- Вы невнимательно смотрели в паспорт?

Марина раскрыла паспорт.

- Господин Мбоно, как вам это удалось? Без моего присутствия при подаче документов? А как вобще мой паспорт оказался у вас?

- Простите, Марина, не все можно объяснить за одну встречу. Давайте встретимся, когда вы будете прыгать, как кузнечик. Тогда я все, все вам объясню...

- Все равно врёте , Мбоно. Ладно, увидим, я все готова променять на то, что буду снова ходить.И деньги я вам верну прямо сейчас. Подвезите меня , пожалуйста, к дому.

Мбоно осторожно подкатил коляску к дому.

- Здесь меня можете оставить, - голос Марины был холоднее замороженного инея. - Теперь скажите, сколько я вам должна?

- Если я... - Мбоно зарделся, как первоклассник перед учителем , - Если я вас поцелую, хотя бы в щеку?

- Так я и думала, - стальным голосом произнесла девушка, - Вы так ничего и не поняли. Никаких поцелуев. Проводите меня, хотя бы, до аэропорта завтра. Я очень устала, но не улечу, если не верну вам все, что вы за меня заплатили. Прямо в аэропорту. Я все равно вам не верю, господин Мбоно. Я не верю, господин Мбоно. Если это очередной розыгрыш, которые любит устраивать надо мной моя сестра, я вас не прощу, дорогой негр, я вас уничтожу!!!!!!!

Мбоно склонил голову, по темным щекам струились слезы.

- Я провожу вас завтра в аэропорту. Конечно. А потом присоединюсь к вам в Израиле. Через пару дней. - Мбоно повернулся и начал идти в сторону калитки.

- Повар, - Марина смотрела жестко, не скрывая своего раздражения. - По-моему, вы делаете огромную глупость...Вы мне безразличны, но ваш поступок заслуживает, как минимум, уважения и признательности. И большой благодарности. Не сердитесь на меня. Мне кажется, что в моем сердце лед, повар. Лед, понимаете вы? Любовь? Глупо. Я никого не люблю и любить не буду. Я научилась только ненавидеть! Всех! Даже, если буду ходить. Хотя.... - Марина громко в голос начала рыдать. Из дома выбежала прислуга....

Мбоно тихонько ретировался. В голове звенело: "..Розыгрыш....Любит устраивать моя сестра...".

Повар уже прошел с десяток шагов, когда его остановил звонкий голос Марины.

- Подождите, Мбоно.

Повар медленно обернулся. Лицо его было залито слезами.

Марина выпрямилась в своем кресле, как будто порываясь встать на ноги. Лицо ее было бледно и сосредоточенно, только в глубине бездонных синих глаз спряталась необыкновенная тоска, которой не хватало места, и она безудержно хотела вырваться из границ наполненнего слезами колодца.

- Подойдите, пожалуйста, ко мне. - Марина смахнула соленую влагу с ресниц кончиками пальцев.

Повар подошел к Марине, низко наклонив голову.

- Почему вы так низко держите голову ,Мбоно? Уверяю вас, у вас нет никакой причины чувствовать передо мной себя виноватым. Это я должна быть вам благодарна, Мбоно. - с этими словами Марина коснулась ладонями висков повара и слегка притянула его лицо к своему лицу. Едва уловимо поцеловала его в заплаканную щеку , тут же отстранила его голову и отвернулась.

- До свиданья, Мбоно. Я буду ждать вас завтра в аэропорту. Спасибо вам за все...

***

Семен удивленно посмотрел на Пашота

.- Что значит, нас всех убили? Ну вы же живой!

- Да, - Пашот закрыл глаза ладонью. - Это был страшный день. Четыре черных Мерседеса с бойцами. Как они вообще доехали в эту глухомань? И как узнали? Мышигину выстрелили в голову. Он упал, как подкошенный. Мне изрешитили грудь. Меня забрали вертолетом практически мертвого. Муджароки спасла меня в очередной раз. Когда мы прилетели в больницу, я уже пришел в себя, встал с носилок и пошел в окровавленной куртке. Врачи, которые меня везли и которые прибежали с носилками к вертолету, застыли в шоке. Такого они еще не видели. Пока они приходили в себя, мне уже удалось повернуть за угол, а потом я побежал, сбрасывая с себя одежду.

- Ну а Мышигин?

- Мышигину повезло. Пуля просто царапнула по черепу и ушла в сторону. Потом Мышигин уничтожил всех. По одному нашел и сам лично расстрелял....Как оказалось, это были люди Андрюхи Стриганого, который что-то узнал о кладе и решил ограбить Мышигина. Узнав об этом, сходняк приговорил Стриганого к смерти. Через неделю тот выпрыгнул с пятнадцатого этажа гостиницы в Барселоне. Решение криминальной полиции было однозначным - самоубийство. А люди получили на грев очередную порцию сумасшедших денег Мышигина.

- Неужели клад такой дорогой? - Семен поежился.

