— Это всё? — спросил Роланд. — Бессмыслица…
— Именно, — вздохнул Генри. — Как это относится к нашей ситуации?
— Мне кажется знакомым имя Элбрик, — задумчиво произнесла Робин. — Я встречала его в одной из книг.
— Элбрик был колдуном, умершим почти три тысячи лет тому назад, — сказал Голд. — По крайней мере, так утверждают. Может, это единственное подтверждение, что так оно и было. Но я с трудом верю, что колдуну хватило бы мужества уничтожить такие знания. Соблазн магии, соблазн силы слишком силён.
— Так как это относится к нашей ситуации? — повторился Генри и нахмурил брови. — Есть идеи?
— Нет, — сокрушённо покачал головой Румпель. — Ни единой. Разве только омут… Но не хотелось бы, чтобы это оказалось правдой.
— Всё, что в этой книге, — правда. У нас большие проблемы?
— У нас и так большие проблемы, — мрачно произнёс Роланд. — Что это такое?
— Я сам не знаю, — признался Голд. — Я считал это бреднями, никогда не сталкивался с чем-то подобным. Такой магии не было в Зачарованном Лесу. В какой мир летом открылся портал?
— Портал так быстро закрылся, что мы не успели это выяснить, — ответила Робин. — Что-то проникло. Кто-то… Но кто — неясно. Очевидец умер.
— Очень жаль…
— Он только что-то говорил про северное сияние и падающие звезды.
Из-за этих её слов Голд занервничал, вспомнил сон и даже слегка вспотел. Яркие образы снова замелькали у него перед глазами, и он подумал, что сон его вовсе не был сном, что всё произошло на самом деле. Эта новая мысль надолго застряла у него в голове.
— Ты вспомнил что-то? — почти с надеждой спросил Генри. — Вижу по лицу, что да.
Голд не хотел отвечать, и его избавил от необходимости это делать маленький сын Робин, который проснулся, не обнаружил никого подле себя и расплакался. Робин поспешила к нему наверх, а Голд воспользовался заминкой и задал Генри свой вопрос:
— Почему Коль послала тебя сюда?
— Хотела, чтобы я наладил связь, — рассеянно ответил Генри. — Она считала, что благодаря моему дару может получиться. Вроде бы и в личных целях, а вроде бы и не совсем. Я решил рискнуть.
— Каким образом?
— Вот, — он достал из середины книги лист бумаги, будто вырванный из неё же. — У Коль такой же. Я отправил ей с курьером перед отъездом. По идее всё, что я напишу, должно проявиться и у неё на листе, но пока это не работает.
— Почему?
— Смотри, — Генри окунул перо в чернила и попытался написать на листе своё имя. — Видишь?
Буквы исчезали быстрее, чем он их выводил.
— Странно…
— Кто-то или что-то будто блокирует. А ведь у магии Автора границ нет.
— Кто-то тебе их придумал, — согласился Голд. — А ты только чернилами пользовался?
— Да… А чем ещё?
— Кровью не пробовал? Это только она увидит, но всё же вариант.
— Нет, — озадачился Генри. — Но это, возможно, выход… И моя ведь подойдёт…
— Разумеется. Вы родственники. Сейчас даже кровь Роланда подойдёт.
— Моя? — изумился Роланд.- Почему моя? А, из-за ребёнка… А так можно?
Голд только насмешливо на него посмотрел, а Генри сосредоточился на листе.
— Попробуем кровью, — он ушёл на кухню отмыть ручку от чернил и скоро вернулся с ней и ножом. — Чьей кровью будем писать?
— Моей, — решил Голд. — Ближе меня нет. Если не сработает с моей, то больше ничто не сработает.
Он порезал руку и выпустил достаточно крови, чтобы Генри мог весь лист исписать. Это он и сделал. Улучшение было, но не сильное: буквы исчезали через минуту.
— Проклятье! — выругался Генри и едва не смял лист.
— Подожди, подожди! — остановил Роланд. — Одно осталось.
— Что?
— Одно слово осталось.
Генри ещё раз взглянул на лист и понял, что Роланд прав: почти в самом низу сохранилось бледное, короткое «живы». И больше ничего.
— Что же… — вздохнул Голд. — Самое главное, по-моему, мы передали. Даже с кровью у магии Автора иной цвет.
Он в это время пытался залечить руку и сделал это с большим трудом.
— Как и у заклинания, — отметил Роланд, наблюдая за усилиями тестя. — Любая магия, направленная против разрушений, почти не работает. Одержимые совсем ей не подвластны.
— Поэтому мама и бесится, — добавил Генри. — Нет почти ничего, что она могла бы сделать.
