Габриэлла быстро повернулась и посмотрела на него. Она ожидала, что он будет смеяться, издеваться над ней, но нет. Дэррик смотрел на нее со спокойным видом, а затем продолжил дальше:

— Если бы ты не чувствовала то же самое ко мне, тебя бы это так не волновало. Ты бы просто не замечала меня. Знаешь, что я думаю, Габриэлла? Думаю, мы созданы друг для друга. Возможно, такое бывает только в сказках, но я думаю по-другому. Мы словно два магнита из лаборатории профессора Тофа. Мы либо притягиваемся с щелчком друг к другу, как два куска горячего железа, только что вынутые из кузнечного горна, либо противостоим друг другу, как Бог и дьявол. Вопрос лишь в том, в каком направлении ты смотришь. Ты так долго и яростно сопротивлялась правде, что осмелюсь сказать, едва ли замечала ее.

Странное чувство охватило Габриэллу. Как будто он заглянул сквозь ее броню и одежду, и даже сквозь кожу, прямо в самую глубину ее души. Неожиданно, впервые за многие годы она вспомнила его поцелуй еще когда они оба были детьми, поссорившимися из-за украденного мешочка волшебного порошка.

— Ты не должен говорить такие вещи, — снова сказала она почти шепотом.

— Возможно, — ответил Дэррик, слегка пожав плечами. — Но это никогда не останавливало меня раньше.

Лежа в постели, Габриэлла улыбнулась, вспоминая тот эпизод. Она ушла от него в тот день, чувствуя самую странную смесь эмоций: стыд и смущение, да, но и неожиданное, головокружительное волнение. Она так привыкла впечатлять людей тем, что она принцесса, что ей никогда даже не приходило в голову, что она могла бы произвести впечатление на кого-либо просто как Габриэлла. Внезапно, то, что она больше всего терпеть не могла в Дэррике — он никогда не обращался к ней по ее титулу, а только по имени — стало самым интригующим. Был ли он прав? Действительно ли они были как магниты, которым суждено либо отталкиваться, либо притягиваться? Даже если бы это было правдой, как это могло быть? В конце концов, она была дочерью короля, а дочери королей просто так не вступают в брак с сыновьями кузнецов. Конечно, даже тогда, какая-то частица ее знала, что такие вещи на самом деле не имеют значения. Габриэлла была разумной, но все же она была девушкой. Даже для нее никакая имперская политика не могла сразиться с возможностью истинной любви.

Нет, она не влюбилась в Дэррика в тот день. Но она начала меняться, а значит, больше не бросала вызов и не противостояла ему при каждом удобном случае. И точно так же, как у магнитов в лаборатории профессора Тофа, которые повернешь другой стороной — и все изменится, достаточно скоро отталкивание обернулось непреодолимым притяжением. Как только она уступила ему, сила его была настолько мощная, настолько всеобъемлющая, что даже немного пугала. Это чувство практически оттеснило ее саму в сторону, вся ее чувствительность и благоразумие потеряли свой цвет, как бумажные замки на детском подоконнике. Она до сих пор пыталась понукать Дэрриком иногда, чтобы внушить уважение или заставить его подчиняться, но это никогда не срабатывало, и в глубине души она была рада. Он любил ее, потому что она была Габриэлла и не потому, что она была принцессой. За последние три года этот факт поражал ее, как нечто невероятное с одной стороны, и нечто возвышенное с другой.

Даже теперь, на утро их свадьбы, она не переставала удивляться.

Дверь в спальню распахнулась, так что занавески, которые окружали ее кровать, заколыхались, и послышался легкий топот босых ног на деревянном полу. Через мгновение занавески были отдернуты в сторону, и чья-то фигура заскочила на кровать.

— Солнце встало, Бри! Где наша скромная королевская невеста? — конечно, это была Рисс, которая провела ночь в соседней спальне. Сидя на коленях, она подскочила от волнения. — Потому что, если ты передумаешь, я буду счастлива занять твое место. Зачем еще нужны друзья, а?

Габриэлла улыбнулась.

— У тебя уже был шанс. Ты покончила с ним, помнишь?

Рисс томно пожала плечами.

— Тогда я была ребенком, но рано или поздно это заканчивается со всеми из них. Я рождена быть разрушительницей сердец. Это мой удел в жизни. Давай, прокрадемся на кухню, прежде чем Сигрид узнает, что мы не спим. Это наш последний шанс позавтракать с поварами, как в старые добрые времена!

