Ему, казалось, неприятно было говорить это, но он не отвел глаз от Габриэллы.

Елена добавила мягко:

— Наверняка, есть другой путь, принцесса. Если Бог желает, чтобы твое королевство было спасено, тогда…

— Не надо, — прервала Габриэлла, ее голос был низким и жестоким, — говорить со мной о Боге.

Воцарилась неловкая, звенящая тишина. Рядом журчала потихоньку река. Волшебный огонь ярко горел, пуская снопы искр, практически не создавая шума. Наконец, Елена снова заговорила.

— Ты знаешь, — спросила она, похоже, желая сменить тему, — откуда взялась твоя сигила, принцесса?

Инстинктивно Габриэлла обхватила рукой свою подвеску с соколом. Как всегда, она была теплой. Девушка сглотнула и сказала:

— Это был свадебный подарок. От моего отца.

Елена сжала губы:

— Это больше, чем свадебный подарок, и я полагаю, тебе хорошо это известно.

— Скажите мне, что вы знаете об этом, — спросила Габриэлла, почти шепотом.

Последовала долгая пауза. Гудрик посмотрел на Елену с непроницаемым лицом.

— Она принадлежала одному из нашего совета, — сказал он осторожно. — Я почувствовал память о его прикосновении в тот момент, когда ты показала нам ее, даже хотя ее первоначальная форма была изменена и вполне разумно сломана. Блеск этого зеленого камня не вызывает сомнений.

Габриэлла почувствовала, как будто мир ускользает под ней медленно, головокружительно.

— Кто он был? — умоляла она.

— Как ни странно, — ответила Елена, — это тот самый человек, в поиках которого мы оказались в Пустоши.

Гудрик продолжил дальше.

— Он был с нами в одну памятную ночь более десяти лет назад, когда мы посетили небольшой заснеженный домик. Мы были вызваны туда, чтобы защитить некую маленькую девочку — тебя, я смею предположить, от опасного безумного существа. Оборотня, по сути.

— Но… — начала Габриэлла, но голос подвел ее. Она отхлебнула глоток чаю, шумно сглотнула и попробовала еще раз. — Но кем? Кто мог знать о том, что произойдет, чтобы отправить вас? Что произошло той ночью?

Елена покачала головой.

— Некий колдун, Мерлин Амброзиус, пришел к нам с предчувствием вашей гибели. Он узнал об этом благодаря своим способностям, и он предвидел, что такому нельзя позволить случиться. С его помощью, мы отыскали ваш домик у озера и обнаружили там оборотня, ожидающего твоего возвращения, когда ты, очевидно, ушла в поисках пищи. Монстр уже усмирил твою бабушку, и, будучи в своей человеческой форме человеком определенных драматических склонностей, надел одежду старухи в попытке одурачить тебя. Одному из нашего совета удалось спасти бабушку, обезвредить оборотня и отвезти его в близлежащий лес.

Мысли у Габриэллы спутались.

— Мерлин? — повторила она слабым голосом. — Но вы, конечно, не имеете в виду… но он уже давно мертв! Если только… — Ее глаза расширились. — Если только время не означает нечто иное для таких, как он…?

— Мы не можем раскрыть тебе больше, моя дорогая, — Елена натянуто улыбнулась. — Не только потому, что это является тайной, что так и есть, а еще и потому, что каждый ответ только приведет к большему количеству вопросов. Дни сосуществования волшебников и простых людей, к сожалению, закончилась. Мы не можем сообщить тебе больше, не рискуя секретностью нашего мира.

— Мы только раскрыли тебе небольшую часть, — хмуро добавил Гудрик, наклоняясь вперед на своем стуле, — потому что сигила, которую ты носишь на шее перекликается с некоторой очень глубокой магией. Конечно, это и привлекло к себе внимание Перышка, и я готов держать пари, что это был не первый раз, когда сигила оказывала такое влияние на животных. Ее магия безгранична и рассеянна, но она, видимо, приспособилась к тебе и приняла на себя отражение твоего существа, твои мотивы.

Глаза Габриэллы расширились, когда она вспомнила кучку ягод, оставленных каким-то загадочным полуночным посетителем. А до этого ей снился сон о лесных зверях, проходящих мимо нее, окружающих ее в темноте, наблюдающих за ней. И еще раньше — паук в залах замка, который спустился прямо на подвеску у нее на шее.

