— Месье, два завтрака с кофе, — обратилась к Голду официантка. — Куда вам отнести?
— Я сам, — вежливо улыбнулся Голд и забрал поднос. — Не беспокойтесь. Спасибо.
Он не спеша вернулся к своему месту, где Белль машинально помогла ему накрыть на стол, попутно отвечая на вопросы девочки. Тем временем пара за окном прекратила выяснять отношения, женщина заглянула внутрь, позвала девочку, и все трое удалились ко всеобщему облегчению. Только Белль провожала их грустным взглядом.
— Помогла ей с домашним заданием, — рассеянно пояснила она мужу. — Мне кажется, что у неё программа легче, чем была у Криса.
— Возможно, — пожал плечами Голд. — Это были её родители?
— Да. Она сказала, что они ругались из-за неё.
— Сомневаюсь…
— Я тоже, — кивнула Белль. — Но я поняла, что не хочу ругаться и спорить с тобой. Вот совсем не хочу. И тем более из-за Криса.
— Очень рад это слышать, — расплылся в улыбке Румпель. — Я ненавижу с тобой ругаться. Всё ещё нет аппетита?
— Придёт во время еды, — улыбнулась она в ответ и вонзила в омлет вилку. — Спасибо.
— Пожалуйста, — он нервно побарабанил пальцами по столу и с опаской вернулся к главной теме: — Слушай, Крис… Ему нужна была разрядка.
— Это я понимаю. К тому же Сабина действительно очень красивая девушка, и мальчику его возраста невероятно сложно устоять, когда такая девушка сама вешается ему на шею, — сказала Белль, после чего ненадолго отвлеклась на еду и через пару минут добавила: — Я вынуждена признать, что Крис вырос.
— Ещё нет.
— Ты сам целый год твердил об этом.
— Но этот его поступок меня немного переубедил, — мягко возразил Голд, принимая её право на справедливое негодование. — Я правда считаю, что он вырос и что во многом к нему нужно относиться, как ко взрослому. Однако он всё ещё не взрослый в полном смысле, и он всё ещё нуждается в своих родителях.
— Которые могут его наказать, — рассмеялась Белль. — И накажут.
— Ещё как накажут! Сурово накажут!
На практике наказания у них редко выходили за рамки шуток и угроз, и он подумал, что и этот случай не станет исключением.
Крис к ним присоединился позже означенного времени.
— Привет… — сказал он родителям, которые допивали уже по третьей чашке кофе. — Адриан и Сабина ушли, а я всё убрал.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Белль и подвинулась, освобождая ему место. — Садись.
— Ты больше не злишься? — юноша удивлённо захлопал ресницами.
— Ещё немного злюсь, но не из-за Сабины.
— Мы расстроены, потому что ты не позвонил, — поддержал жену Голд. — Мы, веришь или нет, переживали за тебя, сынок.
— Простите, — повинился Крис и сел рядом с мамой. — Обещаю, что такое больше не повторится.
— А можно уточнить: ты сейчас обещаешь, что будешь звонить, или что я больше не найду голых девушек у себя в кровати? — поинтересовалась Белль, и когда парень смущённо потупился, ласково потрепала его по плечу и миролюбиво сказала: — Я просто шучу. Хочешь есть?
Он хотел, и когда минутой позже он расправлялся со своим завтраком, они расспрашивали о его приключениях. Криса и его друзей поймали в Лувре после закрытия и сдали полиции для выяснения причин. Адвокат семьи Ланье быстро доказал, что детишки не сделали ничего плохого, внёс залог, и их отпустили.
— Что вам понадобилось в Лувре после закрытия? — недоумевала Белль.
— Знаете фильм Бертолуччи «Мечтатели»? — оживился Крис, которому явно нравился этот фильм.
— Допустим…
— Я не помню, но, кажется, мы его смотрели, — протянул Голд, пытаясь вспомнить этот фильм.
— Мы его не досмотрели, — напомнила Белль. — Он нам не понравился, и мы выключили его минут через двадцать.
— Неважно, — нетерпеливо отмахнулся Крис. — В общем, мы решили разыграть несколько сцен из этого фильма. Всё было в наличии: Париж, брат и сестра в странных отношениях и парень-иностранец. Там была сцена, где троица пробегает через Лувр, скопированная в свою очередь из другого фильма.
