Молнии, лучи, энергетические шары, вихри и ураганы – будто сам первозданный хаос мчался навстречу цели…

Миг!

И всё вокруг залил яркий радужный свет!

Лишь на секунду. Ибо в следующее мгновение он угас, явив изумлённым взорам магов целые и невредимые шпили, по поверхности которых расходились зелёные светящиеся круги!

- Чёрт! – раздосадованно воскликнул Шэгон. – Слишком сильное защитное поле!

- Но как же нам тогда их уничтожить? – спросила Ирма, поглядев на архимагов.

- Всё просто, – за их спинами внезапно раздался совершенно новый голос. И голос этот они все знали, но уже не надеялись когда-либо услышать. Именно поэтому они, удивлённые, обернувшись, замерли, узрев перед собою мужчину, облачённого в грозную на вид высокотехнологичную броню с атомным излучателм в руках. Его сопровождали суровые, бронированные как и он сам, воины, всё прибывавшие на телепортационный круг. – Нам надо объединить силы.

Это был Сергей Иванович Крутов!

- Вы? – хором воскликнули Стражницы.

- Да, я, – кивнул Крутов, улыбнувшись как ни в чём не бывало. – И давайте оставим все «как» и «почему» на потом – добраться сюда стоило нам немалых усилий, а времени уже почти не осталось, – сказал он. Тем временем на платформу прибыл последний член группы – тот самый «космодесантник». Едва увидев его, Хай Лин восторженно воскликнула: «Ух ты! Настоящий космодесантник!» Впрочем, тут же стушевалась под строгим взглядом Сергея Ивановича.

- А кто же ты такой? – взгляд Крутова вперился во Второго. Строгий, суровый взгляд.

- Грешник, – ответил тот коротко. – Я вам больше не опасен.

- Ясно. Тогда скажи, грешник, что случится, когда мы дестабилизируем ядро Левиафана?

- С научной точки зрения это весьма интересно, – кивнул Звягинцев, вроде ни к кому не обращаясь, и пристально изучая все данные, что получал о ядре.

- Забавно, – усмехнулся Второй. – На самом деле вариантов много. От «ничего не случиться», до «Мы все обречены! Вселенная погибнет!» Но наиболее вероятных сценария три. Первый – ядро схлопнется, создав сингулярность, чёрную дыру. Что для всех нас будет весьма неприятно. Второй – начнётся цепная реакция, которая вернёт всю материю во вселенной в её первоначальную форму. Обратит в первоматерию, из которой состоит ядро.

- А третий вариант? – тревожно спросила Элеонора, которую первые два варианта не слишком обнадёживали.

- Первооснова крайне непостоянна, не способна сама поддерживать какую-то определённую форму и крайне подвержена внешним эмоциональным, волевым, смысловым и информационным воздействиям. Такова уж её природа. Даже сейчас она, экранированная настолько, насколько это вообще возможно, улавливает тени наших и чужих мыслей и эмоций, образы из памяти и воображения, – посмотрев на чёрную массу ядра, беспрерывно менявшегося, принимая самые разные формы и очертания, сказал Второй. – Из-за этого она даже сейчас пульсирует и стремится к переменам, которые, однако, не могут закрепиться и оборачиваются вспять благодаря стабилизаторам. Если их уничтожить, ядро, вероятно, мгновенно примет форму в соответствии с теми мыслями и образами, которые воспримет в этот момент. Честно говоря, я считаю, что именно так всё и будет. А Левиафан, естественно, при таком раскладе будет обесточен и превратиться просто в летающую жестянку. Или взорвётся.

- Я потрясён, – выдохнул Звягинцев, заворожённо глядя на пульсирующее вдали ядро. – Первооснова всего сущего! Грааль от науки, о котором так много говорили древние философы и мыслители! И вот оказывается, что это не миф, что она реальна! – с благоговейным трепетом продолжал восхищаться учёный. – Это изменит существующие представления о мире. Жаль, что нам необходимо уничтожить это чудо, – обернулся он, посмотрев на Крутова, словно ища у него поддержки.

- Не стоит так восхвалять и восхищаться вещью, ради создания которой были принесены в жертву несколько звёздных систем, – мрачно остудила пыл Николая Вилл Вандом.

- Вы правы, – вздохнув, согласился он. – Как бы то ни было, но на примере первоосновы мы можем воочию лицезреть так называемый «эффект наблюдателя», действующий в квантовой механике…

- Что это нам даёт? – перебил учёного Крутов.

