— Он перемещается по институту, — пояснил Такеши. — Начал с этого, третьего этажа, прошел по первому, затем был за школой, потом обследовал второй этаж и теперь вновь направляется на первый.
— Интересно, кого он ищет? — вслух вопросила я саму себя, но неожиданно получила ответ от Тсуны:
— У меня есть предположение, и если оно верно, думаю, словами нам его не остановить.
— А поконкретней? — поморщилась я, но Савада промолчал, и мы под предводительством грибного Дождичка Вонголы подрулили к двери актового зала, находившегося в дальнем конце левого крыла первого этажа. Приоткрыв дверь, Ямамото заглянул в зал и тут же нахмурился:
— Он начал использовать иллюзии. Я чувствую. Но его не вижу. Он замаскировался.
— Ищи радаром, — скомандовал Савада, но я поняла, что это было лишним, потому как Такеши буквально через секунду подозвал Джудайме к двери и, кивнув на кого-то из толпы, заявил:
— Вон тот парень с черными короткими волосами в синей рубашке и черных джинсах.
— Ясно, идемте, — кивнул Тсуна, и тут один из студентов что-то закричал и выскочил из зала, чуть не сбив нас с ног. Я его узнала: это был член нашей местной институтской «банды», забиравшей у слабых деньги и травившей всех, кто не мог дать отпор, в том числе и меня. Это что, Мукуро ехал сюда специально, чтобы отомстить им за меня?! Но как он узнал, кто из студентов меня травил? Да и вообще, откуда он знает, что травля имела место?!
Вонгольцы ломанулись в актовый зал, я за ними, а к выходу уже мчал еще один пострадавший от иллюзий Ананаса. Ректор нашего института, крашеная блондинка лет пятидесяти в сером костюме, состоявшем из юбки и приталенного пиджака, с очками в толстой роговой оправе и пучком на макушке, вскочила и скомандовала:
— Выключить музыку!
Она у нас вообще холерик и к подобным выходкам относится фанатично — прекращает мероприятие, отлавливает хулиганов, утаскивает их «на ковер», предварительно отчитав всех остальных, и народ продолжает испорченное празднество. Вот и сейчас музыку тут же выключили, а один из студентов рухнул на пол и сжался в комок, подвывая.
— Опять наркотики в институт принесли! — бушевала ректор, пока студенты перешептывались, а профессора пытались оказать помощь пострадавшему и его друзьям, потому как двое из них уже начали пятиться к выходу, а один от чего-то явно отбивался.
Мы с вонгольцами пробились к стоявшему у стены напротив сцены парню в синей рубашке, который был опознан Ямамото и его радаром как шифрующийся Ананас, и Тсуна, горя решимостью в глазах (хорошо не Пламенем во лбу — этого впечатлительная ректорша бы уже не пережила) заявил:
— Мукуро, хватит. Я понимаю, почему ты это делаешь, но правда, не стоит…
— Ку-фу-фу, — рассмеялся парень, подтверждая вывод Такеши о его расовой принадлежности к племени Ананасовых Фей, — и ты думаешь, я тебя послушаю?
В зале уже начался полный бедлам: четверо из тех хулиганов убежали, двое корчились на полу, причем один от боли, а второй от ужаса, двое оставшихся же явно с кем-то дрались, причем в руках их были самые настоящие, не иллюзионные, перочинные ножи. Профессора оказывали помощь тем, кто лежал на линолеумном полу, физрук и химик спортивного телосложения пытались скрутить тех, кто воевал с иллюзией, студенты, отошедшие от греха подальше к стенам, шушукались, снимали происходящее на мобильные, а некоторые и вовсе смеялись, а ректор, стоя в сторонке, вопила:
— Пронести наркотики на праздник Первого Сентября! Додумались! Отчисление не за горами, я вам гарантирую, вы у меня еще узнаете, что значит срывать мероприятие! Давно уже надо было вашу компашку отчислить! Устроили тут не пойми что!
— Мукуро, — тихо сказал Савада, — ты добился своего, хватит. Их отчислят, неужели этого мало?
— О нет, — усмехнулся иллюзионист. — Пока они не причинят вред одному из профессоров, вряд ли их отчислят. А я собираюсь этого добиться.
— Мукуро, не надо! — тихо возмутилась я и схватила этого параноика за руку. — Зачем ты вообще это устроил? Я тут появляюсь только на сдачу экзаменов да по субботам иногда, когда лекции надо слушать. Чего ты устроил вселенскую вендетту?
