Джой танцует на лестнице, огороженной толстой железной цепью. Сегодня на нём кожаный вполне целомудренный костюм с длинными металлическими шипами, ошейник, высокие сапоги, в руке — игрушечный лазерный пистолет. Джой чертит его лучом в сизом дымном «поднебесье» феерические кислотные орнаменты, будто бы режет искрами балки и решётки арматуры, и вообще выглядит до невозможности воинственно, но в то же время очень романтично. Я не могу оторвать от него завороженного взгляда. Когда Джой начинает в ритме музыки стягивать с себя куртку — температура вокруг меня зашкаливает за допустимые нормы! Я плавлюсь, таю, стекаю на пол мутной лужицей… У омеги такая тонкая талия! Крепкий натренированный торс, широкие плечи, руки не мускулистые, но явно не слабые. А как он танцует! Я никогда раньше не видел ничего подобного. Вот это и называется танец! Теперь буду знать, чему люди учатся годами. Лазерный луч пистолета скользит по моим глазам, мир передо мной вспыхивает алым. Я успеваю заметить, как грациозные руки Джоя спускаются по его обтягивающим шортам, призывно скрываются за толстым заклёпанным ремнём, дразняще обводят ягодицы под блестящей чёрной кожей — и вываливаюсь в коридор, по стеночке, пошатываясь и растирая почти ослепшие глаза, добираюсь до своего рабочего места. Забываю открыть входную дверь и на следующий день получаю выволочку со штрафом…
Очередной штраф, в размере месячного оклада, я получил, когда любовался «моим» омежкой, танцующим в клетке, подвешенной на цепях к потолку. Джой в трусиках с леопардовым принтом и грубых рабочих ботинках весьма артистично изображал барса, старающегося вырваться за железные прутья. Музыка в зале грохотала тамтамами и визгами растревоженных джунглей, длиннющие ногти на пальчиках «барсика» блестели кровавым лаком, грудь юного танцора была разукрашена ядовитыми оранжево-чёрными полосами, массивный ремень приспущен гораздо ниже пупка, обнажая замысловатую татуировку над безволосым лобком, украшенную стразами. Двигался Джой так пластично и заразительно, что притягивал большинство взглядов. Мой внутренний зверь взревел от желания, меня трясло, качало, разумеется, всё закончилось дрочкой в туалете. Я чуть не лез на кафельные стены и царапал шершавые перегородки. Кончил так болезненно, что заскулил в голос, особого облегчения не испытал, ну разве что на несколько минут. Удовольствие увязло в осознании того, как далека от меня моя мечта…
Управляющий господин Бэджер насмешливо скривился, глядя на мой непрезентабельный помятый вид, на пересохшие губы, нервно блестящие глаза и хмыкнул:
— А нечего в зал лезть. Сидишь возле своей двери — и сиди спокойно. Ишь ты, зрелищ ему захотелось! Я тебя, как альфа, конечно понимаю. Но почти на час оставить служебный вход нараспашку и без присмотра — это же «чп». Так что поработаешь месяц на голодном пайке, — нравоучительно кивнул он и хитро прищурился. — А на кого дрочил-то? На кого-то из гостей или на наших? — и сально сверкнул глазами.
— На… Джоя, — сам не знаю почему, честно выпалил я.
