— А цена контракта? — усмехнулась я.
— Секрет, — поспешно заявил гусик номер два. — Но со стороны Графа положение таково: он перешлет сюда людей из другого мира, о которых ты мечтала.
— Что за на фиг? Ни о ком я не мечтала! — возмутилась я, и пернатые, переглянувшись, ехидно разулыбались. Как можно с клювами улыбаться?! Что за чертовщина?! Ох, моя голова, ох, мое душевное здоровье! И чего я на ветеринара, а не на психиатра учиться пошла? Риторический вопрос.
— Свалите в туман, последствия черепно-мозговой травмы, — вяло пробормотала я и хотела было пойти домой, но мне чуть ли не в нос ткнули бумагу, она же свиток, и перо. Из себя что ль выщипал, ты, птеродактиль пернатый?
— Подпиши, и мы вручим посылку, — заявил он.
— Не-а. Неизвестные документы не подписываю. Вдруг ты мою душу похитить хочешь, как Ленка говорит? К тому же, у нас не совхоз «Красная заря» и не проходной двор. Я чужих мужиков кормить не намерена. А вообще, вы иллюзии, кыш, кыш!
Я помахала руками перед носом, но что-то как-то моя уверенность таяла… А глюки ли они? Уж больно реально выглядят, да и переутомление… Что за бред? Так, отставить, спокойствие, только спокойствие. Они не могут реальными быть. Не-мо-гут!!!
— Ну, мы их всё равно доставим, — хмыкнул вредный глюк номер раз. — А подпись нужна чисто по формальным причинам: подтвердить, что мы свою работу выполнили.
— А чего это библиотекари посылки доставляют? — вскинула бровь я.
— Да потому что дело деликатное, — пригорюнился первый гусик, опустив глазки, понурив плечики и являя собой монумент Скорби и вселенской Тоске. — Не мог Граф других попросить, они же сплетни разнесут по всему миру Мейфу! А мы, вроде как, умеем хранить секреты.
— Что значит «вроде как»? — возмутился свитконосец.
— Брейк! — рявкнула я на автомате. Привычка — стоит Мане завестись, и я ору это, чтобы она на скандал не нарвалась. Гусики замерли, а я забрала пергамент и начала читать.
«Сим подтверждаю, что посылка из мира Мейфу была доставлена братьями Гу-Со-Синами в целости и сохранности». Да, многозначительно… Ну, по крайней мере здесь явно нет скрытого смысла и подводных камней! Хотя посылку мне еще не вручили. Кстати, бумага, а точнее, пергамент, и впрямь на ощупь был как настоящий. То ли это очень и очень реалистичный глюк, то ли…
— Подпишешь? — проворковал голубок, пардон, гусик номер раз.
Я поморщилась. Что, если это не иллюзия? Каковы условия-то? И вообще… Во что я вляпалась?!
— А когда их заберут? — вскинула бровь я. — И вообще, где гарантия, что они меня в этот ваш мир Мейфу не отправят?
— Это было оговорено, — пожал плечиками первый птиц. — Первый пункт договора — они не имеют права убить здесь кого-либо из людей. В принципе. Иначе мгновенно будут отправлены назад.
— Назад? — озадачилась я. — Так они ж живут в другом мире — ясен фиг, они захотят назад попасть!
Птичка-синичка с рулоном бумаги поморщилась. Как может морщиться птица? Хотя он же глюк… Ну какой глюк на фиг, когда он так реален! Всё, сдайте мои мозги на опыты, наследие юным гениям будет — пускай препарируют…
— Не совсем. Недавно произошло в их мире неприятное событие, и все они погибли.
Я замерла. Как так?! Не может быть! Не могли они умереть, они же…
— Что за чушь! — возопила я. — Они не могли! Они же такие сильные, они не могли… Не могли…
Я чуть не разрыдалась, но Гу-Со-Син без свитка меня осторожно погладил по голове и заявил:
— Это и есть их часть контракта. Они вернутся туда, в свой мир, если выполнят условия, поставленные Графом.
