— Нет, Гокудера-сан у нас в своем искусстве непревзойден, — хмыкнула я, — равно как и ты, Фран, непревзойден в выносе мозга.

— Значит, они не язвительностью берут, — призадумался Дино.

— И не динамитом, — рассмеявшись, добавил Такеши, получив от меня в награду гневный взгляд, от Мани — настороженный, а от Принца — «ши-ши-ши» и нелицеприятную характеристику:

— Что ж, наш капитан с его длинным языком и «Ва», промелькнувшим в ореве, может расслабиться — по уровню недоразвития его превзошли!

— Заткнись, Бэл, — процедил Акул, и покосился на мини-Принца, стоявшего слева от него.

— Мир, труд, марихуана, парни, — вклинилась я, а с лестницы донеслось:

— Не бойся, вряд ли они подерутся. Они же адекватны, в отличие от Шалиных.

Я подняла глаза на ступеньки и тут же их закатила. Ленка напялила черное готичное платье, в котором выглядела прямо-таки королевой вампиров, но для деловых переговоров это всё же был явный перебор. Черная юбка-колокол «в пол», многослойная, с сетчатым слоем из кружев поверх множества шелковых; корсет с глубоким прямоугольным декольте, украшенный спереди бордовой шнуровкой и шелковой розой цвета крови, располагавшейся слева на груди; длинные узкие рукава, оканчивающиеся скрывавшим ладони пышным кружевом, в районе плеч сшитые так, что напоминали рукава-фонарики — вот что Лена решила надеть на время проведения инспекции наших лошадей. Прибавьте к этому всему скрытые юбкой остроносые черные кожаные туфли на семисантиметровой шпильке (я поражаюсь, как она на них ходит, с ее-то угловатостью и неуклюжестью) и высокую прическу, увенчанную бордовой розой из шелка, а также колье, являвшееся бижутерией, но издалека казавшееся серебряным, с огромным «рубином» в центре. И она хочет в этом ходить по ферме?.. Н-да, вот уж точно кому глобально пофиг, что о ней подумают. Наши рабочие ее после этого адекватно уже никогда не воспримут.

Я была в афиге, Маня — тоже, а вот Принцу такой маскарад почему-то явно пришелся по душе — он зашишишикал и, подрулив к нашей Царевне-Несмеяне, галантно чмафнул ее руку, отвесил полупоклон и заявил:

— Вы прекрасны, леди. Принц очарован. Позволит ли Принцесса Принцу сопровождать ее на этом балу?

И у кого тут шарики за ролики заехали, а шиза захватила дом, где никого не было? Потому как что у Ленки, что у господина Бельфегора явно «никого нет дома», а укур превратился в крышеснос… Они друг друга не дополняют, а портят, добавляя разуму (или его отсутствию) галлюциногенов…

— Конечно, мой Принц, — апатично ответила Ленка с ледяным выражением моськи лица и, сделав реверанс, взяла наше Высочество под локоть.

— Неужто Принц-самозванец нашел не менее самозваную Принцессу на горошине? — съязвил Франя, но вместо стилетов в шапку получил шипящий смех и ответ:

— Хоть Принцесса и фальшива, Принц сопроводит ее на этом празднике. Ведь он галантный кавалер. А ты, Лягушка, не способна своей пассии даже комплимент сделать.

— У Лягушек всё куда проще, чем у особ псевдо-голубой крови, — протянул Франя, а наша парочка подрулила к Мукуро и встала напротив капитана Варии и ее иллюзиониста. — Мы можем подарить маленькую пойманную стрекозу, и это куда лучше скажет об отношении, чем пустое кваканье.

— Ты еще совсем дитя, — пафосно изрек Принц. — Неужели твой харизматичный учитель, разбивающий сердца направо и налево, не научил тебя, что женщины требуют к себе внимания не только в виде подарков, но и в виде комплиментов?

— Ты меня поражаешь, господин Принц, — вклинился в беседу вышеупомянутый «учитель». — Неужели ты, коварный обольститель, и впрямь считаешь, что абсолютно все женщины любят ушами? Поверь, многим куда ценнее подарки, а слова о ее внешности, не подкрепленные бриллиантовым колье, не будут восприняты.

— Как Вы меркантильны, учитель, — протянул Франя. — Меряете всех по себе, включая и женщин. Почему? Неужто Вы нам лгали про свой пол? Учитывая вашу внешность, неудивительно.

В руках Мукуро тут же появился трезубец, а глаза подозрительно заблестели, явно возжаждав крови, Бэл же отозвался очередным шишишиканьем и заявил:

— Видишь, Мукуро, тебя раскрыли! Мой немилый кохай решил озвучить выясненную еще в детстве, путем подглядывания за тобой в душе, истину!