— Да, — тихо сказала она. — Тоф всегда говорил, что… у меня способности к магии. Означает ли это, что я… я…?

— Нет, дитя мое, — Елена покачала головой, слегка улыбаясь. — Ты не волшебница. Хотя, осмелюсь предположить, в твоей крови есть какой-то отпечаток магии, похороненный глубоко внутри. Может быть, когда-нибудь, в твоих потомках она проявится в полной мере, но не сейчас. И не в тебе. Ты, во всем своем славном и упорном благородстве, полностью человек.

Габриэлла слегка опечалилась, ее рука все еще сжималась вокруг символа сокола, словно защищая его.

— Но все же, — заметил Гудрик, — у тебя есть немного магии в твоем распоряжении. Ты не можешь контролировать ее, и ее влияние может быть чрезвычайно капризным, но на данный момент, она отражает тебя, подобно тому, как луна отражает солнце. Пока ты носишь этот знак… ты и тот, кто носит другую половину, его магия, возможно, захочет помочь тебе или не захочет. Ты должна быть осторожной и бдительной, Габриэлла из Камелота… такая магия может быть благословением, но также может быть и проклятием.

Габриэлла приняла это с мрачным видом. Наконец, она выпустила подвеску и засунула ее обратно под плащ.

— Я должна идти, — объявила она, переводя взгляд с Елены на Гудрика. — Но, может, вы могли бы мне помочь, если вы не против.

Елена лишь поджала губы, видимо, не желая помогать девушке в том, что она считала обреченным на провал. Гудрик, однако, долго изучал лицо Габриэллы.

— А какую помощь ты бы хотела получить от нас? — спросил он, наконец.

Габриэлла поставила чайную чашку на землю рядом с собой и со всей серьезностью обратилась к волшебникам.

— Говорят, что ваш народ свободно перемещался по этим пещерам, как по дорогам. Судя по легендам, можно пройти прямо под Зубчатыми Скалами и выйти с другой стороны. Если это правда, покажите мне путь.

— Как ты его найдешь? — вдруг спросила Елена, явно игнорируя просьбу Габриэллы.

Габриэлла взглянула на нее:

— Меродаха? Я… Я пока не знаю.

— Так одержима своей местью, — сказала женщина почти с упреком, — что у тебя даже нет плана, как найти его?

— У меня есть план, — ответила Габриэлла, защищаясь. — Я просто решаю по одной проблеме за раз. Я направлюсь на запад, пока не встречусь с ним, когда он будет обходить Пустошь. Он и его армия не могут уйти далеко.

— Елена, — начал Гудрик. Она повернулась и пристально посмотрела на него.

— Если у юной леди столь серьезные намерения, — твердо сказала она, — тогда пусть она узнает точно во что она ввязывается.

Гудрик сузил глаза.

— Что ты предлагаешь?

— Пусть встретится с Колрутом. Он расскажет все, что ей необходимо знать.

Гудрик покачал головой.

— Это необязательно и, кроме того, опасно…

— Не опаснее, чем противостоять безумцу и его армии! — настаивала лукаво Елена. — Правило простое. Если она будет следовать ему, то ей нечего бояться.

Габриэлла нетерпеливо спросила:

— Кто этот Колрут? Почему мне стоит встретиться с ним?

— Это скорее не он, — поправила Елена, — оно. Колрут очень, очень древний, и как таковой, он знает очень много. Очень немногое ускользает от его внимания. Если этот Меродах разбил лагерь где-нибудь в пределах Штормовой Пустоши, Колрут будет точно знать, где. Он расскажет все, что тебе нужно знать.

— Елена, — сказал Гудрик тихим голосом, — это ошибка. Пусть девушка идет, раз она желает. Мы можем сказать ей, как найти дорогу под скалами.

Волшебница посмотрела на него и вздохнула.

— Если это, действительно, ее судьба, Гудрик, — хмуро заметила она, — то пусть она встретится с ней с широко открытыми глазами.

Гудрик раздумывал долгое время. Затем он повернулся к Габриэлле.

— Тебе решать, принцесса. Пойдешь ли ты прямо под Скалами в направлении, которое мы тебе подскажем, или ты отправишься на встречу с Колрутом и спросишь его совета?