— Боюсь, это лишь начало очень долгого процесса, — покачал головой Голд. — Кто-то должен сесть за убийство Мэйна.

— Это проблема специального агента Пилби, мистер Голд.

— А я — единственная зацепка.

— Ei incubit probatioqui dicit, non qui negat, — изрекла Ив. — Доказательство лежит на совести обвинителя. Ваша роль сыграна.

— Сыграна, — неуверенно кивнул он. — Вернёмся к работе.

По пути в офис он пришёл к выводу, что его роль не сыграна, и более того, он понял, что в этой пьесе у него совсем другая роль.

В четверг Голда «похитил» Брэдфорд. Его чёрная длинная машина остановилась на улице перед Румпелем, задняя дверь открылась, и показалось улыбчивое усатое лицо Рика.

— Подвезти?

— Мы же договорились встретиться в «Поло»? — напомнил Голд об их договорённости. — Тут два шага.

— Планы изменились. Мы пообедаем в другом месте, — сообщил Рик и подвинулся, освобождая место. — Так что прошу!

Автомобиль развернулся через соседнюю улицу в сторону Нижнего Манхэттена, и Голд не стал строить предположений, зачем они туда едут. Он решил довериться другу и заодно затронуть единственную тему, которая его беспокоила: убийство Эдварда Мэйна и Ролло Принс. Ричард, как оказалось, сам хотел поговорить с ним об этом и проявил живой интерес ко вчерашней встрече Голда с агентом Пилби.

— Это стало для меня неожиданностью, — нахмурившись, сказал он о Ролло Принсе. — Я искал врага среди старых знакомцев, а нашёл его. И то нашёл не я.

— Они все твои враги, — спокойно произнёс Голд. — Эйвери…

— Эйвери своё уже получил, — перебил Ричард, плотно сжав губы. — И Ролло Принс получит. Позвони мне, когда он обратится к тебе за помощью.

— Ко мне? Что ты придумал?

— Я сделаю так, что исполнитель скоро себя выдаст.

— Мы оба знаем, кто исполнитель, — вздохнул Голд и выразительно посмотрел на Ричарда. — Ты готовишь ему ловушку?

— Уже приготовил, — жёстко сказал Ричард и грустно улыбнулся. — Тебе осталось лишь подтолкнуть его в нужном направлении. Не могу рассказать тебе всё сейчас. Скажу лишь, что им нужно было расправиться с Клайвом намного раньше.

— Да…

— Но не будем о грустном! К тому же мы уже на месте.

Машина остановилась, и Голд, щурясь, вылез из тёмного салона под слепящее солнце на улицу, прямо ко входу в отель «Black DʼOr».

— Что мы здесь делаем? — усмехнулся он, обернувшись к Ричарду, — «Black DʼOr»?

— Да, — кивнул Ричард, нацепил на нос жёлтые очки, отдал распоряжения своему водителю и встал рядом с Голдом. — Я не смог с ним расстаться.

— Я знаю, но не понимаю почему.

— Это место много для меня значит, Руперт. К тому же я многое изменил.

— Внешне ты его никак не изменишь.

— Я нахожу в этом особенное обаяние, — рассмеялся Брэдфорд и дружески хлопнул его по плечу. — Пойдём!

— Пойдём… — осторожно согласился Голд и последовал за ним внутрь.

Было так странно возвращаться сюда восемнадцать лет спустя, вот почему в этот момент он особенно обеспокоился тем, как он, нестареющий и неизменный, выглядит в этом бесконечно переменчивом мире. Голд вспомнил ночного портье Скотти, подумал, работает ли он ещё здесь и что бы он сказал, если бы увидел и вспомнил давнего постояльца. Наверное, удивился бы и промолчал, как и прочие люди, с которыми он сохранил отношения. Но внутри не было Скотти, и того самого отеля тоже будто бы не было. Прежде «Black DʼOr» был вульгарным, безвкусным уродом и внутри и снаружи, и несмотря на то, насколько удачной для Румпеля оказалась проведённая здесь ночь, он бы ни за что не вернулся сюда по собственной воле, а сейчас, стоя посреди светлого и уютного вестибюля, он уже не был в этом уверен.

— Совсем другое дело, не так ли? — спросил Ричард и повёл его дальше по своей преобразившейся собственности. — Теперь это место можно назвать приличным.

— Верно, — согласился Голд и растерянно улыбнулся. — Я всё равно не понимаю, почему ты его не продал.

