— Какая деловая хватка! Откуда что берется? — рассмеялся этот гадик и заявил: — А по делу я пока ничего не думаю: информации слишком мало. Надо бы посмотреть на сам камень.

— Ага! — фыркнула я, снова потирая предплечья. Что-то я нервничаю… — И ты туда как заявишься, вместо разглядывания камня начнешь нарываться на драку! Не пойдет!

— Ой, да ладно тебе! — возмутился он, скидывая с плеч свое орудие промысла, выползшее из семейства «алебардовых», и, крутанув в руках, поставил его на землю «зубьями» вверх. — Я, по-твоему, не способен пройти мимо Кёи, не поддев его?

— А что, способен? — скептически выгнула бровь я. — Судя по тому, что я всё это время имею несчастье наблюдать, ты не можешь не нарываться!

— Ну хорошо, я постараюсь! — пафосно изрек он и, подмигнув, добавил: — Специально для тебя.

— Специально для себя это сделай! — возмутилась я. — А то потом не досчитаемся половины леса, трети камней в руинах и кучи бинтов, на вас обоих потраченных!

— Меркантильная какая, — хмыкнул Мукуро.

— Вся в тебя, — фыркнула я и пошлепала к поляне. — И помни, что ты обещал не нарываться!

— Я не обещал, — вытек с линии атаки этот бандит с большой дороги, вооруженный средневековым орудием любого уважающего себя царя морей. — Я лишь сказал, что могу постараться этого не делать.

Я резко замерла, обернулась к парню и, заглянув ему в глаза, холодно сказала:

— А человек слова выполняет обещания не только сказанные в форме: «Я обещаю!» — но и в форме: «Я собираюсь это сделать».

— Риторика, — фыркнул Мукуро.

— Нет, понятия чести и совести, — раздраженно ответила я и пошла к опушке.

— И ты не будешь говорить мне: «Обещай» или «Ты должен сдержать слово»? — ехидно протянул этот идиот, топавший следом за мной.

— Нет, — пожала плечами я. — Если ты человек чести, ты и так выполнишь сказанное. А если нет… Это уже будут твои проблемы.

— И ты разорвешь дружбу, — усмехнулся он.

— А я не собираюсь быть товарищем человека, легко подставляющего и обманывающего тех, кто ему верит, — холодно ответила я. — Я решила тебе поверить, и я верю, что ты слово сдержишь. Все остальное зависит только от тебя. Дружба — это постоянная работа над собой, постоянная готовность помочь товарищу и поддержать его, постоянное стремление быть его опорой.

— Хм, это ты моей опорой стать хочешь? — вывернул Мукуро всё с ног на голову.

— Иди ты на фиг, — устало бросила я. С ним о серьезных вещах говорить бесполезно! Он просто начинает язвить…

И тут вдруг меня поймали за руку и дернули назад, а затем тихий голос прошептал в самое ухо:

— А я вот хочу попробовать. Только, кажется, ты всё еще меня другом не считаешь, ну да ладно. Работа, говоришь, постоянная? Значит, это намек на то, что так просто тебя не получить. Но я терпелив, очень терпелив. И я привык добиваться своего.

— Мукуро, я тебе открою тайну, — устало вздохнула я, не глядя на него. — У меня нет друзей среди людей. Ни одного. Есть лишь товарищи, но их мало. И ты один из них. Для меня понятие настоящей дружбы настолько важно, что я не могу назвать человека другом, если не доверяю ему на все сто, или если он сам не подпускает меня к себе. Так что… ты мой товарищ, а больше я ничего обещать не могу.

— Ку-фу-фу, и не надо, — рассмеялся он, а затем прошептал: — Я всё равно добьюсь своего. Приоритетам свойственно меняться, и мои приоритеты из «сломить ее», сначала перешли в «переманить ее на свою сторону», а теперь — в «стать ее другом». Делай выводы, потому что я всегда добиваюсь своего. И чем сложнее задача, тем интереснее ее решать!

Он отстранился и пошел к поляне с трезубцем наперевес, распространяя вокруг убийственную ауру. Кажись, его мои слова всё же задели… Но зато я была с ним честна и не давала ему лишних иллюзий. О, блин — иллюзий иллюзионисту! Кошмар какой…

Тяжко вздохнув, я последовала за Ананасовой галлюцинацией моего несчастного разума и вскоре вырулила на опушку. Ямамото и Хибари-сан что-то обсуждали вполголоса, глядя на камень, а наш доблестный Тритон топал к ним. Кстати, Такеши веночек снял и держал в руках. Не хочет при Мукуро нелепо выглядеть? Вариант… Я ломанулась со всех ног и, опередив Ананаса, подлетела к вонгольцам.

