- Что?!?!?
– воскликнула девушка. Она не могла поверить в то, что сейчас услышала. Это не укладывалось в голове! Джайна не могла принять того, что человек, казавшийся ей благородным добродетелем, немного чудаковатым и романтичным, вдруг оказался вовсе не таким, каким она его видела. Не таким, каким хотела его видеть. То, о чём он рассказывал ей сейчас, обличало его другую – темную сторону, которую он никогда и не собирался скрывать. Но как? Как он мог быть…таким? Почему он сделал всё то, о чём говорил? Почему он стал таким? Всему этому должна быть причина…
- Мне жаль говорить тебе всё это… Мне жаль, что я сделал всё то, о чём сказал и ещё только собираюсь рассказать… Но я обязан рассказать тебе. Потому что не хочу лгать и утаивать. Потому что я чувствую – время пришло.
- Зачем ты всё это делаешь? – едва сдерживая слезы, спросила девушка. – Зачем ты совершил все эти ужасные вещи?!?
– крикнула она и, всё-таки, заплакала. Мысль о том, что она могла настолько сильно ошибаться в человеке, о том, что по прихоти этого человека пострадало или погибло людей больше, чем можно вообразить, была подобна удару ножа в сердце! Это было потрясение, отзывавшееся в душе болью разочарования, гневом и… жалостью. Жалостью ко всем, кто пал жертвой деяний этого… человека. Но что более странно – жалостью к самому Страннику. Ведь Джайна видела его взгляд, видела, как меняется выражение его лица во время этого жуткого рассказа… Сейчас она даже могла свободно читать в его душе то, чего не могла увидеть и прочесть раньше. И она знала – Странник ненавидит себя за то, что совершал. Воспоминания о том, на что он пошёл ради достижения своей цели причиняли ему страдания несравнимо большие чем то, что чувствовала Джайна сейчас. Большие, чем кто-либо когда-либо чувствовал. Очевидно, он был не тем человеком, для которого цель оправдывала средства. Но почему-то он, всё-же, действовал именно так. Переступал через себя и собственные убеждения. И ненавидел себя за это и за те ужасные деяния, что совершал. Но ведь должна же быть причина, по которой он это делает… Зная всё это, несмотря на душевную боль, Джайна понимала – Странник никогда бы не стал совершать ничего подобного, если бы не… Что? Что же заставляет его так поступать?
- Потому, что я должен, – последовал ответ после долгой паузы. Джайна видела – эти слова дались Игорь очень нелегко.
- Должен что? Убивать? Уничтожать миры? Что ты должен?!? Зачем всё это?!?!?
– вытирая слёзы рукавом, спросила она.
- Нет, – Игорь попытался покачать головой, но статиз-сфера исправно делала свою работу – мышцы его не слушались. – Всё не так… просто. Я не хочу так поступать… Но я не вижу иного пути. В этом моя вина – я не смог найти способ решить всё иначе, без жертв… Но возможно, это не под силу ни одному человеку – только Богу, – он замолчал. Вытаскивать всё это из себя было очень трудно. Но ещё тяжелее было бы держать всё это в себе. Сейчас ему казалось, что он не заслуживает даже того, чтобы Джайна была здесь и слушала его рассказ. Но, всё же, он должен был рассказать хоть кому-нибудь. Рано или поздно это должно было произойти, и он чувствовал – потом он уже не сможет ничего никому рассказать. Он должен был сделать это сейчас. Должен был хотя бы попытаться расставить все точки над «i». Не только для этой девушки, но и для себя самого. – У нас, на Земле, есть изречение, звучащее примерно так: «Ничто в этом мире не стоит и слезинки ребёнка»… Поначалу я тоже так думал, но потом понял – нельзя ставить благо одного превыше блага целого народа, страны… Пусть даже придётся пожертвовать чьим-то благом, но интересы общества в целом – важнее. Тем более если речь идёт о выживании всего человеческого рода как такового. Когда разговор заходит о выживании общества, народа, нации, страны или уж тем более – всего человечества как биологического вида интересы и блага отдельных его элементов становятся несущественными и приносятся в жертву ради достижения главной цели – выживания. В такие моменты те, кто взяли на себя всю ответственность, часто вынуждены принимать решения и совершать деяния, не соответствующие нормам морали и этики…, – он замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы его речь не выглядела попыткой самооправдания. Он вовсе не желал оправдываться. Но сейчас, пожалуй, он впервые задумался над обоснованием своих собственных действий настолько серьёзно.
