- Их сначала надо хотя бы минимально обучить, - проворчал Шеннон. - Но куда деть Фортуса Кана?
- Он же главный свидетель! - ответили в один голос оба советника.
- Хорошо, я завтра издам приказ по гарнизону, а вас прошу ходатайствовать перед Советом Национального Спасения о награждении Мозеса Ниса и присвоении ему первого офицерского звания.
Так, волей случая, простой рыбак из Турека стал живой легендой Зангарской Революции...
Гуссенс и Янсен оказались в Абиджане не случайно. Перелёт Париж-Дакар первым классом оказался не столь изнурительным, как это принято думать. Большой самолёт, прекрасное обслуживание, чудесный вид из окна. Их "каравелла" летела над Средиземным морем, когда наступил закат. Она шла на высоте почти в восемь километров. Внизу громоздились белоснежные кучевые облака. Заходящее солнце окрасило их в нежно-розовый цвет. В разрывах облаков темнело море. Побережье Африки встретило их многочисленными огнями, а горы Атласа с их белыми вершинами в вечерних сумерках отбрасывали причудливые тени. Вскоре стало совсем темно - где-то там внизу была Сахара. В Дакар они прилетели затемно и сразу направились в отель. Хорошо отдохнув и плотно позавтракав, бельгийцы вернулись в аэропорт, чтобы уточнить свой дальнейший маршрут. Согласно данным Элизы, самолёт в Кларенс летал не часто: три или четыре раза в неделю. До переворота был всего один регулярный рейс, соединявший столицу Зангаро с Уарри и Порт-Жантилем. В справочной им сообщили, что рейс отменён после недавних событий. Увидев разочарованные лица бельгийцев, начальник службы полётов им посоветовал:
- Если Вам нужно срочно в Кларенс - наймите небольшой самолёт. Только не тут в Дакаре, а где-нибудь поближе к цели, например, Абиджане или Яунде. Искать самолёт в Киншасе, Лагосе или Аккре не рекомендую, там вылеты контролируют военные, а у красных искать чартер совершенно бесполезно...
Бельгийцы понимающе покачали головами и поблагодарили за консультацию.
- Что Вы, что Вы, мсье! - ответил он. - Нам, белым, нужно держаться в Африке вместе, иначе... - тут он сделал неопределённый жест рукой и пошёл в сторону диспетчерской.
Так случилось, что первым был рейс в Абиджан. Ожидая посадки на рейс, банкиры удобно разместились в лонже. Выпив и не много закусив, они дремали, ожидая, когда объявят посадку. Она задерживалась по техническим причинам. Время ожидания тянулось долго и нудно. После того, как был объявлен вылет в Яунде, Янсен занервничал. Потрёпанный жизнью и Африкой ДС-4 уступал "Каравелле" и комфортом, и сервисом, и обслуживанием. Зато их обслуживала весьма симпатичная стройная молодая африканка в форме местной авиакомпании: короткая тёмно-синяя юбка в обтяжку, белая блузка, широкий чёрный пояс, стягивающий талию. На ногах у неё были туфли на высоком каблуке, а на голове чудом держалась черная пилотка. Она плохо говорила по-французски, ещё хуже по-английски, но её широкая рекламная улыбка компенсировала этот недостаток.
- Интересно как пилотка держится у неё на голове, - произнёс вслух Гуссенс.
- Хм! - пропыхтел с видом знатока Янсен. - Она намертво прикреплена к её парику! Это у них в Африке высокая мода"!
Слава Богу, в Абиджан эмиссары КредитБанка успели вовремя. Дежурный сообщил, что на завтра заявлен чартерный рейс в Кларенс и рассказал им как найти пилота. Командир экипажа доверия не внушал, но выбора не было. Он согласился взять бельгийцев на борт только после того, как они предложили ему бешенные для Западной Африки деньги - целых сто пятьдесят долларов. После этого банкиры отправились в Гранд Отель, рассчитывая хорошо отдохнуть перед утренним полётом, но не тут-то было. Только они прилегли отдохнуть, к ним ввалился давешний пилот-вымогатель с каким-то негром, который оказался полномочным представителем правительства Зангаро. Так, по крайней мере, его представил лётчик. Пришлось идти с ними в ресторан обедать...
Представитель Зангаро по имени Генри, оказался очень приятным, интеллигентным человеком, чего нельзя было сказать о пилоте, которого все называли сумасшедшим Сью. Обед затянулся два часа, но разговор за столом оказался очень познавательным для бельгийцев: Бенъярд был прекрасно ориентирован в зангарских делах и планах нового правительства. Пилот быстро потерял интерес к разговору. Выпив половину пинты виски, он вдруг засобирался в аэропорт:
- Господа, я вас покину. Мне хочется пошататься у ангаров и прикупить кое-что из инструментов. Заодно проверю как заправили мою колымагу, потом проведу пробный запуск двигателей, местные любят добавлять в керосин воду! Встретимся завтра у самолёта ровно в шесть. Прошу не опаздывать...