— Народ, простите, но давайте мирно отнесемся к тому, что он всё же осмотрит камень? — сразу перешла к делу я, а Хибари-сан поджал губы и нахмурился. — Он всё же иллюзионист, мало ли, что скажет? Да и потом, надо выслушать мнение каждого — так у нас будет больше информации…

— Травоядное, — перебил меня Хибари-сан, — неужели ты считаешь, что он поделится с нами информацией? Ты так наивна?

— Ну, может, и не всей, — задумчиво протянула я, — но хоть что-то он скажет. Да и потом, даже если он и утаит информацию, но придет к каким-то выводам, как только он окончательно поймет в чем дело, он наверняка расскажет остальным.

— Глупое, наивное травоядное, — глянув на меня как на человека, верящего в победу сборной России на чемпионате мира по футболу, пренебрежительно изрек комитетчик.

Я пожала плечами, а за моей спиной раздался характерный смех нашей отнюдь не няшной, но очень настырной Феюшки.

— Ку-фу-фу, ну что, покажете находку?

Я отошла от камня, как и Ямамото, а Хибари-сан процедил:

— Только попробуй сделать что-то подозрительное…

— Не собираюсь, — с усмешкой перебил его Мукурище и, заигнорив злющего комитетчика, уселся на корточки перед камнем.

Пока травянистый глюк с хитрой улыбочкой пристально разглядывал булыжник, я оттащила единственного присутствующего мирного и адекватного человека куда подальше и шепотом спросила:

— До чего договорились?

— Да пока ни до чего, — еще тише ответил мечник, замерев слева от меня и не сводя глаз с Мукуро. — Разве что решили еще поискать похожие камни, но не здесь, а там, где, по словам Франа, находится некоторое скопление странной энергии.

— Ясно, — пробормотала я, и тут со стороны леса послышалось знакомое апатичное:

— Опять толпа. И в лесу бедному Лягушонку покоя нет. Что за митинг, кого чествуете?

— Помяни чёрта, — закатив глаза пробормотала я, а в голове у меня всплыла куда более резкая, и совсем не подходящая к Франу поговорка. Заигнорив ее и свой придурочный разум, я возопила: — Йо, Фран, иди к нам!

— А мне кажется, у учителя интереснее, — свредствовал местный троллюшка и пошлепал в сторону Мукуро. Тот закуфуфукал и ехидно заявил:

— А тебе не кажется, что ты опоздал, малютка?

— Так явно не Вы источник энергии нашли, мастер, — протянул Франя, вставая между учителем и его врагом. — А то бы тут толпы не было. Ну а учитывая, что я ныне за них, имею право осмотреться.

Фран склонился над камнем, и я подумала, что Лягух с него точно рухнет, но он сидел крепко, и парень, хмыкнув и усевшись на корточки, заявил:

— В него вливали Пламя Облака — оно отчетливо пульсирует. Значит, учитель, это точно не Ваша находка.

— Я и не говорил, что моя, — отозвался Фей, раздраженно глядя на ученика, сидевшего справа от него. — Но, может, ты не будешь вмешиваться и дашь учителю разобраться самому?

— Брейк! — возопила я и, подлетев к канавке с камнем преткновения, уселась на корточки напротив иллюзионистов. Хибари-сан стоял справа от Франа и цепким взглядом следил за каждым жестом нашего мистера Фокус-покус номер раз, а я решила внести предложение: — Фран, Мукуро ведь твой учитель, значит, база у вас одна. Попробуйте поработать вместе как в старые добрые, ну, или не очень, времена. Вы же отлично знаете стиль работы друг друга! Вот и принесите пользу Родине и себе любимым. Но не по отдельности, а вместе. Одна голова хорошо, а две лучше!

— Поддерживаю, — вмешался усевшийся на корточки справа от меня, то бишь напротив Мукуро, Такеши. — Давайте работать вместе? Мы с Джиро и Коджиро тоже можем пригодиться.

— Ладно, — протянул Фран. — Я всё равно человек подневольный и работаю на Вонголу, так что подчинюсь пока…

— Неужто ты проявил благоразумие? — съехидничал Ананас и перешел к делу. — Тогда давай попробуем воздействовать на камень иллюзией. Наращивай мощь от простых, слабых до реальных. Я буду следить за состоянием объекта.