— О, я очень хотел от него избавиться, — закивал Ричард. — А потом было как-то недосуг, да и мне никто не предлагал за него больше шестидесяти миллионов. Три года назад я принял твёрдое решение продать его к чертям, но подумал, что стоит придать ему лоск, и тогда встретил Риту. Она занималась дизайном интерьеров.

— Ясно, — ухмыльнулся Румпель. — И теперь это твой любимый отель.

— И теперь это мой любимый отель, — довольно подтвердил Рик. — Можно сказать, что это наш первый общий ребёнок.

— Остановимся на этой аналогии.

— Остановимся. Пойдём в ресторан. Ты должен оценить моего шеф-повара: он один из лучших!

В прошлый раз ресторан казался ему душным, мрачным и тесным, и поэтому он искренне удивился, войдя в красивый и чистый зал, в котором было много пространства, много воздуха и света. Изящная и удачно подобранная мебель скрашивала тяжеловесность колонн, а мягкое сочетание бежевого и голубого делало это место почти домашним, подходящим супружеской паре или семье, и совершенно не вызывало ассоциаций с прежней клиентурой.

Обед им подали восхитительный, и Голд пришёл к выводу, что Брэдфорд продолжает без умолку болтать об обновлениях и хвалить повара только лишь потому, что он планирует праздновать здесь свою свадьбу, и позже его предположение подтвердилось.

— Получается, ты организуешь свадьбу сам? — насмешливо спросил Голд. — А я вроде группы поддержки?

— Не совсем сам, — уклончиво ответил Рик и легко рассмеялся. — Не бойся! Я не буду показывать тебе каталоги с цветами и тортами.

— Утешил!

— Но очень многое действительно на мне. У невесты есть заботы поважнее.

— Это верно.

— Я рад свадьбе, — сказал Брэдфорд, будто оправдываясь. — Я женюсь на Рите отнюдь не потому что она беременна. Я люблю её.

— Это очевидно, — поддержал Голд. — К чему это уточнение?

— Потому что это очевидно не для всех…

Они ненадолго замолчали, подбирая тему.

— Я шафер, — в итоге медленно произнёс Голд.

— Да.

— Получается, я должен устроить тебе мальчишник?

— О, нет! — отмахнулся Ричард. — Роджер и Мэтт всё устроят. Они любят это дело. Но если ты хочешь…

— Нет-нет, — отказался Румпель. — Роджер и Мэтт справятся лучше.

— Да, они справятся. А тебе нужно просто прийти, — улыбнулся Рик. — Обещаю, что ничего пошлого там не будет. Покер, обыкновенные беседы в обыкновенной компании, виски и сигары. И всё в каком-нибудь клубе на Манхэттене.

— Понятно. Почему?

— Что почему?

— Почему ты выбрал меня? — Голд не был уверен, что его вопрос относится только к его назначению шафером. — Есть куда более подходящие кандидаты.

— Да, но только ты не станешь меня осуждать, — мягко ответил Ричард. — И только ты не будешь убеждать меня, что поступая по велению сердца, поступая правильно, я делаю ошибку.

Голд ожидал услышать именно это, но ему почему-то было очень грустно, и грустно было не только ему.

После встречи с Брэдфордом он вернулся домой и застал в гостиной Альберта, уныло сидящего перед шахматной доской.

— Привет, — тихо вымолвил Голд. — Ты с Ори?

— Да, — вздохнул Альберт. — Он спит. И мама тоже вздремнула с ним за компанию, так что не заходи пока в мою комнату.

— Ясно… Играешь сам с собой?

— Да. Хочешь партию?

— Хочу.

Голд сел напротив, Альберт расставил фигуры на начальные позиции, и они увлеклись игрой.

— Лорен всё занята?

— Да, — всё так же печально отвечал Ал. — Ещё и следующую неделю. Она не хотела ехать, но я её уговорил. Ей это нужно.

— Правильно, — оценил Голд. — Ори хорошо выглядит.

— Да. Он прекрасен, — тут Ал невольно улыбнулся. — Частенько поднимает нас ночью, но это того стоит.

— Да, — согласился Румпель и завершил очередной ход. — Это того стоит.

— Всё как надо, — пожал плечами сын, занёс руку над слоном, задумался и не сделал хода, выразительно посмотрел на отца и как-то смущенно сказал: — Я… Я собираюсь жениться на Лори.

— Ты сделал ей предложение?