- Тут я согласен с князем, – кивнул Фрейнар. – Такая обманная атака может дать нам шанс остаться незамеченными чуть дольше.

- Но они же погибнут! – возразила Джайна.

- Девушка, мы на войне, – сказал офицер, посмотрев в глаза волшебнице. – И мы готовы отдать жизни ради победы. Иначе нас бы не было здесь. Разве вы, идя практически в одиночку в самое логово врага не готовы к тому же? – Джайна не смогла найти ответа на этот вопрос.

- Эвона как, – сощурился Странник. – Хорошо. Действуйте на своё усмотрение. Соберите всех, кого сможете, используйте тяжёлую технику, боевых дроидов, если они у вас есть...

- Есть, – кивнул офицер.

- Хорошо. В общем, пошумите так, чтоб вас услышали все. А мы пройдём через ваш корабль и выйдем вглубь Левиафана...

И в эту самую секунду, когда, казалось бы, всё уже решилось, с диким рёвом и скрежетом, сопровождаемый взрывами, вспышками и сиянием смертоносных энергий, в нутро Левиафана через огромную пробоину, проделанную «Затмением», буквально ввинтился трёхсотметровый серебристый корабль-веретено, сотрясая всё вокруг!

Сквозь ворота ангара, накрытые ещё чудом работавшим силовым полем, всё это действо было прекрасно видно...

Немая сцена длилась, пока корабль, изрытый пробоинами и сочащийся дымом, наконец, не остановился, перед этим своими залпами превратив часть отсеков Левиафана в пустоту, обрамлённую раскалённым металлом!

- Это ещё что за дела? – удивлённо произнёс кто-то из членов экипажа «Затмения», во все глаза рассматривавших диковинную машину, столь дерзко вторгнувшуюся во вражескую крепость.

- А разве это не..., – начал другой, поднося к глазам бинокль.

- Так и есть – это один из тех союзных кораблей, – кивнул офицер, оборачиваясь. – Как же им удалось уцелеть в этом аду?

- Не знаю. Но похоже, Крутов сотоварищи подоспели как раз к началу спектакля, – пожал плечами Странник.

- Крутов? – переспросил Магнус. – Но ведь он же оставался на Земле...

- Выходит, он, всё-таки, нашёл способ, – отозвался Фобос. – Этот человек всегда добивается своего. Ценное качество. Мне это нравится.

- Ладно. Нам пора, – махнул рукой Игорь. – Они позаботятся о себе сами, – сказал он, кивнув в сторону видневшегося через защитное поле русского корабля. – Может они даже помогут вам, офицер.

- Зная, на что способны их корабли, я думаю что они вообще без нас могут обойтись, – усмехнулся тот.

- Хорошо, – кивнул Странник, вновь махнул рукой, призывая всех, прибывших с ним, идти следом, и зашагал прочь...

В голове гудело. Во рту чувствовался привкус крови. Тело болело так, будто по нему пару раз проехал грузовик...

Крутов открыл глаза, вспоминая кто он, и где он. Отчаянный рывок «Невского» не прошёл без последствий – в самый последний момент почему-то отказали поглотители инерции. Никто не успел ничего сделать. Тем, кто оказались в кокон-креслах, повезло – их не раздавило в лепёшку чудовищными перегрузками и не изломало о стены. Но что было с остальными?

- Кондрат, – охрипшим голосом, сквозь приступ кашля, простонал Сергей Иванович, с трудом выбравшись из кресла, и помогая сделать то же самое остальным членам экипажа, оказавшися в рубке.

- Да, капитан, – тотчас раздался из динамиков вкрадчивый голос искусственного интеллекта. – Произошёл отказ инерционных демпферов. К счастью, я вовремя снизил скорость корабля и перегрузка оказалась не так сильна, чтобы причинить серьёзный ущерб. Потерь среди экипажа нет. Пара сломанных конечностей, одно сотрясение мозга, сотни синяков... Но это поправимо. Большая часть экипажа пока без сознания.

- Ясно, – кивнул глава ФСБ. Он боялся услышать, что ещё кто-то из экипажа погиб. Каждое такое известие отдавалось болью в сердце, оставляя шрам в душе. И не важно, что Сергей Иванович в прошлом многое пережил, служа в спецподразделении. Несмотря ни на что он оставался человеком, самим собой. И сейчас он был рад, что всё обошлось. – Мы внутри станции? – спросил он.

