– Я… – Том вскочил с места, заметив, что от шока Беллатриса начала задыхаться. – Да что ж ты так нервничаешь? – он схватил ее за плечи и встряхнул. – Ну же – дыши! – точно по команде, Беллатриса сделала глубокий вдох. – Все-все… – Том приобнял ее, успокаивающе гладя по спине. – Я тоже очень сильно рад тебя видеть, Белла.

– Но как ты… – Беллатриса вырвалась из его рук и отошла на пару шагов, чтобы лучше рассмотреть Тома. – Ты же погиб. Наши знаки, – она постучала по левому предплечью, – перестали функционировать, а значит…

– Это значит, что я уничтожил свой, разорвав сеть, чтобы вас не смогли поймать в ловушку. Белла, я все расскажу, только давай присядем, – он указал на кресла. – Или лучше – пройдем в гостиную, если тебе здесь неудобно.

– Неудобно? Да я… Я так рыдала, когда Дамблдор объявил всем, что от тебя даже праха не осталось, – на глаза Беллатрисы навернулись слезы.– А ты где-то прятался! Бросил нас, еще и связь прервал. Да?! Почему позволил им нас судить? Как допустил такое?

– Том чудом остался жив, – раздалось уверенное и твердое замечание от порога – это вернулась Нарцисса.

– Чудом? Да? – Беллатриса посмотрела на сестру, а затем на Тома и получила от него утвердительный кивок. – Ты живой… – она всхлипнула и кинулась обнимать все еще так и стоявшего возле нее Тома. – Я так рада! Так рада! Почему мне никто не сказал раньше?

– Ты была слишком слаба для подобных потрясений, – объяснил ей Том, с усмешкой поглядывая на Нарциссу, смешно закатывавшую глаза, оценивая импульсивность Беллатрисы – та с легкостью могла перейти от обвинений к похвалам, при этом всегда оставаясь искренней в своих чувствах. – Вон и сейчас еще вся дрожишь от шока.

– Это не от шока, а от радости, – буркнула Беллатриса, дав отвести себя в гостиную и усадить в кресло. Она с благодарностью приняла стакан с водой – ее все еще колотило от неожиданности встречи с тем, кого она пятнадцать лет числила среди погибших. Все-таки Тома она, как и многие ее ровесники-ортодоксы, считала своим наставником и учителем, хоть он и не был им в полном смысле этого слова. Даже появление Регулуса в доме Малфоев не произвело на нее столь взрывоподобного впечатления, ведь она раньше не сомневалась, что кузен жив и здоров, поэтому ее опечалило лишь его незавидное состояние.

– В таком случае нам не понадобится срочно просить целителя вернуться, – Том улыбнулся. Он тоже был доволен встречей, хоть и планировал обставить ее по-другому – как минимум с цветами. – И мы сможем поговорить обо всем, что тебя интересует.

– Обо всем за одну беседу не получится – у меня слишком много вопросов, – Беллатриса понемногу пришла в себя, и в ее голос вернулась врожденная дерзость.

– Как ты себя чувствуешь? – Том все же беспокоился о здоровье Беллатрисы – она еще окончательно не оправилась после заключения в Азкабане.

– Физически вполне сносно, спасибо, что спросил. А вот голова идет кругом. Столько новостей! Представляешь, мой племянник дружит с Поттером. Тем самым Поттером, который якобы тебя победил. Одно это вгоняет меня в прострацию, – Беллатриса хмыкнула, озорно сверкая глазами. Она прекрасно помнила, что раньше ходила в любимицах у Тома именно из-за своего чуть взбалмошного характера – ему нравилась ее постоянная активность.

– Гарри уже несколько лет живет в моем доме, – шаловливо подлил масла в огонь Том, принимая правила игры. – А ты позволила его магглорожденной подруге называть себя тетей Беллой. Мир изменился – ты права. В него пришло еще одно поколение пытливых и умных волшебников.

Том и Беллатриса еще долго просидели за беседой – Нарцисса даже распорядилась подать им ужин отдельно, чтобы не мешать общению. Постепенно ответы на вопросы перестали носить характер глобальных потрясений, и Беллатриса убедилась в том, что ей в конце концов удастся разобраться с расстановкой сил в этом пока малознакомом для нее мире, где все далеко не так, как пишут в газетах.

***

Рон уже третий день подряд ловил на себе тревожные взгляды Джинни, она явно была чем-то серьезно взволнована, но делиться с ним своими проблемами не спешила. Зная упрямую натуру сестры, Рон выжидал, догадываясь, что расспросами ничего не добьется, пока она сама не решится с ним поговорить о том, что ее беспокоит в последнее время.

