- Странника? Вы говорите о том таинственном путешественнике между мирами?

- А я-то думал, что это секретная информация, – проворчал глава ФСБ, почесав затылок. – Надо будет с этим разобраться… Да, вы правы. Через пять минут я свяжусь с вами снова – мне нужно подготовиться. А потом вы перенесёте меня на ваш корабль…

- Разве у вас нет телепортационных технологий?

- Как я и сказал – корабли вводились в строй в спешном порядке. Второстепенными системами вроде транспортной приходилось жертвовать, – усмехнулся Сергей Иванович, и по экрану замельтешили снежинки помех.

- Подготовить транспортный луч, – сразу распорядился Симмонс и вновь погрузился в раздумья.

Победа… Да, это была победа, раз враг всё-таки разбит… Но разве не такие победы называют пирровыми? Когда цена победы выше или равна цене поражения? Сейчас они – почти никто из команды ни этого, ни других кораблей не задумывался, что будет дальше. У них слишком много работы и у таких мыслей попросту нет времени чтобы появиться. А те же, кто задумывается… Страшат ли их подобные мысли? Не знаю, как им, но лично мне не по себе. Я бы даже сказал – жутковато. Сейчас здесь в космосе мы не видим, во что превратилась Земля. Мы не знаем, что стало с нашими родными и близкими, друзьями и знакомыми… Здесь и сейчас у нас есть надежда, возросшая на благодатной почве неведения. Надежда на то, что всё будет хорошо. Но что будет на самом деле когда мы вернёмся? Неведению придёт конец. И мы узнаем то, что желаем. То, что боимся знать в глубине души.

Неведение – благо. Пожалуй, многие сейчас в глубине души имеют иррациональное по-сути желание – остаться в неведении. Но лично меня сейчас больше пугает то, как изменился мир в целом и как он ещё может измениться. К лучшему ли все эти перемены, или… нет? Ответить на этот вопрос может, пожалуй, только Бог. К сожалению, Он слишком немногословен, а Его знаки способны понять лишь избранные.

- Мы готовы к транспортировке, – отрапортовал оператор, вновь заставляя Джейкоба вернуться к действительности из мира мыслей. Он посмотрел на свои часы – пять минут уже истекли. «Надо же», – удивлённо подумал капитан, кивая оператору – тот произвёл ряд манипуляций на контрольной панели транспортной системы и уже через мгновение на мостике в луче белого света появился Крутов Сергей Иванович собственной персоной. Одет он был в матово-чёрный, с металлическим отливом, плащ поверх белой рубашки. Также на нём красовались камуфляжные штаны и армейские ботинки.

- Честь отдать! – скомандовал Симмонс и первым поднёс руку к виску. Вслед за ним, вытянувшись по стойке «смирно», то же самое сделали и все, кто сейчас был на мостике. И сам Крутов в том числе. Он заметил, что при этом взгляд Симмонса стал более доброжелательным.

- Вольно, – сказал капитан, и команда разразилась аплодисментами, одобряющими возгласами и словами благодарности. – А ну живо за работу! – с напускной суровостью прикрикнул Симмонс на подчинённых, но во взгляде его играла искра иронии. – Как именно вы собираетесь нам помочь? – спросил он, когда всё успокоилось, и экипаж принялся исполнять свои обязанности.

- С помощью этого, – развёл руками Крутов, имея в виду плащ. – Этот плащ и есть тот самый подарок Странника. На самом деле это колония наномашин, управляемых волей носителя и частично – искусственным интеллектом.

- Наномашины? – переспросил Симмонс, напрягшись – он прекрасно знал о том, с каким трудом удалось одолеть репликаторов, по-сути тоже являвшихся наномашинами с искусственным интеллектом, поэтому ко всему, что имело в названии приставку «нано» он теперь относился с недоверием. Тем более если дальше следовало словосочетание «искусственный интеллект».

