— Я… что-то сказал не так? Тебе не нравится наше со Скорпиусом общение? — выражение глаз Джеймса вмиг стало растерянным. Сколько раз Драко видел подобное во взгляде Гарри! И покупался на эту искренность, открытость, на очевидное выражение зависимости. Неужели и Джеймс всего лишь умело заманивает его в ловушку, в капкан, который окончательно добьёт Драко? Верить или не верить? Этому взгляду, этим ресницам, этим губам? Любовь ли это? А если и любовь, то что с того? Мало ли кто кого любит. Все так живут — любят одних, спят с другими, детей рожают с третьими. Стоп! Стоп, Малфой! Не смей мешать этого мальчика в общую кучу! Он этого не заслужил.
— Нет. Всё в порядке, — Малфой снова отступил, видя обиду и непонимание Джеймса. В конце концов, мальчишка так искренен, так отзывчив. И если бы не его помощь на матче… — Тебе просто ни к чему сейчас нарушать правила. Старшие классы, экзамены…
— Ты такой серьёзный, — Джеймс неожиданно шагнул навстречу, обнял так быстро, что Драко не успел удержать его, прижался крепко-крепко. — И ужасно ответственный. В своих старших классах школы ты тоже придерживался правил, чтобы получить хорошую характеристику?
— Придерживался. И характеристика вышла что надо: приговор Визенгамота в отношении меня и приговором-то считать неудобно. Благодаря твоему отцу.
Джеймс напрягся, словно хотел отойти и… одновременно не хотел.
— Прости, я… Я не это имел в виду.
— Тебе не за что просить прощения. Не вижу смысла замалчивать очевидное, — Драко не удержался и провёл руками по спине парнишки, успокаивая этим больше себя, чем его. — Сейчас очевидно, что ты должен поторопиться.
— Не гони меня. Пожалуйста. Я же так тебя ждал, — Джеймс отстранился и вздохнул. — Ну, что мне с тобой делать, с таким упрямым и неразговорчивым? А знаешь что? Я придумал!
Его глаза засияли.
Это только кажется, что шестнадцатилетний («Почти семнадцать», — поправил Драко сам себя) подросток не слишком-то силен. Постоянные тренировки, навыки ловца и неожиданность маневра сделали своё дело: Джеймс легко сграбастал Драко в объятия и принялся целовать так жадно, так неистово, совсем по-взрослому, будто в прямом смысле этого слова ломал малфоевское сопротивление.
— Всё, — так же резко, как начал, Поттер отстранился.
У Драко кружилась голова, ему сейчас больше всего на свете хотелось вернуть жар губ Джейми, прилипнуть к его языку своим и плыть, плыть, плыть, и не о чём не думать, не вспоминать… семнадцать, вся жизнь впереди, и непременно счастливая, а кто посмеет возразить — пусть катится куда подальше!..
— Всё! — голос Джеймса, словно кинжал, твёрдая холодная, чуть дрожащая сталь. — Иначе я, действительно, никуда не уйду. Даже против твоей воли. И не говори мне ничего. Слышишь, не говори! Ни единого слова! Ты опять придумаешь нотацию, нравоучение, ехидную отговорку. Не порть момент. Я запомню этот поцелуй… — Джеймс явно хотел сказать что-то вроде «на всю жизнь», но сбился от взгляда Драко, — запомню. И ты не забудешь.
Джеймс сорвался с места, припустив так, словно за ним бежало стадо мантикор.
— Ты всё равно не сможешь от меня уйти! — крикнул он, добежав до поворота и махая рукой на прощание. Мальчишка! Которого так хотелось догнать и не отпускать больше никогда.
Драко так и стоял, молча, как и просили. Боялся признаться, что не хотел никуда уходить. Усилившийся снегопад зарисовал белым то место, где только что растворилась, будто видение фигура парня, поцелуй которого теперь будет сниться ему ночами. Снег? Таящая кашица под ногами, намокший шарф и волосы. А ведь это так здорово! Да и Хогсмит уже не был слишком уж нелюбимым. Что это? Болезнь, затмение, наваждение, колдовство? Чертов Поттер! Чертовы Поттеры!