— Какие условия? — нахмурилась я, отчаянно цепляясь за ускользающую надежду. Почему-то новость о том, что они мертвы, заставила меня поверить, что это не галлюцинация. Я не как Лена к смерти отношусь — не превозношу ее. Я ее считаю неизбежной и не боюсь, но любить — увольте. Я не хочу, чтобы люди умирали молодыми…
— Этого мы сказать не можем, — тяжко вздохнув, вновь опустил глазки и крылья птичкин подобрее. — Но и они не знают условий. Их просто вытащили из темноты и поставили условие: они оживут в своем мире, если сделают то, что хочет от них Граф. Некоторые не соглашались, но им сказали, что если они откажутся, их из темноты отправят в самые ужасные моменты их жизни, и они будут снова и снова их переживать. После наглядной демонстрации они согласились. Это самое страшное наказание мира Мейфу, и они его не заслужили, но Граф мог это устроить, потому и пригрозил. Они вынуждены были согласиться, хотя один всё же отказывался, и тогда Граф сказал, что оживит его в этом мире без возможности умереть в принципе — после этого он дал свое согласие. В результате, ситуация такова: их пришлют сюда, они не имеют права убить кого-либо, они не имеют права переехать отсюда и обязаны жить в этом доме, а покидать ферму могут не более чем на трое суток, после чего должны такое же время провести здесь, и они не исчезнут отсюда, пока не выполнят условия контракта. Правда, с одной оговоркой: в ночь с тридцать первого декабря на первое января все они вновь окажутся в мире Мейфу без возможности вернуться к жизни, если не выполнят условия договора.
— А как узнать условия? — нахмурилась я.
— Время покажет, — загадочно ответил гусик со свитком. — Подпиши. Все они узнают условия договора, но вот как — дело другое. И еще: они могут причинить вам физический вред. То есть ударить, нанести ранение они могут. Это контрактом не оговорено.
Я нахмурилась. Зная Машкин характер… Стоп! Маша! Лена! Как я им это объясню?! Вот я олень! И почему эти птицы-сирины не глюки, а? Эх, жизнь моя жестянка, я тухлая поганка… За что, а? Ну за что? Я когда об этом просила, не верила, что это возможно, и от балды говорила! Они ж психи полные! И если припрутся, устоят на нашей ферме последний день Помпеи вкупе с нашествием фестиваля «Нашествие», пардон за тавтологию! Где мои мозги были? Почему я не мечтала о том, чтобы в мою жизнь вмешались, скажем, Тоторо и чернушки, а? Всё меньше проблем было бы!
— Да они мне сестер покалечат! — возмутилась я.
— Смертельные ранения и ранения, ведущие к коме, запрещены, — выдал птиц с бумагой. — Однако да, они могут вас ранить. Таков уж Граф, он любит… эээ… некоторые проблемы создавать людям.
— А не пойти ли этой графской роже оленей пасти! — возмутилась я. — Шизик ненормальный!
— А есть «нормальные шизики»? — озадачился птиц номер два. — Не волнуйся, твоим сестрам правду можно не говорить. Всё же ты, помнится, переписывалась с японцами, анимешниками из Токио, вот и скажи, что это твои друзья.
— Так они ж не все японцы! — фыркнула я.
— Ну, мало ли в Японии не японцев, — призадумался птиц без свитка. — Да и сестры твои не знают, с кем конкретно ты переписывалась. Плюс, если уж они будут сильно против, есть один вариант.
— Какой? — тут же спросила я, скрестив руки на груди и отчаянно соображая. В конце концов, Маня запросто может выпнуть моих «друзей», особенно если они устроят ей последствия столкновения айсберга с «Титаником»…
— Можно сказать, и у нас есть документ, это подтверждающий, — птиц справа достал еще один пергамент, — что они наследники тех, кто эту землю вашему отцу продал. Помнишь, он вам рассказывал, что раньше землей владели люди, которые много путешествовали? Они погибли в авиакатастрофе, и детей у них не было, но вот когда ваш отец выкупал землю, был прописан пункт договора, по которому их наследники могли бы гостить на вашем земельном участке. Так вот, смертным, заключившим контракт с Графом, уже выдали документы, удостоверяющие личности, причем имена сохранены в оригинале, а также фальшивые бумаги о том, что они являются наследниками тех людей.
— Но «гостить» — не значит полгода жить! — офигела я.
— Как раз таки полгода, — каким-то макаром усмехнулся клювоносец слева. — По договору они имеют право раз в десять лет полгода проводить здесь, а уж будет это время растянуто, или они будут жить сразу все полгода здесь — вопрос десятый.
— Ыыы, мои мозги! — возопила я, хватаясь за голову и возводя глаза к небу. — За что мне это, а?
