Наруто замер на месте, решив дождаться, пока Саске всё выяснит и сам подойдёт к ним.

Мужчина, остановившись, повернулся к Учихе.

«Ну, привет, Наруто», - усмехнулся в голове Девятый, и Узумаки резко поднял взгляд на ушедшего вперёд брюнета.

Красные.

Неживые глаза смотрели на Саске.

Нахмурившись, Учиха устало выдохнул:

- Блять.

***

В день катастрофы.

- Простите, но я не могу вас пропустить, - отчаянно отбивался от желающих пройти за ограждение людей молодой солдат.

- Но я сотрудник лаборатории! Я имею право! - грозно потрясая какой-то пластиковой карточкой вопил седовласый старик, держа за руку модельной внешности девушку. Та пялилась вокруг своими большими рыбьими глазами и дула губки, совершенно не понимая, почему «котик» потащил её не по магазинам, как хотел, а на какой-то пустырь.

- Не положено, - заученно ответил солдат, берясь за автомат двумя руками, и старик отшатнулся, правильно поняв намёк.

У стены творился ад. Все, кто когда-то работал в лаборатории, узнав о произошедшем, рванули к выходу из полигона, похватав своих родственников. Несмотря на строгий запрет о личной жизни, учёные постепенно обрастали связями и уже ничего с этим поделать было нельзя.

- У меня ребёнок! - выпалила худощавая женщина, пытаясь пробиться через толпу.

- У нас всех тут дети! - ответили ей с другой стороны очереди.

Солдат повернулся к своему сослуживцу, но тот упрямо мотнул головой, мол, нет.

Толпа злилась, паника в ней поднималась всё сильнее и сильнее, мощными волнами ударяя по здравому смыслу и унося его прочь из голов людей.

- Почему нас не пропускают?!

- Есть риск, что среди вас есть заражённый, - заученно выдал солдат.

- Что? Заражённый?

- Где?

- Заражение?! Они уже здесь?!

Толпа подхватила это слово, зашумела, загудела. Люди начали напирать на плотно заслонивших проход военных. Сила обезумевшего от страха людского потока была настолько велика, что на миг показалось, будто бы не выдержат.

А потом кто-то разрядил автоматную очередь в воздух, и люди боязливо отхлынули, приседая и закрывая головы руками.

- Если кто-то из вас попробует прорваться через ограждение, то пристрелю лично, - прорычал высокий мужчина в чёрном военном костюме. - У меня есть разрешение.

- Вам разрешили нас убивать!? - возмутился в праведном гневе всё тот же самый старик с карточкой. - Да какое вы… мы вам не подопытные крысы!

Военный усмехнулся и сплюнул на асфальт.

- Все, кто находится на территории полигона, являются объектами изучения и по окончании опыта должны подвергнуться уничтожению.

Толпа вновь взбурлила, вновь хлынула вперёд, но теперь автоматные очереди били не в воздух.

Те, кого пули не задели, притихли, отшатнувшись и замерев. Страх на лицах людей был написан крупными буквами.

- Стрелять на поражение, - приказал командир и направился в дальний конец очереди, где люди начали волноваться и напирать вновь.

- Но у меня же ребёнок, - всхлипнула женщина, прижимая к груди малыша.

Мальчишка с яркими зелёными глазами улыбался военным и совершенно не понимал, почему все вокруг кричат. Ему было не до этого… малыша больше занимало яркое голубое небо.

Солдат, нервно закусив губу, оглянулся на сослуживцев, что ринулись отгонять толпу, которая всё-таки пробилась через метровое ограждение и начала просто давить военных.

Женщина умоляюще схватила его за руку. Её ладонь была обжигающе-горячей.

- Помогите, прошу!

Автоматная очередь, женский крик. Людям было плевать.

- Прошу!

- За мной, - резко выпалил парень, не веря в собственную глупость. Когда женщина перелезла через ограждение, он кивнул ей на чуть приоткрытые ворота.

Благодарно улыбнувшись, незнакомка со всех ног побежала к выходу, и ей удалось успеть как раз вовремя - обратно вернулся командир и, скользнув злым взглядом по солдату, выпалил:

- Расстрелять всех. Переходим к прямым указаниям.

- Но… было велено развернуть колонну обратно в город, сэр, - стараясь отвлечь внимание мужчины от ворот, отчеканил парень.

- Толпа вышла из-под контроля, - шикнул тот, подкуривая. - Пришлось утихомирить.

Он поднял свои карие глаза на солдата и нехорошо прищурился:

- Или ты хочешь ослушаться приказа, Умино?

- Нет, сэр…

- Выполнять.

Автоматные очереди волной раздались от дальней стороны поста.

А затем раскатами грома вспыхнули и у ворот.

========== Предел. Пролог. ==========

” В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них.И тогда живые позавидуют мертвым”.

Откр. 9:6.

В день катастрофы.

Холодная капля пота стекала по виску, прочерчивая влажную дорожку по скуле и теряясь где-то на шее, впитавшись в грубую ткань серой рубашки. Здесь всё было серым, если разобраться: стены, пол, люди. И только свет - ярким.

Его глаза с красными, воспалёнными белками, медленно следили за двигающимся по комнате человеком. Низенький, щупленький мужчина что-то записывал в свой блокнот, то и дело поглядывая на него, сверяясь с записями и хмуря тонкие брови.

Сердце билось в груди слишком быстро, подгоняемое липким страхом. Эти люди… эти люди часто делали с его телом ужасные вещи. Он уже почти забыл, что значит жить без боли.

Боль стала неотъемлемой частью его жизни. Она окружала собой, окутывала толстым тепловатым коконом, что так отвратительно лип к рукам и впивался в позвоночник тонкой цепочкой резких покалываний.

Открыв рот, он попытался что-то сказать, но из глотки вырвался лишь шипяще-хрипящий стон, заставившись мужчину всё-таки поднять на него глаза от своего блокнота.

«Они не станут помогать тебе», - раздался у него в голове странный голос, похожий на эхо.

«Кто… кто это?» - панически подумал он, вращая глазами в поисках второго «гостя», но в палате было только двое.

«Я знаю, как выбраться отсюда. Ты хочешь на свободу?» - продолжал голос.

Конечно, он хотел на свободу.

Только вот уже не помнил, что значит быть свободным. Проведя столько времени в этой идеально квадратной комнате, он забыл, что такое свежий воздух, солнце, пение птиц и нормальная еда. Казалось, что всего этого не существует. Он начинал верить, что его мир - эти четыре стены, стеклянные двери и стерильный пол, а другого не существует. Просто приснилось…

«Ты сможешь выбраться. Выбраться и прийти ко мне. Помочь. И тогда я обещаю тебе вернуть твою жизнь», - не унимался кто-то в его голове.

Левая рука сжалась в кулак, и ремни, что перетягивали запястье, затрещали под напором внезапно хлынувшей в тело силы. Он хотел выбраться, он ненавидел эти серые стены и этого человека, что застыл перед ним, вглядываясь в лицо.