========== Глава 9 ==========
Предстоящие праздники Драко заставил себя рассматривать, как тайм-аут, передышку в гонке, которую, как ему казалось, он не тянул. Жить с Гарри было сложно, уйти — почти невозможно, забыть, отпустить — совсем невыполнимо, но Драко, как будто, сделал это. Сам себе удивлялся, но был доволен, что у него получилось… А вот решить что-то с Джеймсом он был просто не в силах. Ещё вчера за поцелуй с любимым — именно так, не больше, не меньше! — готов был на всё, таял от воспоминаний о нём, хотел немедленно бежать, решать… а сегодня уже сомневался, корил себя, уговаривал… Качался с мальчиком, будто на высоченных качелях, усадив его, гибкого, податливого, волнующего у себя между ног, крепко обхватив его руки на канатах, чтобы не свалиться обоим. Туда-сюда, вверх-вниз-вверх-вниз и снова вверх, всё выше и резче, пролетая со свистом ветра в ушах над самой землёй, поднимаясь к облакам, зависая в воздухе без всякой магии. Да-нет-да-нет… Может быть, а если, и тогда, счастье, ответственность, сомнения, надежды, страхи… Качели-качели… Спина Джейми, напряжённая, горячая под тонким трикотажем, с проступающими рёбрами и позвонками, с рельефом мышц, вплотную к его груди — а не потрогать: руки заняты, не разжать; разлохмаченные тёмные кудри щекотят лицо — а не поймать губами; чувственная родинка чуть ниже уха, с капелькой пота над ней — а не лизнуть; и даже не посмотреть ему в глаза… иначе оба упадут… А так хочется! Видеть, что в его глазах, наслаждаться их красотой и покорностью, смелостью и настойчивостью, молодостью, плещущейся беспечно через край, купаться в этих карих с зелёными крупинками райских озёрах, тонуть… Но что значат его, Драко Малфоя, личные желания? А если ничего не значат, то зачем вообще жить?..
Облака — это что-то невесомое, радостное, уютное… В них, наверное, так интересно купаться. Дедушка Абраксас рассказал ему, малышу, что облака — это крошечные капельки воды, а держатся они так высоко, не падая на землю, потому, что их стережёт своей волшебной палочкой Санта Клаус, добрый старый краснощёкий джентльмен с длинной белой бородой, одетый в красную шубу и высокую красную же шапку. Наверняка, гриффиндорец: не стал бы приличный уважающий себя слизеринец шляться в праздничную ночь по чужим дымоходам и бесплатно раздавать подарки. Так думал Драко в детстве. У мамы был газовый шарф, точно из облаков соткан. Он, ребёнком, однажды стащил его из гардеробной и, забравшись повыше на стойки балдахина своей кровати, невзирая на мольбы эльфов, перепуганных рискованным самовольством маленького хозяина, приладил этот шарф под потолком детской. Ругать его не стали, потому что Драко объяснил: хочу спать под облаками и чтобы мистер Клаус почаще приходил ко мне в гости. Мама, помнится, поцеловала его и приказала заменить тяжёлый гербовой бархат над кроватью сына на сливочно-белый с жемчужным блеском полупрозрачный шёлк. И сама напришивала к нему звёздочек и птичек… А потом, на ближайшее Рождество отец катал его по небу на санях, как Санта, только без всяких оленей, это было чудесно, лишь страшно немножко… Облака тогда висели так близко…
Небо, казалось, опустилось на город. Тяжёлое, неподъёмное, оно было не в силах держаться в вышине. Башни Аббатства, Сент-Стефан с Биг-Беном и даже огромный каменный лев перед Вестминстерским мостом тонули в облачном тумане. Облака серой растрёпанной мглой плыли под пролётами моста, почти касаясь хмурой Темзы. Сизая туча улеглась на предрождественский Лондон, укутала его, вновь заморосил мелкий противный дождичек. Да уж, настоящая праздничная погода, подумал Драко, поднимая воротник и быстренько навешивая слабенькое, чтобы не привлечь внимание окружающих, заклинание-зонтик. А где-то идёт пушистый снег, сосульки играют огнями иллюминации, окна домов в морозных узорах, покрытые льдом ветки елей. Показать бы Джеймсу северные страны, мальчику понравилось бы Рождество в Лапландии. Или вообще слетать с ним на полюс. На любой. Интересно, кто ему симпатичнее, белые медведи или пингвины? Два года назад Драко с Гарри были в Рованиеми. По делам службы, правда: на аметистовом руднике в Луосто у гоблинов случились проблемы. Но и отдохнуть удалось великолепно. Поттер был… невероятно мил и горяч одновременно. И ему очень шёл финский трикотаж ручной вязки, особенно олешки… Снега было так много, чистого, скрипящего, пушистого, рассыпчатого… И северных сияний… Такой зимы Драко никогда не видел. Финляндия, Швеция — Джеймсу было бы там интересно. И ехать, конечно, лучше зимой… А у него промокли ботинки. Потому что он решил в неподходящей для прогулок по такой погоде обуви забежать в один славный магазинчик и купить Скорпиусу ещё один подарок.
