- Всех всё-равно не спасти. Но я делаю. Это не всегда заметно, но всегда эффективно, – ответил Странник. Пожалуй, в общих чертах он понимал, чем вызвано такое к нему отношение чародейки. Это его не радовало, но он не собирался ничего менять. Её отношение – её проблема.

- Очень хорошее оправдание. А ведь главное – правдивое. Я действительно не вижу, чтобы ситуация менялась к лучшему, – язвительно заметила Галенор, смерив Странника уничижительным взглядом.

- Чего же ты от меня хочешь? Чтобы я уничтожил флот противника? Вышвырнул ящеров из этой галактики? Уничтожил всю их расу? Да, я могу это сделать. Беда в другом – проблема не в самих ящерах, – спокойно ответил Игорь.

- А в чём же?

- Какая разница? Важно лишь то, что проблема не исчезнет, если ящеров уничтожить. Не они, так кто-то другой, – туманно изрёк Странник, внимательно разглядывая гигантские песочные часы в центре Арены.

- А может дело в том, что ты – трус?

- Думай что хочешь, Галенор, только не мешай мне делать то, что я должен делать. Иначе всем нам придётся умереть раньше времени.

- По-моему, то же самое нас ждёт и сейчас, – покачала головой волшебница. – Зачем ты сюда явился на этот раз? Хочешь окончательно разрушить всё, что нам дорого?

- Нет, Галенор, не за этим, – спокойно ответил Игорь. Сейчас, в этот самый момент, он хотел рассказать чародейке всё, но понимал, что не может этого сделать. Ещё слишком рано. – Я пришёл, чтобы исправить свою…, – его голос едва заметно дрогнул, – ошибку.

- Какую из многих? – Галенор всё труднее становилось сдерживать свой гнев, постепенно в её душе разгоралась ярость. И пусть в глубине души она понимала, что не права, но мысль эта была так слаба, так долго волшебница гнала её от себя, что теперь это понимание так и осталось за пределами её сознания, полностью подчинившегося гневу и жажде возмездия. – И что ты сделаешь? Воскресишь всех, кто погиб из-за тебя? Восстановишь то, что было разрушено по твоей вине? – казалось, гнев прибавляет Галенор сил и уверенности – вокруг неё возник огненный ореол, и с каждым словом волшебницы он становился всё жарче и жарче.

- Я слишком хорошо понимаю, что ты чувствуешь, Галенор, чтобы требовать от тебя объективности в оценке моих действий, – с тенью грусти отозвался Игорь, посмотрев на собеседницу. В его взгляде легко читалась жалость. И похоже, он совершенно не обратил внимания на чудовищный жар, исходивший от волшебницы. – Но я думал, что уже прошло достаточно времени, чтобы ты могла примириться с прошлым.

- Возможно, ты можешь оставаться равнодушным к тому, в чём ты виновен, но я не могу позволить себе такой роскоши, – вокруг бывшей стражницы взвился огненный столб, пламя в котором было настолько жаркое, что начало плавиться стекло песочных часов.

- Ты и понятия не имеешь о том, чего я лишился из-за своих ошибок, недальновидности и эгоизма, – раздражённо бросил Странник. – Не тебе меня судить!

- А кому ещё? Кому ещё ты причинил столько горя? – гневно спросила Галенор, делая шаг вперёд. Песочные часы сплавлялись в единую стеклянную массу, стекавшую на пол причудливыми струйками. – Ты уничтожил всё, что мне было дорого! Именно ты! Если бы не твоё бездействие, то Предвечная Цитадель, Совет Братства, Оракул – всё и все были бы целы и невредимы! Если бы не твоё появление тогда, четыре года назад, то всё было бы по-другому! Всё было бы на своих местах! Но нет! Тебе обязательно надо было возникнуть! И появившись здесь, преследуя свои эгоистические цели, ты разрушил всё, что создавалось тяжелейшим трудом множества поколений на протяжении тысяч и тысяч лет! Из-за тебя я лишилась смысла жизни! – голос волшебницы сорвался на крик, языки пламени вокруг женщины вспыхнули особенно ярко и вдруг устремились к Страннику, окутали его, в мгновение ока превратив в живой факел!

