- А кто это?

- Да был такой отшельник... По преданиям он ушел жить в пустыню, а его там демоны по-всякому искушали... Не важно. Проблема в том, что этот Антоний оказался даже слишком известным. Потому что Фабиан сказал мне, что знает наперечет все церкви, в которых расположены части тела достойного святого, и у меня ничего не может быть. Он и начал мне перечислять - где мол, какая костяшка, да фаланга пальца... Знаток, итить!.. Мне уже было нечего терять - и я зашел с козырей. Я сказал ему, что внутри меня находится не глаз, не зуб и не палец, а...

- О молчи, я понял.

- Фабиан начал вопрошать о подробностях. И я поведал, что искомую часть тела святой Антоний потерял как раз в пустыне. Мол, во время особо сильного искушения святого Антония духами-блудниц, он сам взял нож, и одним решительным движением пресек все искушения, так сказать на корню. Рыцарь Фабиан так впечатлялся, что пристал к берегу и подобрал меня с величайшим почтением. Как видишь - сработало.

- Да, прекрасно. Теперь этот Фабиан все время лобызает тебя, а по сути... Но я так и не понял - ты то откуда взял сушеный причиндал?

- Да нет у меня никакого причиндала! - Возмутился Эклер. - Сперва думал отчекрыжить кому-нибудь ночью. Но как бы сделать это по-тихому? Втайне от рыцаря это было невозможно. Несколько удачно слипшихся фиников, украденных мной, когда Фабиан зашел на базар - решили дело. При некоторой доли фантазии, они действительно похожи на...

- Так значит - ничего нет?

- Нет! Клянусь тебе!

- А, прям отлегло. - Выдохнул Солнцедар. Но тут же спохватился. - Нет! Все равно позор! Это только ты знаешь, что его нет. А все-то вокруг думают - что он есть. А это почти то же самое. О, брат, что ты делаешь с нашим славным именем? Мы - племя героев. А как нас теперь будут называть - хероносцы? Ой...

- Говорю тебе, - Зашипел Эклер - я уж и сам не рад. Если бы я знал, как все обернется... Я-то думал, что просто выбрался с острова, и нашел себе нового хозяина. Но нет. Этот Фабиан едва выбрался на другом берегу из лодки, тут же потащил меня к местным церковникам, с воплями об обретении великой святыни! Дело дошло до самого двора римского папы.

- Кто это?

- Ты правда долго спал... Это типа новый главный местный жрец. Понтифекс Магнус.77

- А.

- Короче, приближенные этого папы устроили целое собрание, где решали, - является ли носимый мной детородный орган святым, или нет.

- А то что это просто финик, их не заинтересовало?

- Я им так особо близко не показывал. Сказал, что храню святыню божьим попущением. В руки не брать - и точка. Да им и не до того было. Они все решали философский вопрос. Если святой Антоний отчекрыжил себе причиндал, чтобы побороть искушение, - является ли эта часть тела святой, или нет? Некоторые кардиналы утверждали, что как раз в этой части тела и сосредоточилась вся скверна, которую отсек от себя досточтимый святой. Дело складывалось худо. Пришлось мне опять взять дело в свои - так сказать - руки. Я дал голос, и сказал святым церковным отцам, что раз они считают искомую часть тела безусловно греховной, то я могу помочь каждому избавиться от неё. Двух взмахов не понадобиться, благо я острый. Это сентенция смутила святых отцов своей неотразимой логикой. И посовещавшись, они решили, что все-таки все части тела святого облачены духовной святостью. Однако, их очень смущало, что мне время от времени бывает нужна кровь. В их представлении если уж я божеский меч, то и сила в меня должна вливаться незримым божьим духом, - не знаю уж, как они это себе представляют... Положение мое было шаткое, и кто знает, как все обернулось бы, - если бы не появились вы, и я не стал им нужен для исполнения древнего договора... Как только папскому двору понадобилось не ударить в грязь лицом перед ромеями - на меня тут же была выдана папская булла, которая объявила меня церковной святыней. А отважного сира Фабиан назначили моим хранителем.

- О, мир сошел с ума. - Вздохнул Солнцедар. - Лучше бы я так и лежал в древнем склепе...

- Ты еще не представляешь насколько, брат, - с некоторым злорадством прошелестел Эклер. - Но ты узнаешь. О, да.

На какое-то время мечи замолчали. Федор под окном осторожно перенес вес на затекших ногах.

- Эклер? - Наконец нарушил тишину Солнцедар.