- Мы можем не допустить катастрофы при разрушении стабилизаторов, – важно ответил Звягинцев. – Достаточно только в этот момент всем вместе подумать или представить, что первооснова из ядра должна изменить форму и превратиться во что-нибудь… безвредное. Хотя бы в тот же кислород или камень.

- И это сработает? – недоверчиво осведомился Наполеон.

- Должно, – заверил учёный.

- Ага, прямо как в первой части «Охотников за привидениями», – хмыкнула Ирма. – «Выбирайте и погибайте», а потом появляется гигантский зефирный человек, чтобы уничтожить мир. «Здорово, Рэй! Ты отлично думал!», – саркастично закончила девушка, вполне успешно подражая интонациям и голосам персонажей фильма. Глянув на ядро, она вздрогнула, ибо на миг оно превратилось в того самого зефирного человека. – Жуть! – уверенно произнесла чародейка, отвернувшись.

- Да, похоже всё сработает, – кивнул Сергей Иванович, узрев эту метаморфозу ядра. – Оружие к бою! – скомандовал он, вскинув атомный излучатель. Его бойцы сделали то же самое, а маги вновь приготовились атаковать. – Цельсь! Бьём по нижнему!

И в этот миг время будто замерло. Всего-лишь мгновение. Но оно кажется вечностью. Миг, полный надежд и ожидания. Миг, которому предшествовало столько горя, отчаяния и боли.

Бойцы уже готовы открыть огонь, а маги – все до единого – вновь вершат самое сильное колдовство. И даже в глазах Второго клубится Сила.

Миг, решающий всё. Момент истины.

Нервы напряжены до предела.

И у каждого свои мысли, надежды. И одна общая – о победе.

И вот, подобного громовому раскату звучит приказ Крутова:

- Огонь!

Они стреляют. Все. Сразу. И лавина всесокрушающей энергии устремляется к стабилизатору.

Всего-лишь мгновение.

И все, затаив дыхание, ждут.

А где-то там, в космосе, два флота продолжают бой…

А совсем рядом с Левиафаном – Странник и Император, два извечных врага. И демон-ящер корчится, пронзаемый молниями взорвавшегося перстня. Он изменяется…

Где-то внутри Левиафана продолжается бой. Имперские штурмовики – выжившие члены экипажа «Затмения» при поддержке боевых капсул землян, контролируемых Кондратом, пробиваются к спасательным капсулам станции, сражаясь с ящерами и биомехами.

В тронном зале приходит в себя всеми забытая и покинутая Джайна…

А в самом сердце Меридиана, в его таинственном ядре Ревнитель Хо’раасс готов привести приговор в исполнение, и никто не может ему помешать.

Миг!

И атака достигла цели, травмировав барабанные перепонки нестерпимым грохотом, а глаза резанув слепящим светом!

Пик напряжения!

И…

Крах!!!

Стабилизатор устоял! Он искрил, истекал дымом, но всё ещё работал даже после такой невероятно мощной атаки!

- Второй залп! – тотчас скомандовал Крутов, не желая сдаваться… И в этот самый миг его и всех, кто был на платформе, накрыло необъяснимое, безотчётное чувство страха и желание укрыться где-нибудь от кого-то неизвестного, но бесконечно могучего, источающего неистовые злобу и ненависть…

Ментальный крик императора прорвался сквозь барьеры!

И в ту же секунду раздался другой крик! Крик, который услышали все. Крик Шэгона, хоть и кричал это не он:

- Не-е-е-е-е-е-е-т! Невозможно! Этого не может быть!

Т’хасс, воин Народа, кричал, ибо в это самое мгновение до него дошло послание. Голос Странника, что возвещал: «Смотри, Т’хасс! Смотри, воин Народа! Смотри моими глазами, ибо это и есть истина, которую я тебе обещал!»

И он видел. Помимо своей воли. Сейчас он видел всё, что видел Странник в этот же самый миг. Образы врывались в сознание Т’хасса и он был не в силах прервать их поток.

И он увидел, как пронзаемый молниями Божественный Император вдруг стал изменяться, теряя свой облик, обращаясь в совершенно неведомое чудовище. Огромное, пылающее, огненно-чёрное, окутанное языками пламени и дымом. Голова твари была украшена мощными рогам, а за спиной, подобно плащу тьмы, расправлялись огромные кожистые крылья!