- Очень дорогой. Поверьте мне, Семен Иванович. - Пашот закрыл глаза.- Только карту тогда мне Мышигин так и не отдал.

Неожиданно Пашот встрепенулся, - Да, Семен Иванович, так теперь вы тот самый богатый обладатель клада. Наследник Мышигина, все-таки.

Семен нахмурился. - Я не хотел. Так получилось.

- Ну получилось ли , не получилось. Просто, Семен Иванович, надо вам теперь в Африку ехать. Но есть одно но.

Семен кивнул головой. - Я знаю это Но, Пашот. Мне нужно вернуть чашу.?

- Да, Семен Иванович. Совершенно верно. Чаша должна быть возвращена Муджароки.

- И весь наш разговор состоялся только потому, что вам нужна чаша.

- Да, Семен Иванович. Теперь вы - Мышигин, и вы все знаете! Я даю вам карту при условии, что вы вернете чашу хозяину.

- А если не верну? - Семен озорно посмотрел на собеседника.

- Тогда не вернете и свое Я. - Пашот посмотрел на Семена ясными, смелыми глазами. - И поверьте, Семен Иванович, я сделаю так, что вы никогда не найдете Мбоно.

Семен застыл. Слова Пашота неприятно, с ледяным привоем, резали слух. Семен встал со стула, потер пятерней лоб.

- А почему, уважаемый Пашот , вы сами не можете забрать свою чашу и клад в догонку? Ведь вы все и обо всех знаете. И были к тому же на том месте.

- Потому, уважаемый Семен Иванович, что теперь вы знаете гораздо больше, чем я. Практически, вы знаете все. Заметьте, я не претендую на клад. Он ваш. Но чашечку, будьте любезны, доставьте в Африку.

- Так вот зачем я вам был нужен?

- Да....- Лицо Пашота стало жестким, как будто ледяным ветром повеяло из глаз и из растрепанных редких волос. - Да, Семен Иванович. Именно за этим. Я знал, что за Мышигиным идет охота, но я не могу вмешиваться в судьбы. Мышигина убили. И убили только для того, чтобы завладеть его мозгом, его сутью. Я не знал, не знал, кто будет тот избранный. И поэтому я здесь.Итак, Семен Иванович или Вячеслав Михайлович, выбирайте сами, мне нужна чашка! И вы мне ее принесете. Я вам уже достаточно рассказал, чтобы вы не пропали в спелетеньи навалившихся неприятностей. А, может, и наоборот - удач. Кто знает? - С этими словами Пашот открыл входную дверь. - Ваш ход, господин гроссмейстер. Я постараюсь вам помочь, но надеяться нужно только на себя.

Семен подошел к порогу и остановился. - А карта?

- Карту вам передаст мой человек, когда вы с чашей прилетите в Найроби. До встречи в Африке, мой дорогой друг.

***

Руков выбежал на улицу и оглянулся. Его мелко трясло. Он снова и снова восстанавливал в памяти все, что сказал ему Пашот. Он не мог поверить тому, что услышал от этого мрачноватого человека с проницательными задумчивыми глазами. Образ Пашота и сейчас стоял перед внутренним взором Рукова, пугая своим холодным беспощадным взглядом. Он сидел перед Руковым и неторопливо говорил, и то, что Семен услышал, казалось бредом сумасшедшего, фантазией изболевшегося мозга. Семен постарался избавиться от наваждения. Солнце нещадно жгло. Семен посмотрел на часы. Было десять часов утра, они проговорили с Пашотом более четырех часов. Семен перешел дорогу и завернул за угол. Там он увидел уютное кафе. Как никогда, он нуждался в том, чтобы привести в порядок свои мысли и чувства. Руков заказал в кафе поллитра холодного пива и пару бутербродов. Потом постарался сосредоточиться. Семен жадно припал к холодному свежему пиву. Потом поставил бокал на стол. Он заметил, что официантка как-то странно на него посмотрела. "Только успокоиться", - скомандовал Руков самому себе. Официантка по-прежнему смотрела на Семена. Руков заставил себя не обращать на это внимание. Он сосредототочился на том, что должен делать прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик. А делать он должен был только одно - забрать клад, вернее, чашу. Без этого он не сможет вернуть себе самого себя. Значит, нужно идти в банк, снять деньги и купить билеты. Какие билеты? Куда? Чертовы Ворота! Пашот рассказывал о каких-то Чертовых Воротах. Только где они? Где-то в Сибири. Но как же он узнает? И в этот момент Семен почувствовал, что он снова становится Мышигиным, стало тихо, где-то вдалеке занудливо капала вода, шумел сквозняк, хлопнула незакрытая форточка. Семен ясно увидел перед собой улицы незнакомой деревни, жителей, коров, собак. Елки-палки, да это же Чертовы Ворота, кто ж их не знает? Самолетом до Иркутска, а дальше.... Семен встал из-за стола, попросил официантку принести счет. Официантка тут же подбежала к нему с кусочком факсовой бумажки.