокалиберная пуля вошла ему в правый висок и вышла над левым ухом, вырвав довольно большой кусок черепа и разбрызгав по ствол дерева кровью и мозгами. Карло Энтони Шеннон был профессионалом в области смертоубийства и умер, конечно же, мгновенно. Уже через несколько минут к его остывшему телу сбежались окрестные жители. Они понесли труп начальника жандармерии в полицейские казармы, рассказывая каждому встречному, что произошло. Шеннон умер так, как хотел умереть, с пистолетом в руке и пулей в голове. Но эта пуля была из его собственного пистолета. Его сгубили не риск, злая судьба или смертельная опасность боя, а маленькие трубочки с фильтром на конце и безысходность.
Рига, 12.12.2017
