Эта сократовская мудрость находит еще более радикальное выражение несколькими столетиями позднее в стоицизме Сенеки, который пишет: «Если что-то и мешает тебе жить хорошо, то ничто не мешает хорошо умереть». В его представлении философ наслаждается долгой жизнью, поскольку он не беспокоится о ее краткосрочности. Стоицизм пытается учить нас «чему-то великому, высшему и почти небесному», а именно спокойствию и умиротворенности перед лицом смерти.

Сенека знал, о чем говорит. Он был приговорен к смерти Калигулой в 39 году н. э. и был сослан Клавдием по обвинению в связях с племянницей императора в 41 году. Затем, когда он уже стал самой важной интеллектуальной фигурой в римском мире и одним из наиболее влиятельных чиновников, Нерон заставил его совершить самоубийство в 65 году.

Сенека пророчески пишет: «Я знал, в каком бурлящем обществе Природа отвела для меня место. Мне часто доводилось слышать вокруг себя грохот падающих зданий. Многие из тех, с кем я общался на Форуме и в Сенате, с кем вел разговоры по ночам, предпочли разорвать прежние узы дружбы. Стоило ли мне удивляться, что бедствия, до поры, обходившие меня стороной, в какой-то момент настигли и меня?»

И хотя фактически смерть философов не всегда так благородна, как у Сократа, а довольно неприятные обстоятельства неудачного самоубийства Сенеки будут описаны ниже, пока что я хочу защитить сам идеал философской смерти. В мире, где единственная метафизика, в которую верят люди – это либо деньги, либо медицина, и где долголетие считается одним из высших благ, я не могу отрицать, что смерть – это довольно сложный для защиты идеал. Однако я убежден, что философия может научить нас готовности к смерти – без этого любая концепция или любое истинное удовольствие, не говоря уже о счастье, будут иллюзорными. Хотя это и может показаться странным, но единственное, о чем я постоянно думаю и забочусь, описывая эти печальные истории – это смысл и возможность счастья.

Если говорить совсем просто, то эта книга о том, как умирали философы и о том, чему мы можем научиться у философов с точки зрения отношения к смерти и умиранию. Перефразируя эпиграф из книги Монтеня, я пытался создать, «реестр различных видов смерти с соответствующими комментариями». Мне представляется, что, научившись тому, как надо умирать, мы сможем научиться тому, как жить.

Позвольте мне сделать небольшое предостережение относительно формы «Книги мертвых философов». Эта книга представляет собой собрание коротких, иногда очень коротких, рассказов о различных философах и том, как именно они умирали. Зачастую смерть философов привязана к идеям, которые они проповедовали. Некоторые рассказы имеют всего пару строк, а другие представляют собой небольшие эссе (в случае особенно значимых философов или тех, которых я особенно ценю). К примеру, читатель найдет в книге довольно подробные описания жизни и смерти таких личностей, как Сократ, Диоген, Эпикур, Лукреций, Чжуан-цзы, Сенека, Блаженный Августин, Фома Аквинский, Монтень, Декарт, Локк, Спиноза, Юм, Руссо, Гегель, Шопенгауэр и Ницше. Также я уделил большое внимание мыслителям XX века вроде Витгенштейна, Хайдеггера, Айера, Фуко и Деррида. Очерки расположены в хронологическом порядке, начиная от Фалеса, жившего в VI веке до н. э., и заканчивая философами нашего времени. Они разделены на серии глав, отражающих основные эпохи в истории философии. При этом моя хронология не всегда будет точной, а философы не всегда будут рассматриваться в строгой временной последовательности, в частности тогда, когда это не подходит для моих целей.

Я не пытался описывать, как умер каждый значительный философ. Опытный глаз наверняка заметит пробелы, а многие читатели не согласятся с моим выбором героев. Некоторые философы не были включены в эту книгу – либо потому, что я не нашел в их смерти ничего интересного (например, Фреге, Гилберт Райл или Дж. Л. Остин), либо из-за того, что их смерти произошли совсем недавно (как в случае Ричарда Рорти, умершего 8 июня 2007 года, когда я уже завершал эту книгу). Если говорить совсем просто, то я сконцентрировался на философах, показавшихся мне интересными. Однако это уже немало – число моих героев составляет около 190.

Открывая для себя большое количество более и менее значимых фигур в истории западной философии (в том числе удивительно большое количество женщин-философов), читатель найдет в книге и довольно поверхностное описание жизни святых, классических китайских философов, а также средневековых исламских и иудейских философов, среди которых некоторые имели довольно увлекательные взгляды на смерть (и даже умерли вполне примечательной смертью). Статьи о моих героях можно читать или от начала до конца, или в любом другом порядке. Я совершенно не возражаю, если книга будет использоваться для того, чтобы убить время, но надеюсь, что (при чтении с начала до конца) вы сможете увидеть целый ряд сквозных тем, позволяющих понять, каким образом философия может научить человека правильно умирать и (пусть опосредованно) тому, как жить.

Как-то раз Матисса спросили, верит ли он в Бога. Он ответил: «Да, когда я работаю». Давайте просто скажем, что эта книга стала результатом большой работы. Хотя в моих исследованиях использовалось огромное количество литературных источников, я решил не засорять свой текст ссылками. Читателю придется довериться мне. Желающие проследить за моими источниками и узнать что-то новое для себя могут воспользоваться аннотированной библиографией в конце книги. Те же, кто стремится к большему и хочет узнать что-то еще об истории философии и философов, могут обратиться за информацией к последним страницам этого введения.

Принято считать, что философия начинается с суда над Сократом и его смерти. Сократ был приговорен к ней по обвинению, сфабрикованному Мелетом, Анитом и Ликоном. Против него было выдвинуто два обвинения: в развращении афинской молодежи и в отказе поклоняться богам города. По свидетельству Платона, существовало и третье обвинение в том, что Сократ придумал своих собственных, «новых» богов. Вне зависимости от справедливости последнего обвинения, Сократ всегда заявлял о том, что следует своему собственному daimon, «чему-то небесному», по слову Цицерона, то есть личному богу или духу, который мы привыкли называть совестью. Однако daimon Сократа не был неким «внутренним голосом», а, скорее, внешним знаком или командой, которая могла бы заставить его внезапно перестать заниматься тем или иным делом.

Смерть Сократа иногда воспринимается как политическое шоу и казнь невинного инакомыслящего в условиях тиранического государства. При этом не следует забывать, что среди последователей Сократа были весьма реакционные люди. Ученик Сократа Критий был лидером «Тридцати тиранов» – антидемократической группы правителей Афин в 404–403 гг. до н. э. Стоит также напомнить, что, согласно Ксенофонту, единственным учеником Сократа, которому тот посоветовал заняться политикой, был нерешительный Хармид, еще один из «Тридцати тиранов», впоследствии погибший на поле боя вместе с Критием.

И, наконец, Алкивиад – миловидный, харизматичный и развращенный аристократ, описанный в «Пире» Платона в образе пьяницы – дважды перебегал из Афин к врагу (один раз к спартанцам, а второй – к персам). Сократ, особенно в версии, приводимой Платоном в «Государстве», вряд ли может считаться большим сторонником демократии, а аристократы из правого крыла могли вполне оправданно считать его учения средством разжигания недовольства демократией.

Смерть Сократа – это трагедия из нескольких актов. Гегель пишет, что суд над Сократом представляет собой момент, когда трагедия сходит со сцены и полностью входит в политическую сферу, становясь трагедией разложения и коллапса самих Афин.