Одной бы хватило, чтобы умереть.

Рука скользнула ниже, застыла. Пришлось остановиться, сбрасывая с себя подранную куртку, и только затем осторожно тронуть кожу вокруг раны. Она напоминала покрытый зазубринами металл, а чем ближе пальцы приближались к боку, тем сильнее крепла уверенность, что этого делать не стоит. Сцепив зубы, Наруто упрямо тронул край раны, чувствуя холодную вязкость крови и резкий щелчок боли. В этот раз он не стал останавливать себя, забираясь туда, где чувствовал засевший осколок. Пришлось потрудиться, чтобы обхватить скользкий металлический шип, сжать и дёрнуть. Узумаки тут же согнулся, съезжая лбом по стеклу, но оставаясь на ногах.

Осколок выпал из разом онемевших пальцев, а из раны толчками начала выходить кровь, хотя и без того казалось, что в теле её вовсе не осталось.

Глубоко вздохнув, Наруто поднял глаза на своё отражение, упираясь свободной рукой в стекло и отходя на шаг назад, чтобы видеть рану. И увиденное повергло парня в шок, заставив нервно улыбнуться. Изодранная в клочья футболка не могла скрыть этой ужасной рваной бреши в его боку, которая топорщилась красными кусками мяса, склизко-тёмными буграми и уходила вверх к груди. Пальцы проехались по кромке, нажимая на рёбра, что хрупнули даже под таким лёгким касанием.

«Перелом», - заметил Девятый. - «Регенерация пока невозможна».

Узумаки скривился, убирая руку от раны. Мысли в голове путались, толкались и били осознанием по расшатанным нервам.

Кое-как выпрямившись, он ухватился за первый осколок, что засел в горле и со злостью рванул его, практически не обращая внимания на острую боль. Трупы не могут чувствовать боли. Просто не могут…

Второй, третий, четвёртый, пятый…

Переместиться на грудь, усеянную такой же щедрой россыпью осколков. Некоторые из них прошли насквозь или же засели глубоко в теле. Узумаки этого понять не мог, но чувствовал, что лучше не оставлять в теле.

«Ты сам не вытащишь их все. Некоторые засели слишком глубоко».

- Я мёртв? - тихо и сипло спросил Наруто, прижимая руку к груди и не ощущая за ней биения.

«Всё ещё. Я не могу запустить тело, пока осколки в тебе. Но я могу запустить нервную систему, чтобы ты искал Саске».

Узумаки кивнул, будто бы Девятый мог видеть этот жест. Вновь упёршись лбом о стекло, он тяжело вздохнул и неожиданно тихо усмехнулся. Зачем дышать, если тело всё равно сейчас кусок холодного мяса, как следует нашпигованный осколками да выпотрошенный сбоку?

Подняв с земли куртку, тот вновь надел её.

«Иди. Ищи Учиху», - эхо в голове, и, сжавшись, кулак зло саданул по стеклу.

Искать. Спасти. Да, действительно… ведь он - человек из пробирки. В нём программа, а не душа. В нём инстинкты, а не желания.

Оказаться бы рядом с Саске…

…Но даже эта внезапная мысль была осмеяна резковатым хриплым лаем-смехом. Откуда ему знать: чувства это или же инстинкты?

За спиной что-то упало, и Наруто резко повернулся, получив белым лучом от фонарика в лицо.

- Эй, - позвал девичий голос. - Ты… живой?

Заслоняя лицо рукой и жмурясь от яркого света, Узумаки выпалил:

- Да…

Фонарик медленно съехал по его лицу, позволяя посмотреть на застывшую в нескольких метрах незнакомку. Девушка была невысокого роста, за её плечами висел походный рюкзак, а в свободной руке она держала пистолет. Худая, бледная и настороженная, словно вспугнутая птица.

- Мы с отцом были здесь неподалёку. И услышали взрыв. Думали, что кто-то из нашей группы… а ты что здесь делаешь?

Наруто стоял не шевелясь. Его будто бы парализовало от этого прямого взгляда, который пока не сполз ниже его лица. Парень знал, что стоит незнакомке посмотреть на его грудь и бок, как она всё поймёт, и тогда пули не миновать.

- Я тоже пришёл на звук, - соврал Узумаки и попытался улыбнуться. - У тебя… есть вода? Я очень давно не пил.

- Ох, да, - спохватилась девушка, с каким-то поразительным рвением скидывая с плеч рюкзак и открывая его. Спустя миг она достала бутылку воды и протянула её Наруто. - Только… немного, хорошо?

- Не переживай, - кивнул Узумаки, медленно подходя ближе. Ноги слушались плохо, но его неровную походку можно было списать на разбросанные везде кирпичи и сгустившиеся сумерки.

Остановившись рядом с девушкой, Наруто взял бутылку и сделал один неуверенный глоток, но пить не стал. Прополоскал рот и выплюнул розоватую воду на камни, отдав бутылку обратно. Избавиться от вкуса крови во рту не удалось толком, но язык хотя бы перестал прилипать к нёбу.

- Спасибо.

- Кто тебя так? - с сочувствием спросила девушка, убирая бутылку обратно в рюкзак и закидывая тот за спину. - Ты еле держишься…

- Наткнулся на военных.

- Сэми!

Резкий мужской голос стеганул, словно плёткой. Следом за этим звуком к ним подлетел высокий мужчина, схватил девушку за плечо, задвигая ту себе за спину. Карие глаза настороженно уставились на флегматично застывшего перед ним Узумаки.

- Па, это…

- Молчи, - рыкнул тот. Его цепкий взгляд вперился в Наруто, и это не предвещало ничего хорошего. - Ты кто такой?

- Выживший, - пожал плечами Узумаки. - Я попросил у вашей дочери воды, и…

- Сэми, - мужчина протянул руку назад, - он пил из бутылки?

Взгляд карих глаз продолжал прожигать Наруто насквозь, будто бы незнакомец обладал рентгеновским зрением и видел, что за полой куртки скрывается открытая рана, а сердце в грудине не бьётся.

- Д-да, - неуверенно отозвалась девушка.

- Дай сюда бутылку.

- Но, па…

- Бутылку!

Девушке не оставалось ничего, кроме как вновь достать из рюкзака многострадальную бутылку и протянуть её отцу. Схватив захрустевшее пластиковое тело, мужчина брезгливо бросил оное под ноги Узумаки и качнул головой:

- Ты посмотри на него. Он ведь…

Заканчивать фразу мужчине не потребовалось… Наруто сам прекрасно понимал, что выглядит так, будто бы вот-вот обратится и захочет к воде гарнир из мозгов дочери незнакомца.

- Простите, я уже ухожу.

Узумаки отступил на шаг назад, придавленный тяжёлым взглядом мужчины. Тот не рисковал двигаться, пока Наруто не скрылся за углом ближайшего дома. Только потом послышались торопливые шаги, хлопок двери машины и тихий рык мотора. Прижавшись спиной к стене, он следил за медленно выезжающей на дорогу красной машиной, мысленно завидуя этим двум.

Они заботились друг о друге. Они были рядом…

Они были живыми.

***

Ирука медленно шёл следом за Какаши, всё дальше заходя в переплетения узких городских улочек. Ему не нужно было рассматривать всё вокруг, чтобы понять: город мёртв окончательно и бесповоротно. И ему не нужно было вспоминать слишком долго, чтобы сопоставить все плюсы и минусы.

Он сам позволил этому городу умереть, выпустив женщину с ребёнком. Пожалев её, спася от автоматной очереди. Только кого он обманул? Жестокого командира, который пытался спасти многих ценой жизней других? Её, дав надежду на подобие будущего? Себя?