Пока я сидел и размышлял, что же мог натворить, незаметно пролетел час, а может и больше. В помещение ворвался разъяренный Даниэль Росс с таким видом, будто готов совершить геноцид. Я перепугался и решил, что он меня расстреляет без суда и следствия, поэтому приготовился принять смерть достойно, не теряя лица.

— Немедленно освободите его! — скомандовал глава охотников и я тут же расслабился.

К решетке моей камеры подбежал один из охранников и трясущимися руками сунул ключ в замочную скважину. Когда дверь открылась, он подошел ко мне и снял наручники. Я озадаченно смотрел на взбешенного Росса, который зло пыхтел, постукивая носом ботинка по полу. У меня появилось еще больше вопросов, но я боялся даже рот раскрыть перед ним в этот момент. К камере подошел генерал Саттэн, он выглядел необычно бледно и подавленно.

— Как это понимать, черт возьми? — требовательным тоном произнес Даниэль. — Как могло случиться, что на него напали прямо в отделении? В одном из самых защищенных зданий в городе! Более того, это сделала одна из ваших сотрудниц!

— Я не знаю, что случилось, — виновато начал оправдываться генерал Саттэн. — Как вы сами видели на записи с камер наблюдения, все произошло именно так, как сказала Джессика. Она сама напала на него.

— Вот именно, что она сама сделала это! — раздраженно выпалил Росс. — И я ни за что не поверю, что он мог бы причинить ей вред, даже если бы знал заранее о ее намерениях. Но я все равно не могу закрыть глаза на то, что случилось, даже если это Ваша дочь. Нападение на одного из охотников внутри этого здания со стороны сотрудника очень серьезное нарушение. И если подобное повторится, я буду вынужден принять строгие меры!

— Да, сэр, — грустно произнес генерал.

Я поймал себя на мысли, что готов вытянуться по стойке смирно и отдать Россу честь, стоит только ему взглянуть на меня. Я еще никогда не видел его таким серьезным и злым. Даниэль перевел на меня взгляд, в нем чувствовалось немного беспокойства, и я расслабленно выдохнул. Похоже, буря миновала.

— Пойдем, с тобой кое-кто очень жаждет пообщаться, — произнес глава охотников и жестом позвал меня за собой.

Мы направились в сторону лифтов, проходя мимо других камер и через огромную железную дверь с кучей замков — настоящая тюрьма. За нами следом увязались охотники вместе с генералом. Впервые я видел Брюса с видом провинившегося школьника, казалось, он даже ростом стал меньше, немного ссутулился, а его лицо осунулось.

— Мне очень жаль, что так случилось, — произнес я тихонько, шагая рядом с Россом. — Я, правда, не знаю за что…

— Не волнуйся, я знаю, что ты не виноват. Хотя этим чурбанам любых доказательств будет мало, так что тебе сейчас придется быть еще бдительнее, — шепотом ответил Даниэль так, что расслышать мог только я.

Я и сам догадался, что после этого инцидента охотники обозлятся на меня еще больше. Мне и так довольно трудно было избегать постоянных нападок и попыток задеть меня. Для многих охотников я что-то вроде дикого зверя на привязи, они дразнили меня, но близко подходить все равно боялись, а вдруг укушу.

— Верните ему оружие, — скомандовал Росс, когда мы подошли к лифту.

Никто перечить не стал. Один из охотников тут же вышел и вернулся через несколько минут с большой картонной коробкой, которую сразу же сунул мне в руки. По его лицу я заметил, что он явно раздражен. Скорее бы вернулся Рэй, с ним и то приятнее работать.

Мы вместе с Даниэлем поднялись на последний этаж, остальные за нами не последовали, Росс дал им понять, что в сопровождении не нуждается. Я знал, что на этом этаже есть огромный зал для конференций. В конце коридора находился отдельный маленький кабинет, туда мы и зашли. Внутри все выглядело уютно и просто, это был личный кабинет генерала Саттэна.

— Присаживайся, — шеф указал рукой прямо на генеральское кресло.

Я замешкался, но Росс подпихнул меня ближе. Поставив коробку со своими вещами на стол, я сел. Даниэль придвинул стул, что стоял у стены и устроился рядом со мной. Он включил компьютер и стал что-то искать. Пока он запускал какие-то программы и вводил пароли, я открыл коробку и заглянул внутрь: мой любимый пистолет, бумажник и телефон. На самом дне лежал нож и от одного взгляда на него в груди потеплело.