- Невозможно построить общее счастье на несчастьях других, – покачала головой Джайна. Слова Игоря шли вразрез с тем, во что она верила. Она не могла этого принять.
- Как это наивно, – горько усмехнулся Игорь. – Некоторое время назад я думал так же, как и ты. Но потом понял очевидное – общее счастье и всеобщее благо невозможно в принципе. Это миф. Утопия. Его нельзя построить никакими методами. Это своего рода идеал, о котором все говорят, к которому стремятся. Но он недостижим. И нужен он лишь в качестве маяка или путеводной звезды на длинной дороге жизни. Чтобы у людей была надежда… Но ведь всегда найдутся те, кто будет недоволен распределением этого самого пресловутого «общего блага»… Но всё это я говорю к тому, что сейчас опасность угрожает не только Земле или Меридиану. Под угрозой всё сущее. Все миры, все реальности, все измерения – всё это может исчезнуть очень скоро, если я не закончу то, что начал.
Девушка молчала. Она, конечно, хотела сказать Страннику многое, доказать, что он не прав, но все её мысли и чувства были бы чересчур противоречивыми. Кроме того, поначалу она не придала значения последней фразе Игоря, однако теперь смысл его слов начал чётко вырисовываться в сознании девушки и у неё перехватило дыхание от масштабов надвигающегося ужаса. Сознание отказывалось верить в то, что такое вообще возможно, но также было ясно, что Игорь не лгал. Ему попросту незачем было лгать. У Джайны комок подступил к горлу, и она была готова вновь заплакать, понимая, что те чудовищные жертвы и страдания, которые выпали на долю Меридиана, а затем и Земли – ничто в сравнении с надвигающимся кошмаром! Сама эта мысль настолько ужасала юную волшебницу, что на какое-то время она потеряла дар речи. Когда же она вернула самообладание, то ещё долго молчала прежде, чем сказать хоть что-то. Игорь её не торопил, понимая, что на её месте тоже был бы потрясён подобным известием.
- Откуда… Откуда ты это знаешь? – спросила наконец Джайна, посмотрев Игорю в глаза. Игорь вздохнул. Он одновременно ждал этого вопроса и боялся его. Боялся того, что ему всё-таки придётся на него ответить. Боялся выпустить свою самую страшную тайну на волю. Тайну, о существовании которой он так долго даже не подозревал, не имел ни малейшего понятия… Но затем осознал, поняв, что послужило причиной, отправной точкой для всех последующих событий. Эта тайна была главной причиной его ненависти к себе и одновременно – движущей силой, заставлявшей его идти вперёд в последнее время.
- Хорошо, я расскажу тебе и об этом, – с горечью и тоской отозвался Игорь. В глубине души он уже давно знал, что когда-нибудь ему придётся всё рассказать. И уж лучше раскрыть свою душу перед этой девушкой, чем перед кем-нибудь ещё… Он собрался с духом, тяжело вздохнул. Посмотрел на свою собеседницу с надеждой – он почему-то всё же надеялся, что она, совершенно незнакомая, в общем-то, девушка, не оттолкнёт его. Что она сможет понять.
А затем начал свой рассказ…
- Итак, что же я пропустил? – входя на капитанский мостик, спросил Барретт. Все присутствовавшие – человек двенадцать из команды (навигаторы, связисты и другие спецы), а так же Симмонс и Линдон посмотрели на него. Нехорошо так посмотрели. Не одобряюще. Затем все, кроме капитана и Макса вернулись к работе – проверке или наладке приборов и систем корабля. – Я тут слышал объявление о боевой готовности. Полагаю, план атаки уже есть…
- Более того – он даже может сработать, – кивнул Линдон.