- Хм… похоже, вы этому не очень рады, – посмотрел на капитана Крутов. Несомненно, он по долгу службы был осведомлён о проекте ВВС Соединённых Штатов под кодовым обозначением «Звёздные врата». Знал, можно сказать, из первых рук – в бытность свою главой ещё «Особого отдела» ФСБ он получил доступ ко многим секретным сведениям, начиная с отчётов тайных экспедиций с места падения Тунгусского метеорита и групп еще в 50-60 годы двадцатого века исследовавших потерпевшие крушение внеземные летательные аппараты и заканчивая такими сведениями, гриф секретности с которых будет снят не ранее чем лет через двести. Была в его распоряжении и информация о «Звёздных вратах» и всём, что с ними связано. Самое интересное, что досталась эта информация отделу в наследство от его прежнего руководителя, Дмитрия Алексеевича Медведева, который после памятной экспедиции к границе Фрактала Времён безследно исчез. Крутов знал всё, что нужно было знать о проекте «ЗВ», поэтому понял, почему Джейкоб так отреагировал на его слова.

- Опасаетесь повторения истории с репликаторами, – констатировал он.

- Знаете – мыслящие машины далеко не самая приятная компания, – пожал плечами капитан.

- Можете не безпокоиться по поводу этой штуки, – Сергей похлопал плащ по карманам.

- Ладно, – махнул рукой Симмонс. – В первую очередь нам нужна медицинская помощь – слишком много тех, кто сейчас находится на грани жизни и смерти… И не только на этом корабле, как вы понимаете.

- Тогда проводите меня в лазарет, – кивнул Крутов, и последовал за капитаном, уверенной походкой прокладывавшим путь.

Молчали. Впрочем, это на взгляд Сергея Ивановича было даже хорошо – он мог присмотреться к людям, что служили на этом корабле, изучить сам корабль – по крайней мере ту его часть, через которую пролегал его путь. Следы разрушений и повреждений, свидетельствовавшие о том, что этот корабль недавно побывал в бою и чудом уцелел, были повсюду – где-то искрилась проводка и с этим героически боролись техники, где-то что-то горело, испуская густой чёрный едкий дым. И кто-то это тушил. Где-то стены, пол и потолок коридора были оплавлены или изъедены странной, ни на что не похожей коррозией – поверхности, покрытые странными студенистыми образованиями колыхались, испуская ядовито-зелёное сияние и обычно рядом с такими местами на полу стояла табличка со знаком токсической опасности. Кое-где встречались и следы иного рода – большие и малые пятна засохшей крови. Иногда такие пятна были уж слишком большими, и становилось не по себе, когда он представлял, что же здесь могло случиться. Но, всё же, наибольшее впечатление на Сергея Ивановича произвели именно люди – пусть на пути встречалось не так уж и много членов экипажа «Одиссея», но вглядываясь в их глаза и лица, он видел, что случившееся не сломило их дух, а напротив – только усилило. Эти люди не паниковали, не были подавлены. Да – в их взглядах читалась грусть и печаль, ведь погибли многие их друзья. Но это было нормально. И каждый продолжал заниматься своим делом, помогать другим.

«Совсем как наши парни», – подумал Сергей Иванович с уважением. Он прекрасно понимал – все, кто был на американских кораблях – профессионалы. Но сейчас он понял и ещё одно – все они были истинными воинами, защитниками в самом высоком смысле. Такими, как русские витязи седой древности. Такими, как Минин и Пожарский в смутное время. Такими, как воины русской армии во главе с Кутузовым в войне 1812 года. Такими, как бойцы красной армии Советского Союза во время войны 1941-1945 годов. Такими, как те, кто и по сей день оберегает Россию от врагов. И не важно, что члены экипажа этого корабля ещё несколько дней назад считались бойцами вооружённых сил потенциального противника. Сама судьба всё расставила по своим местам. Ведь теперь всё будет иначе. «Судьба ли?» – мелькнула мысль. «Всё это – дело рук Странника… Чего же он действительно хотел добиться?» – задумался Крутов, но тут вдруг понял, что кто-то позвал его по-имени. И, похоже, уже не в первый раз.

- Сергей Иванович, – повторил во второй раз Симмонс – они уже стояли перед дверью в медицинский отсек.

- Да, – кивнул Крутов.

- Надеюсь, эта ваша… наноштуковина, – Джейкоб небрежно указал на плащ, – будет полезна. Хотя сомневаюсь, чтобы мои ребята были согласны на такое вот лечение. Не думаю, что им бы понравилось, что в них будут копаться ваши наниты. Но, похоже, иного выхода всё-равно нет…