Мужчина развернулся и быстро возвратился к соплеменникам. Двое его собратьев специальными шестами оттолкнули плот от берега.

Ну, - обратился довольный Ной к гостям плота, - вас куда-нибудь подвезти, пока вода не схлынула?

Они возвращались домой. Пересекали гряду холмов. Он молчал. Она тоже.

Маргарит отлично знала это выражение лица Рокстона – когда вышеупомянутое лицо становилось просто непроницаемым. Вроде, никакого гнева или обиды, но взгляд такой, будто последний кусок хлеба прямо изо рта вырвали. Это обычно означало, что Джон расстроен, но сам понимает, что не имеет права на скандал, поэтому помалкивает.

Вода спадала так быстро, что процесс можно было разглядеть невооружённым глазом. Бурные потоки уже превратились в полноводные ручьи, которые быстро мелели. Холмы и горушки постепенно обнажались по мере снижения уровня воды. Трава всё ещё была отвратительно мокрой, а небо по-прежнему застилали тучи. Впрочем, эти тучи начинали понемногу рассеиваться.

Странный дождь, - пробормотала наследница, просто чтобы нарушить донельзя угрюмое молчание, которое её угнетало. – Неожиданно начался, неожиданно закончился.

Угу, - только и ответил лорд, взбираясь на очередной холм.

"Угу так угу", - обиженно подумала брюнетка. У неё отбило всякую охоту к беседам. Надо же, он с ней разговаривает так, будто этим делает небывалое одолжение.

Рокстон обогнал наследницу на несколько шагов, а потом внезапно застыл. Лицо у лорда перекосилось, а тело вдруг задрожало. Даже не задрожало, а забилось в конвульсиях. Один неосторожный полушаг – и лорд споткнулся, после чего покатился вниз, к подножию.

Джон! – не своим голосом вскрикнула Маргарит, бросаясь следом. – Джон!

Он лежал, широко раскинув руки, глядя в небо…

Джон! О, нет! – Маргарит подлетела к охотнику, бухнувшись возле него на колени. – Рокстон!

Рокстон что-то прокряхтел и, к неимоверному изумлению брюнетки, преспокойно поднялся и сел.

Что это было? – сдавленно прошептала Маргарит, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы. Сколько страшных мыслей пришло ей в голову за последние секунды! Почему-то сразу подумалось о каком-нибудь проклятье…

Я поскользнулся и упал, - как ни в чём не бывало пояснил мужчина

Но перед этим у тебя были судороги…

Судороги? – удивился Джон. – Не было судорог. Я обнаружил у себя за шиворотом какое-то насекомое, вот и всё. – Он, как мог, похлопал себя по спине и области возле шеи сзади, - Кажется, я его уже раздавил, или оно успело выпрыгнуть и спастись бегством.

Секунду-другую Маргарит просто смотрела на него. Потом её прорвало.

Ах ты!.. – Женщина стукнула кулаком по плечу охотника. – Сволочь! – Удары маленьких кулачков посыпались на грудь ничего не понимающего лорда.

С какой это стати он – сволочь? А ещё последний негодяй и подлец? Дальнейшее вообще неудобно повторять.

Больно не было, было странно. Сначала Джон позволял молотить себя, потом понял, что скоро это не закончится, и поймал руки наследницы.

Маргарит, да что с тобой?

Что со мной? Что со мной?! – Она была похожа на безумную. – Да я боюсь за тебя! – выпалила брюнетка. – Я только и делаю, что за тебя боюсь, днём и ночью! Мало каннибалов, динозавров и разных фанатиков, так теперь к этому прибавились и враги Морриган – мои враги! И я знаю, что первым делом они попытаются отыграться на моих близких! А ближе тебя у меня нет никого, понимаешь ты это или нет, чудовище бессердечное?! – Она начала задыхаться от собственного страха, собственной горячности. Её трясло, как в лихорадке.

Славно. Теперь он ещё и бессердечное чудовище. Полный набор.

Глаза Джона расширились.

Так ты поэтому?.. – Он не договорил, но суть вопроса и без того была ясна.

Да, поэтому! – выдохнула наследница. Непролитые слёзы высохли, но лучше бы они были, вместо этой противной дрожи.