Вскоре уехал и Бенъард. Распрощавшись с незваными гостями Янсен и Гуссенс стали обсуждать различные варианты сотрудничества с Зангаро. Затем Янсен изложил их общие соображение на бумаге и, воспользовавшись фототелеграфом, выслал их лично Фернану Коллину для ознакомления. Ответ пришёл почти сразу: "Действуйте по обстоятельствам. Все Ваши предложения одобряю. Эмиссию их валюты одобряю. Коллин". В пять утра за ними на такси заехал Генри. С ним был ещё один европеец. У него в руках был медицинский саквояж. "По-видимому, доктор", - решил Янсен.
- Хааг, Арендт Хааг, - назвался он, дохнув перегаром. Бельгийцы вежливо склонили головы и тоже представились. От Гранд Отеля такси направилось в Порт-Буэ, подкатив прямо к лётному полю. Полицейские просмотрели документы вновь прибывших и пропустили их к самолёту. Он уже был загружен.
- Я лечу с тобой, - бросил Бенъярд удивлённому Мэду Сью и по трапу полез в грузовой отсек. Он ещё раз осмотрел каждый ящик, подергав за опоясывавшую каждый из них проволоку со свинцовыми пломбами с таможенными клеймами. Закончив эту непростую процедуру, он удовлетворённо хмыкнул и поманил европейцев, приглашая следовать за ним. Хааг залез первым и уселся на жёсткую деревянную скамью рядом с кабиной. Удобно расположившись, он жестом подозвал бельгийцев, забравшимся вслед за ним:
- Здесь меньше трясёт, - пояснил он. Затем доктор достал из своего саквояжа флягу и отхлебнул из неё. Он жестом предложил её бельгийцам, но те отказались. Тем временем, салон стал заполняться африканцами. Их было более двух десятков. Цвет их кожи разнился от красно-коричнегого до эбеново-чёрного. Среди пассажиров преобладали женщины и дети, мужчин было мало - всего полдюжины. Все без исключения чернокожие были сухощавы, если не сказать худы. Когда все они расселись по скамьям, их лица приняли сосредоточенное выражение.
- Внимание, взлёт! - Раздался из динамика голос Мэда Сью. Затарахтели двигатели, набирая обороты,засвистели винты. Подпрыгивая на ухабах, самолёт выкатился на взлётную полосу и стал набирать скорость. Через несколько мгновений он разогнался и необычайно легко оторвался от земли. Сью сделал круг над Порт-Буэ, затем на высоте шестисот метров выровнял "дакоту" на высоте шестьсот метров и переключил тримеры и дроссели в стандартное положение. Утренний воздух был хрустально чист, жара ещё не заявила о себе, висящим маревом. Пилот открыл боковой иллюминатор и на несколько мгновений высунулся из кабины. Холодный поток взбодрил его. Ему предстояли пять часов полёта над Гвинейским Заливом.
- Боже, что я здесь делаю, как я сюда попал, - думал Гуссенс, - пристроившись на деревянной скамье давно списанного военного самолёта. Из-за большого числа пассажиров воздух в салоне быстро стал затхлым, хотя все еще хранил следы ночной прохлады. В полумраке пахло дымом, грузом, потом, маслом, керосином и Бог весть чем... Но все это не могло заглушить какой-то особый, резкий запах, присущий, как считают, только "дакотам".
- Скоро обшивку нагреет солнце, и здесь станет жарко как в духовке, - ободрил Янсен коллегу.
- Не говорите, коллега, боюсь, что впечатления от этой поездку я буду помнить до конца своих дней!
Шеннон ожидал этот рейс с нетерпением. Этому было много причин. Главная из них заключалась в том, чтобы восстановить нормальную работу аэропорта. Наёмник сильно рассчитывал на специалистов, обещанных генералом. Чтобы лишний раз не нервничать, он концентрировался на текущих проблемах, исправно посещая заседания обоих Советов. Утром в среду Шеннон проинспектировал интендантство, а потом направился в цейхгауз. Дженсена на месте не было. Оставшийся за старшего Дальтр доложил, что его шеф обучает рекрутов стрелять из миномёта. Когда Шеннон появился на площадке, Дженсен показывал, как работают винты бокового движения и подъемный механизм. Увидев полковника, он вскочил и скомандовал "Смирно!". Солдаты почти мгновенно выполнили приказ. Обойдя строй, полковник порадовался их выправке.
