Она осеклась. Ей хотелось верить, что в этом обновлённом будущем её отец жив, но, по правде говоря, ждать можно было чего угодно, а значит её вера могла оказаться напрасной.

Белль сочувственно погладила её по спине.

— А где вы живете? — спросила она. — Всё в том же особняке?

— Не совсем, — улыбнулась Коль. — Увидишь! Пойдём!

Они вышли на улицу и быстрыми зашагали в сторону дома, надеясь, что скорость поможет справится с их страхами. Белль, пришедшая из прошлого, боялась столкнуться со своим будущим, а Коль — разочароваться в своём новом настоящем.

***

Генри открыл глаза. Он смотрел на паука, который медленно полз по удивительно знакомому потолку. Он подумал, что когда-то уже видел, как паук ползёт именно по этому потолку, когда-то… Вайолет! Точно. Он находился в доме отца Вайолет в Нью-Хэйвене. Генри повернул голову и увидел саму Вайолет, мирно посапывающую рядом в какой-то странной хлопковой рубашке. Рубашку он не помнил. Генри вообще не виделся с Вайолет после того, как они расстались. Почему же сейчас он находился здесь, у неё в постели, почти голый? Генри огляделся по сторонам в поисках одежды, увидел в кресле у окна свои потрёпанные временем джинсы, кожаную куртку и чёрную майку. Но, прежде чем уйти, Генри должен был выяснить, почему он здесь. Поэтому он тихо позвал Вайолет и несколько раз осторожно толкнул в спину.

— Отстань, Генри, — пробурчала Вайолет. — Ублажай себя сам. Я не в состоянии и не в настроении.

— Да я не за этим! — оскорбленно воскликнул Генри и опять начал её будить. — Вайолет! Вайолет!

— Ну что? Что? — вспылила женщина. — Что ты разорался? Ребёнка разбудишь!

— Ребёнка? — опешил Генри. — К-какого ребёнка?

На этот раз Вайолет действительно проснулась, села и посмотрела на Генри как на идиота.

— Нашего ребёнка, Генри. Нашего, блин, ребёнка! — она старалась говорить как можно отчётливее, будто Генри был слабоумным.

Генри вскочил, подбежал к креслу и начал быстро одеваться.

— Чёртовы носки! Где носки? Где эти чёртовы носки?! — он кричал про носки, прижавшись пузом к полу и заглядывая под кровать. — Вот они!

— Куда ты? — устало спросила Вайолет, спрыгивая с кровати. — Генри, куда ты собрался?

— Мне нужно позвонить! — Генри подлетел к ней и схватил за плечи. — Позвонить, понимаешь?

— Да-да… Мне известно значение слова «позвонить», — будничным тоном произнесла Вайолет. — Ты свой телефон и лэптоп оставил внизу, на кухне. Да, и твою машину эвакуировали с утра… Генри, что не так?

— Всё не так. Всё!

Генри вылетел в коридор, попутно натягивая один из носков на ногу, громко топая, пропрыгал к лестнице и встал как вкопанный. Заплакал ребёнок.

***

Робин приготовила Роланду завтрак: яичницу с беконом, помидорами и сыром. Запивая еду горячим кофе, Роланд оживал, боль покидала его, а мысли прояснялись.

— Где Зелена? — спросил Роланд у сестры, будто только что вспомнил об её существовании.

— В офисе мэра, — пожала плечами Робин. — Мама заменяет Реджину, пока та где-то отдыхает с…

— Чарли, — закончил за неё Роланд. — Кажется, воспоминания вернулись. Она попросила меня присмотреть за домом.

— Быстро, — удивлённо вздёрнула брови Робин. — Как-то очень даже быстро.

В гостиной завибрировал смартфон. Он хотел встать и сходить за ним, но Робин его остановила.

— Ешь спокойно, — сказала она, поглаживая его по плечу. — Я принесу.

Он прислушивался к её тихим шажкам и когда, по его расчетам, Робин должна была дойти до стола, спросил имя звонящего.

— Генри, — ответила Робин, возвращаясь. — Вот, держи. Слушай, а поставь на громкую?

Роланд принял вызов и учел желание сестры.

— Хэй, Генри! Ты где, приятель?

Генри промямлил что-то совершенно невразумительное.

— Привет, Генри, — промурлыкала Робин.

Услышав её голос, Генри и вовсе жалобно застонал.

— Что с тобой? Где ты? — Роланд уже не на шутку разволновался.