– Рон, ты же читал в газетах про всех этих Упивающихся и про Азкабан? – в четверг, закончив ужинать, Джинни «созрела» для беседы. Ее вопрос никому за столом не показался странным, потому что пресса просто-таки пестрела сообщениями о задержаниях.

Допросы волшебников, схваченных за дерзкое нападение на тюрьму, приносили свои щедрые плоды. Следователи из-за ограничений магических клятв не могли выпытать, где располагались основные силы террористов и их руководство, однако с помощью сыворотки правды и верно заданных арестованным вопросов с неожиданной легкостью удалось получить сведения об их родственниках и знакомых, вставших под знамена Упивающихся. Скорее всего, не последнюю роль сыграло «общение» с дементорами – пока попавшимся в лапы правосудия было что сказать следователям, их содержали в камерах Аврората и не отправляли в Азкабан. Так что буквально через пару дней аврорам прибавилось работы: проверка полученной информации, бессонные ночи в засадах, новые задержания, обыски и снова допросы.

– Конечно. Давай выйдем на улицу, я знаю отличное место, где нам не помешают побеседовать, – Рон настойчиво увлек Джинни из Большого зала, уводя подальше от любопытных ушей. – Что тебя так пугает? – ему не нужно было даже обладать даром эмпатии, чтобы понять – его сестра чуть ли не в панике.

– Я не представляю, возможно, я себе напридумывала страхов, но… Ты же в курсе, что Фред и Джордж опять нашли способ передавать свои товары в школу? – Джинни исподлобья взглянула на Рона. Ее слова говорили лишь об одном – она и раньше прекрасно была осведомлена о делах близнецов, но предпочитала об этом не распространяться. – Правда, они теперь редко промышляют тем, что входит в запрещенный список, – словно защищая братьев, уточнила Джинни.

– Ты знаешь, как они это делают? – полюбопытствовал Рон, хотя и так догадывался о методах Фреда и Джорджа.

– Приносят к воротам Хогвартса, и Джордан там забирает заказы студентов, – Джинни пожала плечами, намекая, что в этом нет никакого секрета.

– Но тебя ведь не это тревожит… не их торговля. А что? – оставлять без внимания состояние Джинни Рон не собирался. Прежде всего, она была его сестрой, да и вела себя после помолвки довольно спокойно и даже значительно повысила успеваемость. Небольшой инцидент с посещением занятий Армии Фоукса был единственным, в чем ее можно было упрекнуть за этот учебный год.

– Колин на прошлой неделе купил у них петарды. Заказывал, конечно же, через Ли. И вот что было в упаковке, – Джинни достала листовку, с виду уже знакомую Рону – почти такую же ему показывал Гарри. Только в этой текст был более замысловатым и не столь однозначным, а между строк так и напрашивался призыв колдовать без ограничений. – Я боюсь, что их могут посчитать такими же, как и те, что расклеивали плакаты. В «Пророке» написали, что задержали двоих за подобное, – в проницательности Джинни нельзя было отказать. – Я не хочу, чтобы на нашу семью пала тень подозрения. К тому же тогда Фреда и Джорджа посадят в Азкабан, а там эти ужасные дементоры, – Джинни чуть не плакала, и Рон обнял ее за плечи, притягивая к себе в попытке немного приободрить. Он не имел представления, что ей ответить – врать не хотелось, а правды он и сам не знал. – А еще… Джес… он тогда может отказаться от меня, – меркантильность все же прорвалась в жалобах Джинни, однако здесь как раз все было так, как можно было от нее ожидать. Таков уж у нее характер – в первую очередь думать о себе и своих потребностях и желаниях. – Он же сторонник реформ и не потерпит, чтобы его родственники были замешаны в таком.

– Не нужно переживать. Никуда от тебя Джес не денется – ты же ему нравишься, – успокаивать Джинни оказалось не так уж и сложно – она сразу перестала хлюпать носом и прислушалась к словам Рона. – А эту бумажку обязательно отошли маме. Я уже предупреждал ее о том, что Фред и Джордж странно себя ведут. Так что для нее это не станет новостью, а лишь подтвердит мои слова, – сообщая родителям о возможной подрывной деятельности близнецов, Рон ограничился тем, что поделился предположениями, а теперь, решил он, пора отцу и матери увидеть листовку своими глазами и самим оценить риски.