— Пародия на пародию, — кивнул Голд. — Ясно. А потом что?
— Ну, мы хотели это заснять, и нас поймали, — дёрнул плечами Кристофер. — А потом нас выпустили, и мы долго гуляли по городу, после чего разыграли ещё несколько сцен, приличных по содержанию. Адриан выпил почти всё вино, а я фотографировал Сабину. Ну, а потом вы сами знаете, чем всё закончилось.
— Да уж, — ухмыльнулась Белль. — Знаем.
— Кстати, в фильме была сцена, где родители возвращаются домой и застают…
— Осторожно, — предупредил Голд.
— Понял, — виновато улыбнулся сын и уставился в свою тарелку.
Крис действительно добросовестно прибрался в квартире и с особым вниманием отнесся к спальне: убрал мусор, помыл пол, проветрил комнату, перестелил постель, поэтому, закончив со сборами, они смогли спокойно лечь спать.
— Судя по всему, он уже не в первый раз поменял бельё, — усмехнулся Голд, забираясь под одеяло. — В стирке три комплекта.
— Замечательно, — невесело отреагировала Белль, которую до сих пор немного злил поступок Криса. — Он тащит голых девушек в кровать родителей, но зато он чистюля. Будем делать вид, что это не считается?
— Справедливости ради хочу отметить, что больше было негде, — продолжил он и добавил, заигрывая: — В конце концов, голая девушка в постели — это совсем неплохо.
— Во-первых, я не голая, а в рубашечке: смотри, какая миленькая, — добродушно проворчала она, расправив свою ночную сорочку и, совсем оттаяв, добавила смешным голосом: — Во-вторых, я уже не девушка, а самая настоящая престарелая мадам.
— Ты с возрастом только краше.
— Только ты не меняешься: всё тот же невыносимый болтун, лжец и льстец, — она засмеялась и, успокоившись, повернулась к нему спиной, улеглась поудобнее и пробормотала: — Давай спать. Я очень устала.
— Я тоже. Выходные выдались сумасшедшие.
— И не говори. Люблю тебя.
— И я тебя, — Румпель придвинулся, обнял её и легко поцеловал в плечо. — Спи, моя хорошая, моя красивая и совершенно неголая девушка…
— Невыносимый льстец, — хихикнула Белль и заставила его покрепче себя обнять. — Просто невыносимый…
На этой странной ноте и закончились их французские каникулы, а впереди их ждал Нью-Йорк, а с ним и всё, от чего они постоянно мечтали убежать.
Их самолет приземлился в аэропорту Кеннеди в одиннадцать утра по местному времени. Взъерошенные и вялые, нагружённые сумками и клеткой, они прошли через терминал, вытекли с другими прибывшими в огромный зал и тут же принялись высматривать в толпе встречающего их Адама, который спустя несколько минут их безуспешных усилий нашёлся сам, и нашёлся не только он.
— Келли! — искренне обрадовался Румпель, увидев рядом с сыном свою любимую миниатюрную невестку. — Как же я рад тебя видеть!
— Здравствуйте, мистер Голд, — широко улыбнулась Келли и от души пожала ему руку, а потом и вовсе не выдержала и заключила его в объятья. — Вы не представляете, как я этому рада!
— Не так, как я.
— Как скажете, — засмеялась Келли и, потупившись, обернулась к Белль. — Бел… Миссис Голд.
— Здравствуй, моя дорогая, — только и сказала Белль, шагнула навстречу и крепко обняла девушку. — Я по тебе безумно скучала. Ты больше не пропадай, ладно? Даже если этот отличится…
— Мама… — закатил глаза Адам.
— Извини, милый, но это правда, — она ласково потрепала его по щеке. — Поехали домой.
— Такси ждут!
Крис, Келли и Белль, весело перешёптываясь, ушли вперёд, а Голд и Адам, не успевшие ещё сказать друг другу и слова, замедлились.
— Поздравляю, — сказал Голд. — Тебе дали второй шанс. Не упусти.
— Ни за что не упущу, — кивнул Адам. — С момента её возвращения я не устаю поражаться тому, как вообще протянул без неё целых три месяца. Не хочу, чтобы это повторялось, и рад, что всё встало на свои места.
— Да…
— Как Париж?
— Париж как Париж, — отмахнулся Голд. — Яркий проблеск среди беспросветных нью-йоркских будней. Однако я рад вернуться к будням.