Управляющий поводил губами, поиграл бровями и отрезал:
— Даже не думай пристраиваться к пацану. Эта омежья задница тебе не по карману и не по статусу. Понял? — кашлянул он и посмотрел исподлобья с такой яростью, что я понял — придётся мне скоро искать новую работу…
Но, вроде, обошлось. Бабла, конечно, катастрофически не хватало, жить пришлось почти впроголодь, а в долг брать не хотелось. Но ничего, сам виноват — придумал себе какую-то любовь. А с чего, собственно? Омежка вообще ещё не половозрелый, не течковал ни разу — мал ещё. Ну, с чего мне так на него западать? Не может же он быть моей второй половинкой, тем самым «моим омегой» из легенд, единственным на свете и всё такое. Настоящую пару альфы иногда за всю жизнь так и не находят, а тут нате вам — приехал, увидел первого встречного юного омегу, понюхал пару раз, в глазки заглянул — и судьба, предназначение, сочетание хромосом и прочая сказочная дребедень? Не верю! Не бывает так. Почему же тогда от одного его вида сводит челюсти, и язык прилипает к нёбу, от мимолётного взгляда оливковых глаз хочется петь или наоборот бессильно выть — и не понятно чего хочется сильнее, а от тонкого, едва уловимого запаха, умело перебиваемого изысканной парфюмерной композицией, текут слюнки и не только… Однажды я в нарушение служебной инструкции вышел покурить на улицу и увидел, как Джой высаживается из дорогого автомобиля. Чья-то огромная ладонь с заднего сиденья подтолкнула паренька под попку и в шутку потянула за длинный конец шарфа. Джой отмахнулся и поспешил к входу в клуб. Я, сам себе удивляясь, вспыхнул от ревности и представил, чем омежка только что занимался в автомобиле. Представил в таких ярких красках, что мгновенно без всякой подготовки кончил прямо в штаны! Детский сад, на хер эти фантазии, как же противно и стыдно…
Пришлось всё-таки занять у соседа по коммуналке денег побольше и первый раз в жизни отправиться в настоящий бордель. Думал — поможет. Ну, одной мастурбацией сыт не будешь, живого контакта хотелось до безумия. Омеги оказались мне не по карману. Долго придирчиво, заранее воротя нос и вообще жалея, что припёрся сюда, выбирал из бет, внезапно зацепился взглядом за кого-то черноволосого, с длинной чёлкой, как у Джоя, с похожим тоном загара и румянца, примерно его роста. Оказалось — девчонка! Но меня уже завело — не остановить, администратор быстренько затолкал нас в «рабочий» номер… Что сказать, профессионалка — есть профессионалка, грех жаловаться. Поняв, что хотелось-то мне мальчика-омегу, девушка проявила фантазию и всякие хитрые приёмчики и несколько раз довела меня до нехилого оргазма. Я не помню, сколько именно раз кончил, помню только, что всё время называл шлюшку «Джой», почти не открывал глаз, а очухавшись поутру, долго считал в уме, сколько же месяцев теперь придётся жрать одни пустые макароны.
Однажды мне пришла в голову ошеломляющая мысль: я же ни разу, кроме того первого дня, не разговаривал с «моим» омежкой! Даже голос его почти забыл. Вернее, этот голос теперь слышался мне в фантазиях не иначе, как звуком хрустального колокольчика или песней феи из сказки. Бред! Джой — всё-таки парень, и в реальной жизни у него обычный голос. Желая убедить самого себя в этом я, встретив омегу на вахте, неожиданно выпалил с максимально равнодушным видом:
— Привет! Как дела? Классно танцуешь.
Джой задержался, удивлённо обернулся:
— Ты видел, как я танцую? Да, многим нравится.
— А меня мнение многих не интересует, — мой голос свалился в басы. — Это настоящее искусство.
Он усмехнулся, на щеках появились забавные ямочки.
— Спасибо. Приятно мнение разбирающегося чувака, — Джой хихикнул и пошёл к своей гримёрке.
Я чуть не провалился сквозь землю от стыда и нахлынувшего вожделения! Кто просил меня выступать? Ну, что я понимаю в танцах? Кому вообще интересно, что я думаю? Теперь омежка будет считать меня тупым примитивным самцом. Хорошо, что под пиджаком не заметно, как среагировал мой член… А голос у него приятный. Нет, чертовски приятный, не детский, но и не вполне мужской. Голос моей судьбы. Блин, что за пафос всё время лезет в голову, осталось только начать стишки кропать!
Буквально через день после этого разговора я окончательно понял, осознал и, как говорится, проникся, что втюрился по-крупному, без вариантов. В общем, пропал Карен, свихнулся на всю голову и прочие важные органы! До этого случая всё ещё можно было списать на гормоны или найти другое объяснение моему внезапно обострившемуся либидо альфы.
Джой, опаздывая и торопливо прошмыгнув мимо меня, начал снимать куртку ещё в коридоре и выронил что-то блестящее. Я оглянулся с опаской, подошёл к лежащему на полу неровному комочку, поддел его носком ботинка. Кажется, обёртка от шоколадки. Я быстро наклонился и подобрал скомканный фантик, засунул в карман. Всю смену грел его своей ладонью, ощупывал острые грани измятой фольги и представлял, как «мой Джой» с аппетитом, весь измазавшись, уплетает шоколад. Тянется за салфеткой. Я удерживаю его руку и уверенно притягиваю омежку к себе, жадно слизываю растаявший шоколад с его губ, подбородка, носа, с перепачканных липких пальцев, снова возвращаюсь к губам, прижимаюсь языком к его сладкому языку. Джой стонет и закрывает глаза, запускает свою узкую ладошку мне в штаны… Пиздец!