И грянула тишина. Тишина, во время которой двое просто смотрели друг на друга. Не задавая никаких вопросов, не ища никаких ответов.

Не думал, что ты восприняла это так серьёзно, - наконец, пробормотал Джон.

А как ещё я могла это воспринять? Я знаю, что уже умер один мужчина, любивший Морриган. А он всё-таки был друидом, кое-что умел! У тебя вообще никаких шансов…

Здорово же ты обо мне думаешь. – Джон поднялся и помог встать Маргарит, взяв её за руки и подтянув.

И снова их взгляды встретились, лица и тела замерли.

Вот что, - вздохнул Рокстон. – Я не стану расстилаться перед тобой, взывать к благоразумию или умолять передумать. Кажется, за эти четыре года на плато я вполне доказал, что от меня не так-то просто избавиться. Не говоря уже о том, что и предыдущая моя жизнь не была безопасной тихой гаванью. – Его карие глаза вспыхнули тёплым огоньком, голос стал мягче. – Я люблю тебя, ты знаешь. И хочу быть с тобой. И мне наплевать на любые опасности. Потому что лучше один месяц прожить счастливо, чем страдать всю оставшуюся жизнь, даже если она будет долгой. И ещё, я бы попросил меня не недооценивать. Я крепкий орешек. Я люблю тебя. Да, я повторяюсь. Могу повторить снова: я тебя люблю и хочу быть с тобой! – Тут голос немного огрубел, взгляд стал жёстче. – Но я не собираюсь ползать на коленях, переубеждая тебя. Так что решай сама. – Он отпустил её руки, повернулся и быстро зашагал в сторону дома.

Маргарит какое-то время стояла, как вкопанная, провожая охотника взглядом. Потом быстро убрала с лица прядь смоляных волос, заправив локон за ухо, и пошла следом за Рокстоном.

На арбалетчицу нечасто накатывали какие-нибудь предчувствия. Но сегодня был как раз тот редкий случай. Она почему-то была абсолютно уверена в том, что с друзьями всё в порядке.

Они вернутся, - твёрдо и радостно сказала Финн сама себе, уперев руки в бока и оглядывая гостиную. – Они скоро вернутся. И не мешает навести тут порядок к их приходу.

С этими словами девушка начала прибираться в комнате.

Тем временем во дворе Челленджер тоже не бездельничал. Ливневый удар буквально разметал по двору всё, что до этого было более-менее аккуратно сложено: коробки, ящики, старое тряпьё, не нужную в доме мебель. И всё это теперь следовало собрать, высушить, рассортировать на то, что можно спасти, и то, что восстановлению не подлежит.

Челленджер был гением, но ведь именно гении известны своей рассеянностью. Профессор как бы забыл подумать о том, что дождь мог повредить не только складированные вещи, но и электрический забор. Возможно, учёного успокаивал тот факт, что провода исправно жужжали. Всё-таки не зря столько усилий было пущено на укрепление ограды.

Да, провода были в полном порядке. А вот опорные столбы - нет. Один из них изрядно подломился и держался только на честном слове. Этого честного слова хватило ровно до того момента, когда профессор как раз подошёл поближе, собирая доски, ранее составлявшие ящик. В этот момент опора хрустнула и упала, причём внутрь двора. И потянула за собой электрические провода.

Порвавшиеся провода с треском заискрили. Они походили на взбесившихся змей, решивших наброситься на Челленджера.

Профессор, берегитесь! – крикнул кто-то. Знакомый голос.

"Берегитесь!". Какой ценный совет! Челленджер осознавал, что у него есть только доля секунды, за которую он не успеет отбежать. Как же тут уберечься? Неужели он умрёт такой глупой смертью, после всего того, что испытал, через что прошёл?..

Что-то налетело на профессора и оттолкнуло в сторону, приняв удар на себя. Челленджер оказался на земле, но даже не почувствовал боли. Он ошарашенно смотрел на спасшее его "что-то", на самом деле оказавшееся "кем-то".

Лицо человека во вспышках невозможно было разглядеть, но это явно был мужчина. Высокий, с длинными тёмными волосами. Одетый в серые штаны и рубашку, мокрый с ног до головы, как и все в округе сейчас. Он даже не кричал от боли. Только дёргался, от электрических ударов…