— А Вы вообще не принимаете душ без резиновых уточек в коронах, — протянул Фран. — Раз Вы знаете, что я, как Лягушонок, всегда тянусь к воде, должны были понять, что и за Вами в душе я невольно наблюдал, стремясь к водным пространствам.

— Молчи, тупая лягушка, — прошипел Принц, и в его левой, не отягощенной моей сестрой, руке появился стилет.

— Бедные мои глаза, развидьте то, что видели в детстве и юношестве! — продолжал плясать лезгинку на нервах истеричных мафиози Франя. — Это нанесло непоправимый удар по моей нежной психике и заставило сменить яблочко на лягушку!

— Сейчас ты запросто можешь вспомнить, что такое «печеное яблочко», — процедил Мукуро. — Или «яблочко на вертеле».

— Спасите, Ананасовая Фея разбушевалась и Зубной Бес с нею! — тоном скучающего клоуна заявил Фран, явно решивший вспомнить детство. — Неужели это новый пэйринг? Учитывая пол Феи, вполне возможно.

И Мукуро, и Бэл рыпнулись было к нашему местному троллю на полставки, но я вцепилась в руку Ананаса и перегородила ему дорогу, а Ленка потянула Принца назад. Машка же встала между Лягухом и Высочеством, поймав все три брошенных им стилета.

— Брейк! — рявкнула она и обратилась к Франу. — Братюнь, побереги запал на наших гостей, а то, боюсь, ты их встречать будешь со стилетами в Лягухе. Ты ж не хочешь защищаться от физических атак!

— Думаю, мои ментальные и вербальные атаки ранят посильнее трезубца и стилетов, — глубокомысленно изрек вечно нарывающийся тролль, а Маня, закатив глаза, обернулась к Принцу, ухмылявшемуся так безумно, что мне аж сквозь землю провалиться захотелось, причем вместе с Мукуро — он на Франа глазел не менее устрашающе.

— Спокойно, Мукуро, — пробормотала я. — Можно подумать, ты за столько лет к этому не привык.

— Успел отвыкнуть после того, как он ушел к этим, — высказался Ананас и кивком указал на Бельфегора, которого пыталась отвлечь Ленка, вещавшая:

— Какой смысл калечить собственного кохая? Так ты не сможешь его использовать, а нам его острый язык сегодня пригодится.

— Принцесса права, — хмыкнул Бэл. — Но Принц и не собирался калечить эту тупую Лягушку. Он лишь наградил бы его шапку достойным украшением!

— Мой Лягух — мальчик, — подал голос Фран. — Ему не пойдут украшения, в отличие от Принца или Феи.

— Фран! — рявкнули хором мы с Маней, перехватившей еще один стилет, а я таки вынуждена была рыпнувшегося было к ученику Фея чуть ли не обнять, схватив за запястья и уперевшись лбом в его грудь. Нет, его бы это, ясен фиг, не остановило, но я хоть попыталась. Попытка, кстати, удалась, а вот Ленка чуть возмущенно вопросила:

— Зачем ты кинул нож в мою сестру, Бэл?

— Неужели наш пафосный Принц позволил тебе, мусор, себя так называть? — удивился капитан Варии.

— Принцесса не заметила, но нож должен был пролететь мимо ее сестры и, вонзившись в стену за ее спиной, задеть тупую лягушку нитью, — ухмыльнувшись, пояснил Бельфегор Ленке свой фортель и обратился к Скуало: — Представь себе, разрешил. У тебя какие-то претензии к Принцу?

— Успокойтесь, — вклинился Тсуна, который явно привык к скандалам между мафией и Франом, а потому не стремился вмешаться, но вот назревающий конфликт между капитаном Варии и ее Гением поспешил замять. — Скоро у нас будут гости, давайте попытаемся быть дружелюбными и не испортить нашим хозяйкам вечер, ладно? В смысле… Я очень на вас надеюсь…

Он замялся и смущено улыбнулся, а с лестницы донесся голос нашего белого облачка, явившегося к нам при полном боевом Мельфиоревском параде:

— Тсуна-кун, проблема в том, что наши хозяюшки не хотят, чтобы мы были дружелюбны.

Подойдя к нам и встав между Франом и Скуало, он с вечной улыбочкой добавил:

— Я поискал информацию об этих людях и могу понять наших хозяек. Странные это личности, а что печальнее всего, на младшего брата не нашлось никакой информации до того момента, как он вернулся в Россию, — обернувшись ко мне, Бьякуран с милой лыбой добавил: — Ты же не против того, что я воспользовался твоим компьютером, Катя-чан?