После ночного дежурства первого января я чувствовал себя выжатым как лимон, проведя всю ночь на улице в толпе людей. Это сильно вымотало меня. А из-за шума и суеты у меня еще и голова болела. Но это была самая ответственная и тяжелая ночь. Я понимал это и не мог все бросить. Утром я как раз вернулся в отделение вместе с лейтенантом Лизой Джонс, она просила меня присутствовать при составлении отчета. Когда мне вручили посылку, я сильно удивился, не знал от кого и что там, но стоило развернуть обертку и все сразу стало понятно. Только Адамс мог мне подарить такую вещь. Лиза тогда смотрела на этот нож квадратными глазами. Я сначала не понял в чем дело, но потом она сказала, что такая опасная игрушка стоит около штуки баксов. Я чуть не выронил свой подарок из рук от удивления. Лиз добавила, что это нож «Танто», что-то вроде укороченной версии катаны, очень прочный и острый. Демонстрации не потребовалось, я из любопытства тронул пальцами лезвие и сразу же порезался. С тех пор я его из ножен не вынимал, но и не расставался с ним никогда.

— Кстати, как ты себя чувствуешь? — внезапно поинтересовался Даниэль. — Выглядишь неважно, только не говори мне, что ты снова мучаешь себя голодом. Или опять обкололся той дрянью, что тебе Док подсовывает?

— Тренирую силу воли, — буркнул я себе под нос, чуть приукрасив действительность.

— Значит, обкололся. И как успехи?

— Уже шестые сутки пошли, — шепнул я и снова коснулся горла, ощущая жжение.

Благодаря исследованиям Маклейна и его сыворотке, которая делала меня почти в два раза слабее и ощутимо замедляла регенерацию, я мог обходиться без крови намного дольше обычного. Я радовался каждому дополнительному часу. Даниэль эту затею не одобрял, боялся побочных эффектов и огласки, но я был доволен результатом. Даже моей нынешней силы мне вполне хватало, чтобы справляться с обращенными вампирами. Правда, из-за того, что я стал медленнее, приходилось действовать более осмотрительно. Однако инъекции приходилось делать по несколько раз в день, эффект сыворотки длился недолго, и каждый раз меня все равно подташнивало.

— Будь осторожнее с этим, — напряженно произнес Даниэль. — Я узнал о том, что с тобой что-то случилось раньше, чем мне сообщили из отделения. Позвонил Маркус и поинтересовался, что с тобой. Я сразу даже не понял, к чему это он. А потом он мне дал послушать разъяренные вопли Рэя. К счастью, сильно ты не пострадал.

Росс наконец нашел то, что искал, и снова ввел какой-то очень длинный пароль. Мне показалось, что с компьютером он не очень ладит, потому что несколько раз он явно влезал не туда. Программы материли его и пароль принимать не хотели. Но я тактично промолчал, чтобы не оскорбить его. В конце концов, он справился и выглядел очень довольным собой.

На экране появилось изображение, я увидел лицо Марка, он улыбнулся и помахал рукой.

— Ага, живой все-таки, — произнес Высший вампир. Послышалось ворчание Адамса, на экране началась какая-то суета, мне показалось, что пошли помехи.

— Не прикасайся руками! — раздраженно выпалил Марк. — Сломаешь мой ноут!

— Я уже давно ничего не ломал, — более спокойно произнес Рэй и я увидел, что он сел перед камерой, хотя изображение явно стало не таким четким.

— Пару часов назад во всем доме свет погас, только не говори, что это тоже был не ты!

Мы с Россом переглянулись. Мое лицо, скорее всего, выглядело таким же вытянутым от удивления, как и у него.

— Рад тебя видеть, — тихо произнес Адамс. — Сменил стиль? Теперь носишь красные рубашки?

— Вообще-то это кровь, — ответил я. — Моя.

— Что у вас там стряслось? — послышался голос Маркуса где-то за кадром, потом снова началась какая-то суета, и вампир раздраженно добавил: — Не волнуйся ты так, а то не видно же ничего, от тебя помехи, ты мне так жесткий диск сожжешь!