— Силы разрушения… — Голд вдруг вспомнил новую сказку. — Можно книгу?
Раскрыв книгу на нужной странице, он внимательно перечитал текст, в особенности часть про колокольчики, а потом внимательнее пригляделся к рисунку, возникшему прямо под ним. Там были изображены колокольчики, смутно знакомые. Он был уверен, что их видел. Когда-то…
***
Ему вспомнился чудный весенний день в году так в 2028-м. Голд делал пометки в картотеке, а Коль помогала ему, придираясь к каждому предмету, который он собирался отправить в подвал их дома.
— Колокольчики, — к ним у неё претензий не было. — Красивые. Ты уверен, что их не купят?
— Пока же не купили, — усмехнулся Голд. — Да и кто захочет покупать какие-то колокольчики больше чем за десять тысяч долларов? Тем более что они без язычков.
— Да уж… — согласилась дочь. — Толку от них мало. Это какой-то магический артефакт?
— Не уверен, — он задумчиво протянул руку к деревянной шкатулке с колокольчиками. — Я так и не понял, зачем они нужны. Ещё одна причина оставить их себе. Что там следующее?
— Какая-то пузатая лампа, — протянула Коль и повертела лампу в руках. — Вот её уж точно никто не купит. Она просто ужасна….
***
Голд выдернул сам себя из сладкой зыби собственных воспоминаний. Как же хорошо, что он так много оставлял себе.
— Я их знаю, — улыбнулся он. — Они у меня.
— Что? — недоверчиво спросил Генри. — Они же пропали почти три тысячи лет назад! Как они могут быть у тебя?
— Я знаю, но тем не менее они у меня!
Голд скрывал радость, Генри боялся радоваться, а Роланд пока не видел причины и был прав.
— В лавке? — спросил он.
— Нет, — ответил Румпель. — В подвале в особняке. Я давно их там спрятал. Лет тринадцать назад. Надо их найти.
— Я вам помогу, — поддержал Роланд, поднимаясь на ноги. — Не будем терять время.
— А я покажу Эмме книгу, — сказал Генри.
— Может, не стоит тебе выходить?
— Она сама зайдёт. Не беспокойся. Я не оставлю Робин одну.
Робин так и сидела наверху с детьми.
— Генри, — окликнул Голд у самого выхода. — Когда я со всем разберусь, ты уедешь со мной.
— Наверное, да… — ответил Генри. — Отвечу позже, ладно?
— Это был не вопрос, — он чувствовал ответственность за Генри. — Утверждение. Тебе здесь не место.
После этого они с Роландом вновь вышли на холодную улицу и быстро зашагали обратно к особняку, надвинув шляпы на глаза, спрятав руки в карманы и уставившись прямо перед собой.
Закутанный в свой чёрный плащ, Роланд выглядел дико, особенно для тех, кто лично знал его, но ужасно угрожающе и страшно для тех, кто не знал. Где-то на полпути им пересёк дорогу тощий парнишка, чья тёплая куртка была в пять раз больше него самого. Это был единственный живой человек, которого Голд случайно встретил на улице за время своих недолгих пеших прогулок. Парнишка врезался в Роланда и упал, потом отполз, испуганно глядя на охотника в чёрном, и казалось, что боится он его сильнее, чем того, что за ним гналось.
— Там это… Дик… Он… — затараторил парень. — Он сошёл с ума! Просто сбрендил! Кажется, убил мистера Кларка и перебил целую гору ампул кеторола! Он хочет убить меня!
Слов больше не требовалось, потому что тот самый Дик сам вскоре появился, сжимая нож в руке, уже перемазанный кровью. Глаза у него были безумные, на лице застыло мрачное предвкушение, как у убийцы или насильника при виде беззащитной жертвы. Парень обогнул их и побежал дальше от своего преследователя, а Дик бросился за ним, не видя Голда и Роланда в упор. Роланд пытался его перехватить и полетел в забор, а потом выхватил пистолет и пальнул одержимому в руку. Нож звякнул и затерялся среди мусора, разлетевшегося по дороге, парень убежал, а Дик повернулся к своей новой жертве всё с тем же выражением лица и сам достал пистолет. Голд приготовился переместить их с Роландом, но два выстрела прогремели раньше. Одержимый промахнулся, а Роланд попал, выстрелил ему прямо в голову. Кровь убитого отвратительно засверкала при свете нового мира. Роланд подошёл к своей жертве и скривился, досадливо сжал руку в кулак. Он не был убийцей и, став им по необходимости, испытывал невыносимую тоску и искренне сожалел о том, что ему пришлось это сделать.