Габриэлла ласково посмотрела на свою подругу, осознавая, что это действительно был последний шанс, когда они вместе могли побыть просто девчонками.

— Давай наперегонки, — сказала она, скинув одеяло и толкая Рисс на спину. Обе девушки соскочили с кровати. Смеясь и шикая друг на друга, они открыли дверь и поспешили по коридору.

— Нельзя видеть невесту до свадьбы — это плохая примета, — отругала Габриэлла Дэррика, когда они встретились в приемной короля четыре часа спустя.

— Меня вызвали, как и тебя, — улыбнулся он и потянулся к ней, когда она присоединилась к нему у единственного окна комнаты. Окно было высокое, украшенное витражом, изображающим суровый лик короля Артура в доспехах, его меч, сверкающий голубым цветом, и его бороду, царственно возлежащую на его груди. Позади короля виднелся ряд прекрасных рыцарей блистательных в своей броне, с щитами их ордена с изображенным красным драконом и святым крестом.

Габриэлла переплела свои пальцы с пальцами Дэррика и встала перед ним. Они коротко поцеловались, и девушка сказала:

— Отец не говорил мне, что ты будешь здесь. Я надеюсь, что все хорошо.

— Все хорошо, — кивнул Дэррик, уткнувшись в ее лоб своим. — Я уже говорил с королем сегодня утром.

Габриэлла нахмурилась и недоуменно поглядела на него снизу вверх.

— Ты говорил с королем?

Он снова кивнул.

— Мы даже еще не женаты, а я уже опередил принцессу в совете с королем, — улыбнулся он, поддразнивая ее. — По правде говоря, он искал меня. Его посланник прибыл сразу после завтрака, принеся известие от короля.

— Тогда расскажи мне, — со вздохом сказала Габриэлла, опускаясь на скамью под окном. — Я не люблю сюрпризов. Особенно в такой день, как сегодня.

— Твой отец сам сообщит тебе новости, — ответил Дэррик. — Я не буду забегать вперед, упомяну только, что дело касается какой-то истории и таинственной шкатулки.

Габриэлла взглянула на него из-под бровей.

— Судя по твоему взгляду, здесь кроется намного больше. Что вы обсуждали?

Дэррик засмеялся и опустился на скамью рядом с ней. Он обнял ее за плечи и сжал ее.

— Если тебе хочется знать, мы обсуждали мое положение в Королевстве.

Габриэлла выпрямилась при этих словах. Она покосилась на него серьезным взглядом.

— Твое положение? Но мы уже уладили это. Когда ты просил моей руки…

Дэррик кивнул.

— Конечно, ничего не изменилось. Я хочу быть королем не больше, чем ты хочешь быть селедкой. Когда ты станешь королевой, я буду принц-консорт, вице-король Камелота. Я буду помогать тебе и представлять тебя в тех немногих случаях, когда борода имеет больший вес, чем юбка, но ты будешь верховная королева, правительница королевства.

Габриэлла изучала его лицо мгновение, а потом покачала головой и опустила плечи.

— Я бы предпочла быть селедкой, чем Королевой. Жаль, что ты не можешь стать правителем, а лишь только вице-королем. Но если эта договоренность до сих пор в силе, то что же вы обсуждали?

Дэррик молчал довольно долго. Габриэлла снова взглянула на него. Он встретил ее взгляд, поджал губы, а потом отвернулся в полумрак комнаты.

Габриэлла сузила глаза.

— Уж не собираются ли тебя посвятить в рыцари? — спросила она.

— Более того, — ответил он, возвращая свой взор к ней. — Меня назначили командующим имперской армии.

— Командующим! — выдохнула Габриэлла, вскакивая на ноги и набрасываясь на него. — Ты едва ли закончил академию!

— Я получил лучшие оценки в нашем классе по стратегии и боевым навыкам, если ты помнишь, — заметил Дэррик. — К тому же, я ведь не буду верховным главнокомандующим или кем-то в этом роде. Этот пост по-прежнему занимает сэр Ульрик. Я буду его фельдмаршалом. Этот пост предоставит мне бесценный опыт до того времени, пока ты не станешь королевой, а я твоим наместником.