- Да. - Отозвался второй клинок.

- Твой носитель. Фабиан. Почему ты его не вылечил, пока шел инкубационный период, и бактерии еще не укрепились в его теле? В начале хватило бы одной твоей прививки. А сейчас...

- Я не успел. Не сразу заметил его болезнь. А потом, - он уже мне сам не давал себя лечить.

- Как это? Почему?

- Он, видишь, вбил себе в голову, что эта болезнь пришла к нему попущением его Бога, как испытание. Нес какую-то чушь, что мол, Бог послал ему болезнь, чтоб он не тратил времени даром, и не боялся смерти в бою...

- О, что за дикость!

- Именно.

- Но подожди. Неужели ты не мог переубедить его? Он же считает тебя как раз мечом благословенным его Богом. Ты мог сказать ему, что это его Бог приказал тебе исцелить его. Он у тебя такой тюфяк, что сразу бы поверил.

- Зхм... Ты знаешь, я не догадался.

- Не догадался.

- Нет.

- Эклер.

- Да?

- Не ври мне.

- Что? О чем ты?

- Ты весь такой смекалистый. Говорливый. Ты задурил голову парню. Убедил его, что ты меч его христианского бога. Что в тебе частица святого. Ты вертишь этим наивным парнем, как всадник конем. И вдруг - ты не догадался.

- Да, я не догадался.

- Допустим, хотя не верится. Но ты мог и не убеждать его. Подполз бы ночью, да клюнул его в задницу дозой вакцины. Тоже не догадался?

- Нет.

- Хочешь знать, как было дело? - Хмуро прошелестел Солнцедар - Когда этот балбес заболел, ты решил, что если вылечишь его, пока болезнь еще не видна - это не даст тебе никакой пользы. А ты хотел добрать авторитета в глазах этих христианских святош. Чтоб уже никто не мог усомнится, что ты осенен божественной благодатью. Ты хотел, чтоб и этот юнец, и все вокруг него - увидели, что он прокажен. И тогда - ты весь такой сиятельный - исцелил бы его. Божье чудо! Но ты упустил момент. Мы не медболки, всего лишь универсальные полевики. Ты потерял контроль, и болезнь укоренилась в его теле. Так было.

- Нет!

- Ты убил парня. Не случайно. Если бы случайно - я бы тебя понял... Но ты его намеренно убил.

- Нет! У меня все было рассчитано. Ты не представляешь, что творится теперь на земле. Эти церковники христового бога - полоумные! Раньше было много всяких вер. Нас легко принимали - ведь в нас была сила, пусть люди и не понимали её природу. У этих - христиан - в голове одна ненависть. Все что не идет от их выдуманного бога, - они считают злом. Почему ты думаешь, сегодня нас осталось так мало? Да, - убыль в боях. Но куда больше нас изничтожили эти. Дьявольские клинки - вопили они. Я видел, как наших братьев ломали, поднимали огромные тяжести мостовым краном, и бросали на них чтобы разбить функциональное ядро. Совали в горны. Топили в море. Эти церковники бьют камнями и жгут на кострах людей - свое племя. Что им убить нас?! У меня все было рассчитано! Люди должны были лишь заметить самые первые признаки его болезни. И я бы его спас. Но он начал кочевряжится, - и я упустил момент.

- Проказа - не бубонная чума. У неё долгое развитие.

- Он оставлял меня. Не вылезал из молитвенной комнаты. А то он мне? Кто? Он? Мне? Темный невежа! Дикарь! Что? Шипишь? Обвиняешь меня? Его жизнь и так коротка! Они как мотыльки! Сгорают за полсотни лет. Сгорит чуть быстрее. Почему я должен любить его? Кто он мне?

- Он - "тот-кто-под-твоей-защитой".

- Нет! - Рявкнул Эклер. - Наши хозяева мертвы! Перебили друг друга тысячи лет назад в братоубийственной бойне, - и сгинули. А этот - всего лишь носитель. Исчезнет - придет другой. Сколько их уже было? Тысячи? Вереница пустых имен. Я любил своего - первого. Настоящего! "Того-кто-под-моей защитой". Кто спустился с небес! И кто жил многие сотни лет! Я был при его бедре! Всегда! Защищал его! Не моя вина, что его корабль схлопотал заряд плазмы и развалился в воздухе. Не моя! Вот я на земле. Все еще при бедре. А только бедро и есть; остального тело раскидало... Кончилась служба. И теперь, - я существую как могу. Выживаю. И ты выживаешь - брат.