- Да, – отозвался Кондрат. – Здесь же и носовая часть союзного флагмана – судя по показаниям датчиков жизненной активности там несколько десятков тысяч выживших.

- Возможно они будут полезны, если сможем с ними связаться, – пробормотал Крутов.

- Николай Владимирович только что пришёл в себя, – сообщил ИИ. Остальные члены экипажа, присутствовавшие на мостике, молча слушали и терпеливо ждали, когда окончится беседа начальника с искусственным интеллектом корабля. Ждали единственно возможного в нынешней ситуации приказа. Каждый понимал, что этот приказ будет отдан. И каждый был готов его выполнить даже ценой своей жизни. За тех товарищей, которые не вернутся из боя. За тех, кто погиб на Земле. Но самое главное – за тех, кто ещё жив там, на далёкой Родине. За то, чтобы они жили и дальше.

- Соедини, – коротко сказал Сергей Иванович. Зашелестело в динамиках, а потом Крутов заговорил: – Коля, ты как? Живой?

- Как – как..., – хрипя помехами тяжко простонал в динамиках голос Звягинцева. – Каком к верху, вот как!

- Живой, чертяка, – улыбнулся Крутов. – Да ещё и язвишь – хороший признак.

- Да ничего хорошего – реактор-то почти сдох, – уже спокойно сказал учёный. – Но мы ведь знали, что отправляясь сюда, берём билет в один конец.

- Всё так, – кивнул глава ФСБ, оглядев тех, кто сейчас был с ним на мостике. В глазах этих людей он увидел суровую решимость довести начатое дело до конца.

- Отвага обречённых, – горько усмехнулся Николай.

- Возможно она – единственное, что нам нужно, – пожал плечами Сергей Иванович.

Вот и настал этот момент. Ну, или очень близкий к нему. И Крутов сказал:

- Внимание экипажу! – а Кондрат тотчас транслировал его голос по всему кораблю. – Всем проследовать в ангар боевых капсул в течение десяти минут. Мы начинаем операцию.

- Вот теперь действительно всё серьёзно, – произнёс Звягинцев. – Я тоже пойду с вами...

- Куда б ты делся? – усмехнулся Крутов. – Что показало сканирование Левиафана?

- Мне не удалось составить точную и полную карту – многие секции и уровни этой станции хорошо экранированы, – извиняющимся тоном отозвался Кондрат. – Но сканирование показало наличие самого мощного источника энергии. Он находится здесь, в самом центре Левиафана, – тотчас в воздухе из световых паутинок соткалось изображение гигантской космической станции Шао’ссоров, усеянной шипами точно каштан. На схеме были отчётливо видны внешние отсеки, прилегавшие к обшивке, гигантский шрам в брюхе титана, где уже другим цветом обозначились «Невский» и обломок «Затмения». Однако большая часть голограммы была пустой и лишь в самом её центре мерцая, точно сердце, сияла яркая звёздочка.

- Это главный реактор? – спросил Крутов.

- Я... я не знаю, – замешкался ИИ. – Этот объект имеет крайне необычную энергетическую сигнатуру. Сведений ни о чём подобном в моей базе данных нет.

- Ладно, разберёмся в процессе, – махнул рукой Крутов. – Всё-равно ничего другого уже не остаётся, – сказал он, покидая мостик...

Ангар боевых капсул корабля военного космического флота Российской Федерации «Александр Невский» являл собой довольно просторное помещение, стены которого от пола до потолка были усеяны сотнями ячеек, в которых закреплялись матово-белые, светящиеся внутренним светом, овалы тех самых боевых капсул. В народе их называли «големами», и это был тот редкий случай, когда официальное кодовое обозначение военной машины, что называется, прижилось. Сами же капсулы представляли собой трёхметровые овалы из сверхпрочного и невероятно секретного материала. К тому же материал этот был очень пластичен при определённых условиях, поэтому капсулы могли изменять свою форму в очень широком спектре в зависимости от ситуации. Защита этих, неказистых на первый взгляд, аппаратов могла выдержать хоть атомный взрыв, хоть температуру от абсолютного нуля до нескольких сотен тысяч градусов. И, естественно, никто не отменял встроенное оружие, генератор защитного поля и антиграв с продвинутой системой нейрозащитника. Таким образом боец, управляющий капсулой, превращался в практически несокрушимую боевую единицу, способную выполнить любую задачу.