Но оттуда, из пламени, раздался совершенно спокойный голос Игоря:

- Ты винишь меня в смерти своих друзей, в смерти Оракула, в уничтожении Цитадели…и, конечно, в том, что происходит сейчас. Что ж, наверное, у тебя, всё-же, есть на это право. Ты права – я мог спасти. Но не спас. Тогда я не задумывался об этом. Но исход тех событий, о которых ты говоришь, зависел не только от меня… Я не заставлял Оракула напасть на Эмиссара, в конце-концов!

- Но ты мог ему помешать! Мог остановить его!

- Я и сейчас могу это сделать! Но не сделаю, – тихо, едва слышно, ответил Игорь, сбивая пламя – огонь, охвативший его, быстро гас, не причинив Страннику никакого вреда. – Если бы всё было так просто, я бы уже давно исправил всё, что натворил… Галенор, не я лишил тебя смысла жизни. Ты сама себя лишила этого, посчитав, что идеалы Кандрокара, его дело, погибли вместе с Цитаделью и Оракулом. Но это не так.

- Так это, по-твоему, я виновата? – гнев и ярость всё ещё клокотали в душе волшебницы. А слова, произнесённые Игорем, лишь ещё сильнее их разожгли. Но вместе с тем, Галенор не могла не прислушиваться к словам Странника…

- А разве нет? Что ты сделала, когда я покинул ваш мир? Что? Расскажи мне, я весь внимание. К тому же я не всеведущ…

- Это тебя не касается!

- Это и не важно. Потому, что я знаю, чего ты НЕ сделала. Ты не стала продолжать борьбу Кандрокара с силами тьмы, ты опустила руки, сдалась на милость судьбе, обвиняя меня в своей неудаче и утрате смысла жизни, который сама не сумела удержать. Но ведь не я заставил тебя так поступить, ты сама это сделала. И только ты можешь вернуть себе то, что потеряла. Здесь я не в силах помочь тебе ничем, кроме совета, – Игорь посмотрел в глаза волшебнице. Женщина отвернулась. Это казалось странным, но гнев и ярость в её душе начали сменяться чем-то иным. Замешательством. Сомнением. Галенор не хотела верить Страннику, не желала принять его слова всерьёз, но не могла не думать над ними. И постепенно сомнение в собственной правоте набирало силу.

- Даже если и так, – эти слова дались Галенор с огромным трудом – ещё не было уверенности в том, что считать верным. Она не хотела совершить ошибку. Но так же и понимала – продолжая вести себя по отношению к Страннику так, как вела до этого разговора, она ничего не изменит. – Даже если и так, это не умаляет твоей вины.

- Нет. Не умаляет, – согласился Игорь. – Но это не значит, что ты должна умножать тьму в своей собственной душе. Я знаю, что я сделал и чего не сделал. Когда придёт время, я отвечу за это.

- Обычно такая расплата приходит тогда, когда уже никому не нужна, – скептически отозвалась женщина. Огненная аура вокруг неё угасала. Песочные часы уже давно превратились в стеклянное образование причудливой формы. Стеклянные же сосульки устремляли свои острые концы в бездну, свешиваясь с моста.

- Важно то, что она всё-таки приходит, – грустно улыбнулся Игорь.

- Галенор! – внезапно раздался женский голос. – Что…что здесь происходит? – недоумённо спросила Элеонора, спускаясь между рядами скамей и лицезрея шедевр современного искусства, в который превратились песочные часы.

- Мы здесь просто беседуем, – как ни в чём не бывало соврал Игорь.

- Неужели? – женщина недоверчиво посмотрела на Галенор.

- Всё в порядке, Элеонора, – заверила её та. – У нас были некие… разногласия – ты в курсе, я думаю. Но нам удалось их урегулировать.

- Мирным путём, – усмехнувшись, уточнил Игорь.

- Хорошо, если так, – смягчила тон Элеонора. Похоже, она почувствовала перемену в душе Галенор. Пока ещё слабую, едва теплившуюся. Но этого волшебнице было достаточно, чтобы понять – что бы ни случилось здесь между Странником и Галенор, это помогло бывшей огненной стражнице обрести путь к тому, что она когда-то утратила. Со временем Галенор станет прежней, такой, какой была до уничтожения Совета. Поняв это, Элеонора также поняла и то, что теперь её навыки в области врачевания душ подействуют на Галенор гораздо лучше. Магнус был прав – огненную чародейку нельзя оставлять в таком состоянии.

- Прошу меня извинить, – нарушила неловкую тишину Галенор. – Я пойду – надо помочь Магнусу и остальным с эвакуацией, – и прежде, чем кто-то успел что-либо сказать, она телепортировалась.