Проделав брешь в кольце, Лёшка тут же крикнул: «Бежим! Скоро будет поздно!» Всё это время я старалась держаться у брата за спиной и кидала во врагов камни, целясь им в живот, но как только был дан сигнал к побегу, кинулась в образовавшийся зазор между рыбаками. Пробегая мимо одного из них, лежавшего на камнях без сознания, я вдруг рухнула, споткнувшись о булыжник, а Динка в тот же миг заорала: «Инн!»
Проваливаясь в плен воздуха, я успела лишь осознать, что над моей головой просвистела дубина, чуть не снесшая мне полчерепа. А дальше мои перебинтованные ладони попытались смягчить удар. Резкая боль, ножами вспоровшая кожу и разлившаяся по нервам раскалённым свинцом, заставила меня сипло вздохнуть, хотя падение выбило из лёгких весь воздух и не хотело позволять им сделать вдох снова. В ушах звенело, но я как можно быстрее перекатилась в сторону. Вовремя — дубина с грохотом обрушилась на камни, только что принявшие на себя мой вес. Я откатилась подальше и вскочила, а рыбака, охотившегося за мной, уже вырубил удар ноги в чёрном лакированном ботинке.
Мы с готами кинулись бежать, причём Динка крикнула: «Врассыпную!» — и помчала вперёд, а Лёшка схватил меня за руку и потянул к лесу. В принципе, он явно не собирался оставлять подругу, и мы бежали примерно тем же курсом, что и она, но слегка отклонялись от берега. И когда расстояние до ближайших деревьев было уже небольшим, за нашими спинами вдруг послышался многоголосый радостный вопль. Мы обернулись.
Рыбаки, что преследовали нас с Лёшкой, спешили назад, к своим товарищам, а те… Те праздновали победу. Дина лежала на камнях лицом вниз. Длинные чёрные волосы спутанной паклей разметались вокруг головы. Руки лежали крайне неестественно, а ноги были вытянуты так, словно готесса упала во время бега. Лёшка было дернулся назад, но я схватила его за локоть. Сердце бешено стучало по клетке из рёбер, но разум был на удивление чист, впрочем, как и всегда в таких ситуациях.
— Стоять. Если пойдёшь без плана, эта толпа тебя забьёт дубинами. Вы вдвоём не справились — один ты точно ничего не сможешь сделать.
— Нам её бросить?! — рявкнул Лёшка, пытаясь вырвать руку, но я схватила его за талию со спины и спокойно, чётко ответила:
— Мы её спасём. Уверена. Только надо действовать по плану.
— По какому? — раздражённо процедил брат, но всё же прекратил вырываться. Я всё ещё продолжала держать его, обхватив за поясницу, но чувствовала, что первый психоз прошёл, и Лёшка готов меня выслушать. Тем временем рыбаки, явно не желая прикасаться к чужеземке, всё же подняли её — один за руки, другой за ноги — и потащили к деревне. План в моей голове родился на удивление быстро, и я поспешила его озвучить:
— Во-первых, нам понадобится помощь Клода. Если он откажет, придётся действовать самим, хоть и будет сложнее.
— Эта сволочь вообще нам не помогала! — вспылил Лёшка и вывернулся из моего хлипкого захвата.
— Он демон, а им верить нельзя, — философски ответила я.
— Именно так, — вдруг раздалось за нашими спинами. Мы с Алексеем дружно вздрогнули и обернулись. Фаустус стоял всего в метре от нас, с таким видом, словно ничего не случилось.
— Почему ты?.. — начал было возмущаться Алексей, но его перебили:
— Моя главная задача — наблюдать за тем, как происходят спасения Инны Осиповой. Всё остальное второстепенно. Так как взятие вашей подруги в плен должно спровоцировать вас на её вызволение, а значит, может привести к очередной опасности, я допустил её пленение. Вызволять её сам я не стану. Однако могу оказать вам некоторую помощь, поскольку гибель одного из тех, кто должен жить, всё же крайне нежелательна.
Лёха хотел было высказать Фаустусу всё, что о нём думает, но я его заткнула. Времени на разборки у нас не было. Схватив брата за запястье, я быстро заговорила:
— За нами народ не погнался только потому, что не был уверен в победе — всё же нас преследовали только четверо. Им пока хватит и одной пленницы, ведь это лишь крестьяне, и всё, чего они хотят — избежать подозрений в укрывательстве чужаков. И одного пленного им для этого достаточно. Сейчас Дину приведут в деревню и попытаются передать самураям. Уверена, те двое, которые убежали от лодок самыми первыми, наверняка помчали за ними. Если нам повезёт, они будут искать их ещё долго, и мы успеем вернуться в своё время, если нет — они уже на подходе. И, учитывая, что цель этого балагана — опасные ситуации, я уверена, что самураи скоро будут здесь.