— А мне было скучно, — усмехнулся он, явно наслаждаясь происходящим.
— Прекращай! Профессора ни в чем не виноваты! — снова возмутилась я.
— Ну так я их и не трону, — рассмеялся этот садюга. — А за моих подопытных ручаться не могу…
— Рёхей, Такеши, — скомандовал Савада, и парни, кивнув, поспешили к бушевавшим студентам, оставив пакет с учебниками на полу. Я подхватила этот самый пакет и, встав напротив Ананаса, хмуро спросила:
— Зачем всё это? Чего ты хочешь добиться? Ну, отомстишь ты им за меня — так они даже не поймут, из-за кого это было сделано.
— А это и не нужно, — хмыкнул иллюзионист, расплываясь в гаденькой улыбке. — Они все видят разные иллюзии, и единственный вывод, что будет сделан — они употребляют наркотики, потому что все они принадлежат к одной компании. Их отчислят — я добьюсь своей цели. Остальное меня не волнует. Я ведь тебе говорил: я всегда добиваюсь своего, но задачи ставлю перед собой лишь те, которые могу и хочу воплотить в реальность.
И тут-то до меня, наконец, дошло. Это не месть, а попытка меня защитить от их посягательств в будущем. Почему-то на душе вдруг стало тепло, несмотря на садистский метод, выбранный Мукуро для достижения цели, и я, улыбнувшись краешками губ, сказала:
— Спасибо, Мукуро. Но не втягивай посторонних.
— Я всегда добиваюсь своего, — подчеркнув интонационно слово «всегда», ответил иллюзионист и крепко сжал мою левую ладонь. — И метод мне не важен.
За нашими спинами раздался крик, и мы с Савадой дружно обернулись. Те, кто дрался с иллюзиями Фея, были скручены Рёхеем и Такеши, их ножи валялись на полу, выбитые вонгольцами. Но вот те, кто корчился на полу, вместо того, чтобы сжиматься в комок, почему-то вдруг оба кинулись на тех, кто пытался им помочь, причем один из них был лидером банды, а второй доставал меня больше остальных. «Лидер» пытался задушить профессора биологии, а его подчиненный ударил кулаком в живот преподавательницу латыни, и она вновь вскрикнула. Именно она и кричала в прошлый раз, как я поняла, а значит, увиденный нами удар был не первым. Многие студентки завизжали и ломанулись к выходу, Савада же бросился к тому, кто душил профессора биологии, и в мгновение ока, даже не зажигая Пламя во лбу, вырубил его одним точным ударом ребром ладони по основанию шеи, а затем скрутил второго. Ректор что-то кричала, профессора кинулись помогать коллегам, а вонгольцы вырубили всё еще брыкавшихся хулиганов (до этого, видимо, не хотели удары наносить — это ведь могло привести к разборкам с полицией) и были атакованы вопросами проректора на тему: «А не их ли вы дружки?» Ананас же ни с того ни с сего потащил меня прочь из актового зала, несмотря на мое сопротивление, и когда мы оказались в коридоре, я возмущенно заявила, продолжая упираться и пытаться вырвать руку из его стального захвата:
— Вот на фига ты втянул преподавателей?! Ну на фига?!
— Небольшая жертва ради моей цели, — пафосно изрек этот параноик.
— Да они-то в чем виноваты? Как так можно? А если бы у этих придурков тоже ножи были?!
— Сомневаюсь, что эти идиоты попытались бы найти нож, учитывая, что им казалось, будто на них нет одежды, а вокруг — монстры. Первый просто видел иллюзии чудовищ и не воспринимал реальных людей, кроме того профессора, за опасность, второму же казалось, будто он жарится на сковороде, прижатый к ней раскаленной каменной плитой, а вокруг — бесы. Людей он вообще не видел. Та женщина тоже показалась ему демоном.
— Мукуро, ты псих! Ты втягиваешь невиновных! Так нельзя! — возопила я, безуспешно пытаясь вцепиться в выступавший угол коридора: он дотащил меня до холла и теперь пытался вывести из здания института. Пожилой охранник, сидевший рядом с гардеробщицей, поднялся и громко спросил:
— Эй, у вас там всё в порядке?
— Да, — тут же отозвалась я и, перестав сопротивляться, с видом злющего на весь свет хомяка пошла за этим идиотом, ехидно куфуфукавшим и игнорировавшим мое нелестное замечание в его адрес.
