Ещё секунда, и они подняли руки. Выстрелы прекратились.

Повисла ненормальная для этого места тишина.

- Саске, - настороженно позвал Инузука, протягивая к тому руку, - не надо.

Киба уже знал, на что способен Учиха. Знал и не хотел, чтобы умирало ещё больше людей.

- Давай просто уйдём. Возьмём Наруто, Итачи… и уйдём, - морщась от боли, неуверенно улыбнулся он. - Зачем создавать ещё больше тварей?

- Ты хочешь бросить их здесь? - тихо спросил Саске и даже не повернулся к нему. - Думаешь, это будет гуманнее?

- У нас есть припасы! - выкрикнул один из солдат, поднимая руки и нервно глядя то на одного парня, то на другого. - И люди! Мы везём их в безопасное место… мы защищаем их…

- Какие люди? - живо отозвался Инузука.

- Мирные жители… они ни в чём не виноваты! Мы думали, что вы хотите напасть на нас и ограбить.

- И испугались так, что начали стрелять первыми, - насмешливо протянул Учиха.

- Мы защищали выживших! Это важнее всего… сейчас, - возмущённо выпалил тот в ответ. - Присоединяйтесь к нам. Мы едем в другой город.

- Какой? - насторожился Киба, кое-как подходя ближе к Саске.

- В тот, что окружён стеной. Тут недалеко, - оживлённо затараторил солдат, видимо, считая, что это его спасёт.

Инузука и Учиха переглянулись.

- Я хочу видеть людей, которых вы везёте, - сухо просил Саске. - И если кто-нибудь выстрелит, вы все умрёте. Это ясно?

- Д-да…

Опустив руки, Учиха медленно двинулся следом за военным, а Киба бросил оставшимся, чтобы они сложили оружие на землю. Саске же не оборачивался, оглядывая напряжённым взглядом колонну из четырёх грузовиков. Водители демонстративно поднимали руки от руля, когда они проходили мимо.

- Вот, здесь… люди, - заполошно выдохнул солдат и откинул плотный полог в сторону, протягивая Учихе фонарик.

Взяв его, Саске пробежался лучом бледного света по лицам жавшихся друг к другу напуганных людей.

- И вы хотели их спасти? - спросил он, задерживая пятно света на одном знакомом лице. Красноволосый парень с бесцветными глазами.

«Гаара», - подумал Учиха, криво усмехнувшись.

Следующим из тьмы свет выхватил лицо пожилого мужчины с рассечённой бровью и синяком на скуле. Он, опираясь плечом о плечо сидящего рядом юноши, посмотрел на Саске устало и как-то болезненно поморщился.

В затылок толкнуло холодным. Учиха устало выдохнул, уже зная, что сейчас будет.

- Опусти руки, и без фокусов! - рявкнул дрожащим голосом солдат. - И ты проживёшь чуть дольше!

- Идиот, - поморщился Саске.

- Мне плевать, что ты за чертовщина, но я…

Договорить военный не смог: его тело скрутило судорогой, и оно осело на асфальт, заливая тот тёмной кровью из носа.

Люди в кузове шарахнулись в его глубину, взволнованно вскрикнув, но Учиха отшатнулся, пинком ноги убирая из руки дрожащего солдата пистолет.

- А теперь скажи мне, что вы хотели сделать с этими людьми? - прошипел Саске, склонившись к парню и хватая его за шею, чтобы заглянуть в подёрнувшиеся сеточкой сосудов глаза. - Потому что тем, кого хотят спасти, не связывают руки и ноги.

- Мы должны питаться! - проблеял тот. - Всегда так было… они бесполезны для нас… и не смогли бы ничего…

- Выходит, вот как в лагере Данзо поступали с теми, кто не мог принести пользу? - прищурился Учиха, чувствуя, как собственная голова начинает гудеть. - Мрази…

Слушать хрипы этого человека Саске больше не стал. Отпустив умирающее тело, тот выпрямился и вновь посмотрел на пленных.

- Джирайя, - позвал он, - ты в порядке?

- Не считая моего попорченного самолюбия… да, - хрипло усмехнулся старик из кузова. - Но только что ты такое?

Учиха замер, опустив глаза и до побелевших костяшек сжимая низкий борт грузовика. Он прикусил губу, стараясь не думать о том, что слышит биение сердца всех этих людей и чувствует этот страх.

«Что ты такое?» - прозвучал в голове вопрос.

Все эти тела, все эти смерти… и совершенное отсутствие каких-либо угрызений совести, жалости.

«Что ты такое, Саске?» - улыбнулась темнота внутри.

- Вам это ни к чему, - резко отрезал парень. - Я тот, кто не хочет вас сожрать. Вот и всё.

С этими словами, развернувшись, Учиха направился обратно к Кибе, который, вероятно, пытался выведать что-то у одного из солдат. Подняв с асфальта брошенный кем-то пистолет, он выстрелил в голову человека Данзо.

- Саске! - выпалил Инузука, застыв даже на некоторое время. - Что ты…

- Они жрали людей, Киба. Для меня этого достаточно.

Кажется, оставшиеся в живых попытались сопротивляться, но когда выстрелы загремели один за другим, а ноги людей вдруг сделались ватными, то никто не пытался атаковать его. Учиха прекрасно чувствовал их страх… они видели достаточно, чтобы в их разуме включился инстинкт. Тот, что превращает людей в животных.

Инстинкт выживания.

***

Они остановились в холле просторного отеля. Когда-то давно это место было очень красивым и дорогим. Сюда было невозможно попасть простым смертным, а теперь в бочке, что стояла в самом центре холла, горел огонь и вокруг собрались потрёпанные, избитые и уставшие люди.

Из всех грузовиков они взяли себе два. В один было решено садить выживших и туда же погрузить скудные припасы, а во втором поехали бы сами. Киба настоял на том, чтобы лично позаботиться о каждом теле умершего сегодня. Хотя «позаботиться» в их реалиях - не значило соорудить могилу. Всего лишь прострелить голову, чтобы тело больше не бродило по земле и не уносило жизни других.

- Данзо я связал, - устало сообщил севший ближе к брату Итачи. - Подумать только… я всё пропустил.

- И хорошо, - качнул головой Саске. - Там… там не на что было смотреть.

Итачи, повернувшись к нему, скользнул взволнованным взглядом по бледному профилю, замечая, как то и дело хмурится брат. Он будто бы спорил о чём-то сам с собой в голове, но вслух этого озвучить не решался.

- Я убил много людей, Итачи, - горько усмехнулся Саске. - И ничего не чувствую…

- Нам всем пришлось убивать.

Учиха, резко повернувшись к старшему, совершенно безумно улыбнулся, хотя в его глазах плескался разум и боль:

- Но не так. Кто я? Что со мной случилось? Почему эта дрянь от Нулевого сидит во мне?

Итачи опустил глаза, покачивая головой. Он не хотел рассказывать брату эту правду… она была в прошлом, и знать её было необязательно.