Клод сдержано кивнул и обхватил правой ладонью левое запястье. Черная ткань пиджака скрыла тонкие пальцы. За нашими спинами гулко шумел прибой. Ветер, пронзительно-свежий, пробирал до костей. А где-то на задворках моего сознания едва различимо бормотал внутренний голос.
«А вдруг ты не успеешь её спасти?»
— Мы успеем, — ответила я скорее самой себе, чем брату. — Если самураи придут, они не станут сразу казнить Дину. Они её допросят, чтобы узнать, где прячемся мы и куда причалил корабль, на котором мы, якобы, прибыли. На остров с небес люди ведь обычно не падают… Так что время у нас есть. Вопрос — сколько. Потому что пытки мы допустить не можем.
— И что делать? — раздражённо спросил Алексей. — Как её оттуда вытащить?
— Незаметно добраться до деревни, — ответила я. — А дальше — сплошные шпионские игры!
====== 10) Честь ======
«Fortes fortuna adjuvat».
«Смелым судьба помогает».
Когда мы подошли к деревне, оказалось, что с момента нашего прибытия прошло два часа. Нам оставалось продержаться как минимум ещё шестьдесят минут, и это пугало. Ведь Дина была в плену у средневековых японцев, и они явно не отпустили бы её живой. Вот только у меня был план её вызволения, который любезно согласился помочь претворить в жизнь Клод. Однако я не верила ему и понимала, что в любой момент демон может нас предать, из-за чего вся толпа древних людей кинулась бы на нас с Лёшкой. Поэтому, втайне от демона, я придумала и поведала брату запасной план, на случай подставы со стороны Фаустуса.
Пока детали плана не были обговорены, мы шли по лесу, стараясь не останавливаться ни на минуту, но как только обо всём договорились, решили взять курс на деревню. Собственно, всем было понятно, что самураи — отличные охотники, и если бы они отправились на поиски, тут же наткнулись бы на наши следы, что было крайне нежелательно, поэтому мы углубились в лес в поисках ручья или речушки. Учитывая, что неподалёку была деревня, мы предположили, что вода тоже должна быть, и, что интересно, не ошиблись — подойдя ближе к деревушке, мы наткнулись на широкий каменистый ручей, больше напоминавший крохотную речушку-переплюйку. Пройдя вверх по руслу, чтобы скрыть следы, мы свернули к деревеньке и вскоре зашли ей в тыл. Дорог тут не было, и мы старались как можно тише ступать по сочной зелёной траве и сухим веткам, обильно устилавшим землю. Ветер шумел кронами раскидистых деревьев, заливисто пели птицы в вышине, утробными громовыми раскатами стрекотали цикады. Если бы этот грохот я услышала ночью за своим окном, о небольших насекомых в жизни бы не подумала — мне бы в голову сразу постучалась мысль о танках, вертолётах или, на худой конец, о джипах. Но это опять лирика. Главное, вскоре мы подошли к деревне, и часы сообщили, что нам осталось продержаться всего час.
Подобравшись к одному из земляных наделов, на котором обильно произрастала какая-то зелень, я подала сигнал Клоду, и тот растворился в чёрном мареве. Мы же с Лёшкой привели в исполнение некоторые детали моего запасного плана и бегом кинулись вдоль края леса, стараясь не высовываться из-за деревьев. Проникнуть в село можно было лишь преодолев поля, то есть лишившись защиты деревьев, а нам это было не с руки, но выбора просто не существовало. А потому мы решили обезопасить себя хотя бы тем, что зайдём не с той стороны, где нас покинул Клод. Ведь от предательства мы застрахованы не были. Я давно уже достала пистолет из рюкзака, и теперь его рукоять торчала у меня из-за пояса, но пользоваться им я не хотела. Убивать людей запрещено законом, даже если это лишь видения из прошлого... Добравшись до правой стороны деревни, мы с братом улеглись на землю, и я мысленно прокляла демонов, из-за которых моя униформа будет безнадёжно испорчена. Впрочем, это была меньшая из грозивших мне бед, но думать о худших вариантах развития событий не хотелось. Сняв рюкзак, я сделала из его лямок скользящую петлю и накинула её себе на лодыжку. Мы собирались ползти по-пластунски, а отнюдь не хилый горб в виде вещьмешка был слишком приметной деталью, излишне выпуклой для таких подвигов.