— Я в Нью-Хэйвене, — пропищал Генри.

Роланд не видел в этом ничего странного. Подумаешь, у девушки своей застрял. Даже не у девушки — у невесты.

— Ну и? — удивился Роланд. — Ты у Вайолет. Ты же на ней женишься! Забыл?

— Какой на хрен женишься! — вскричал Генри. — Мы же расстались с ней.

— Неа.

— Да! Расстались! — упорствовал Генри, а потом, словно его резко осенило, спросил, — стоп, ты помнишь? Ты помнишь, что с тобой было?

— Ага, — ответил Роланд. — Всё для меня, в общем, без изменений. Я помню, что вы расстались. Но теперь много изменилось. Наверное, исчезли причины, по которым вы расстались.

— Это еще не всё, — сказал Генри, — У меня есть сын.

Роланд подавился и закашлялся. Робин открыла рот от удивления.

— В смысле у тебя есть сын? — спросила она. — Как так? Когда? Дети же не за один день делаются!

— Я знаю, — вскипел Генри, — знаю!

— Ты не шутишь? — до сих пор не веря, спросил Роланд. — Ребёнок?

— Да-да! Ребёнок! — раздражённо выговорил Генри. — Ребёнок! Сморщенный, красненький. Ручки, ножки и прочее. Ребёнок! Ему примерно месяц. Ладно. Я позвоню ещё.

Генри бросил трубку. Роланд и Робин с минуту смотрели друга на друга, а потом разразились гомерическим хохотом, из-за чего Роланд даже свалился со стула.

***

Белль следовала за Коль и изо всех сил старалась не отставать. Но задача, стоит признать, была сложная. Перед ней определённо был Сторибрук, но какой-то другой. Больше стекла и камня среди зелёных искусственно созданных зарослей, меньше старого тёплого провинциального антуража. Появилось множество новых магазинов, а по аккуратным облагороженным улицам бродило намного больше людей, чем в ее времени. Машин тоже больше и они были другими: обтекаемые, словно отлитые из единого листа стали.

— На самом деле мало что изменилось, — сказала Коль, заметив её интерес. — Только больше пафоса и мишуры. Все также, как и раньше.

— Ясно, — растерянно отозвалась Белль.

Менее чем за полчаса они добрались до пункта назначения И вид, открывшийся глазам Белль, просто поражал и сбивал с ног. Первое, что бросалось в глаза, — указатель. Большой деревянный указатель, на котором было написано: «Форт Голдов. Не беспокоить». Второе, что еёё потрясало, — огромная территория, окружённая двумя заборами: первый был низкий, металлический, другой — высокий, чёрный, каменный. И третье — сам дом, воистину громадный и очень необычный, напоминающий настоящий замок. Он был отстроен из стекла и белого мрамора и стоял на искусственной насыпи, даже был будто вкопан и присыпан землею по бокам, закруглённый с двух сторон, с чёрной крышей на готический лад.

— Что это? — спросила Белль. — Зачем он такой большой?

— Примерно столько же под землей, — улыбнулась Коль. — Первый этаж нежилой, все восемь спален на втором. Внизу подвал, мастерская, продовольственный и винный погреба, а ещё склады. Справа — гараж на шесть машин, но машины всего четыре. Кстати, через гараж мы в дом и войдём. Ненавижу эту лестницу.

Коль указала на лестницу, ведущую по насыпи к парадным дверям.

— Зачем такой большой дом для троих? И зачем склады?

— Ну, склады для антиквариата. Когда что-то уже не умещается в магазине, вещь вносится в картотеку и отправляется в подвал, — рассказывала Коль. — А ещё ты просто не видела мамину коллекцию первых изданий. Это сумасшествие. Они оба те ещё собиратели дорогостоящего хлама. И дом… не для троих.

— Как это? — удивилась Белль.

— А так. Дом для шестерых, — улыбнулась Коль. — Я не хотела этого говорить без необходимости, но у меня три брата.

***

Генри заглянул в комнату, где плакал младенец. Осторожно приблизился к кроватке и взглянул на ребенка. Хрупкий, маленький комочек смотрел на него крохотными глазёнками, медленно затихая. Он потянулся к Генри ручкой, пальчики неумело хватали воздух, но Генри отступил на шаг, а потом ещё на несколько шагов, пока не прижался спиной к стене, и сполз вниз, закрывая лицо руками. Ребёнок снова заплакал и плакал, пока Вайолет не пришла и не взяла его на руки.