***

Барти отложил «Ежедневный Пророк» в сторону, предварительно по совету Регулуса внимательно прочитав все материалы, касавшиеся новой инициативы Фаджа.

– Ну что скажешь? Посмотри на имена тех, кто сопровождал министра. Это же наши начали кампанию по освобождению соратников. Да? Я же не ошибаюсь, как думаешь? – за долгие месяцы на лице Регулуса впервые появилась искренняя радостная улыбка, и Барти раздражало, что ее вызвали не его успехи, а какие-то сомнительные действия министра. – Интересно, им удастся всех вытащить или только Беллу?

– Кого ты имеешь в виду, когда говоришь «наши»? – словно и не слыша вопросов, поинтересовался Барти. Его голос был холодным, а тон недовольным.

– Ортодоксов, конечно же, – радость и оживление в глазах Регулуса потускнели – он уже понял, что чем-то не угодил партнеру.

– Этих трусливых крыс, забившихся в норы, ты называешь «нашими»? Они позволили своим друзьям почти пятнадцать лет гнить в тюрьме! – Барти чуть ли не шипел от раздражения – да как Регулус посмел сравнивать его с этими предателями! – Или ты считаешь, что наши друзья… Наши, а не их, потому что я на собственной шкуре знаю, каково это – сидеть в Азкабане! – Барти стукнул себя в грудь, окидывая Регулуса презрительным взглядом. – Так скажи – наши друзья должны простить этим министерским чинушам, что их на долгие годы запихнули в стылые тюремные камеры в общество к дементорам? А так и будет! – он ткнул пальцем в лежавшую на столе газету. – По-иному не может быть, раз решили добиться освобождения через министра. Они не должны унижаться и уговаривать пересмотреть дела – а все именно так и обстоит, если я хоть что-то смыслю в этой афере с инспекцией Азкабана!

– А как по-другому? Ты же не предлагаешь напасть на Азкабан? – Регулус чувствовал растерянность. Он понимал, что его друзья безвинно осуждены, но в то же время осознавал, что ничего другого для их освобождения нельзя было предпринять – лишь выждать, когда страсти в обществе поутихнут и забудутся подробности тех громких процессов, устроенных приспешниками Дамблдора, а затем добиться пересмотра их дел. Регулус, как уже бывало не раз, удивился – как так вышло, что они с Барти теперь сотрудничают с Альбусом вместо того, чтобы противостоять ему и потребовать ответа за то, что он сотворил с десятками ни в чем не повинных волшебников, единственным преступлением которых была жажда знаний? Однако, как и раньше, вслух свой вопрос он не задал, очень быстро потеряв к нему интерес из-за поднявшейся откуда-то из глубины сознания уверенности, что все сделанное Дамблдором не должно подвергаться сомнению.

– Напасть? Возможно, именно это и следовало сделать! – взгляд Барти зажегся предвкушением. – Нужно выяснить, как обезопасить себя от дементоров, – ему понравилась высказанная идея, и ее следовало обдумать.

– Ты же не собираешься… – Регулус пораженно воззрился на партнера.

– Почему бы и нет? Вот посмотришь – все эти попытки ни к чему не приведут, – Барти смахнул газету со стола, словно отметая саму даже мысль о вероятности успеха предпринятой Фаджем акции. – Альбус не допустит подобного хотя бы потому, что иначе его имиджу грозит большущий ущерб, – Барти не скрывал презрительной насмешки, говоря о Дамблдоре – у Регулуса так почему-то не получалось. – А мы к тому времени подготовимся и освободим из Азкабана… всех! Представляешь, скольких соратников мы приобретем благодаря такому ходу! – Барти даже захлебнулся от восторга из-за пришедшей ему в голову мысли. – Регулус, ты – гений! Мы обязательно нападем на Азкабан! Мне нужно посоветоваться с Питером, – он поспешно покинул гостиную, в которой беседовал с партнером после сытного обеда.

***

Гарри и его друзья, придерживаясь традиций, после богатых на происшествия каникул добирались до школы на Хогвартс-экспрессе. Как всегда заняв отдельное купе и обезопасив себя чарами от нежданных гостей и от подслушивания, они большую часть времени в пути вели беседы на самые различные темы. Обсудив свежие новости, Гарри решил, не откладывая, рассказать о созданных им артефактах.

– Я тут подумал… Нам все же не хватает возможности быстро связаться друг с другом, – начал он после того, как Рон посетовал, что если бы не занятия аппарацией в Малфой-мэноре, то ему пришлось бы долго мучиться неизвестностью по поводу подробностей некоторых событий, произошедших в последние недели.

– Есть предложения? – Гермиона согласно кивнула на его реплику.

– Конечно, иначе я не стал бы поднимать этот вопрос, – ухмыльнулся Гарри, доставая из сумки бархатный футляр, открыв который, продемонстрировал друзьям четыре серебряных артефакта. – Это браслеты Коди, предназначенные для переписки, – объяснил он и рассказал о том, как они работают. – Если вас заинтересовало услышанное, я покажу, как ими пользоваться.

– Это для нас четверых – я правильно догадался? – Драко указал на футляр, так и стоявший на столике открытым, пока Гарри знакомил их со свойствами зачарованных вещиц.

– Да, если вам понравилась моя идея, – Гарри надеялся, что друзья не откажутся от предложенного им способа быть всегда на связи.

– Показывай! – Рон выглядел очень заинтригованным. – А можно… – он кивнул на стол, давая понять, что хотел бы рассмотреть артефакт поближе.

– Конечно можно, – Гарри небрежным жестом продемонстрировал, что нет никаких препятствий для удовлетворения его любопытства. – Для связи этих браслетов в одну цепь необходимо, во-первых, придумать пароль – он будет одинаковым для всех, и, во-вторых, следует провести небольшой кровный ритуал, закрепляя некую иерархию, чтобы магия могла ориентироваться, кому отправляется сообщение. Артефакт ведь не поймет, как сова, если мы ему прикажем передать послание Рону или Гермионе, – Гарри улыбнулся. Он знал, что ребятам не обязательно так подробно все разъяснять – они уже достаточно хорошо разбирались в том, как именно работают те или иные зачарованные вещи, но ему было приятно рассказывать о своем детище так детально. – Начнем с пароля. Ваши идеи?

– «Великолепная четверка», – предложил Драко, ухмыляясь. Он вспомнил, как их в Хогвартсе называли на младших курсах. Правда, в последний год он уже ни разу не слышал подобного, однако по старому наименованию их дружной компании немного скучал.

– Неплохо, но очень самовлюбленно, не думаешь? – фыркнула Гермиона, одаривая Малфоя теплой улыбкой. Ей никогда не нравилось это пафосное определение, но она держала собственное мнение при себе. – А что, если вместо пароля взять научный термин, название животного или растения… или вообще какой-нибудь страны или континента?

– Например – «Болгария»? – Драко по-дружески насмехался.

– Зачем же? Можно «Африка», «Нидерланды» или «Таити», – Гермиона на секунду задумалась, а затем продолжила сыпать предложениями: – «Кенгуру», «нунда», «кракен», «эдельвейс», «чертополох», «аконит»…

– Стоп-стоп-стоп!.. – Драко поднял перед собой ладони, словно пытался защититься от потока вариантов, предложенных Гермионой. – Мы тоже знаем много названий, но суть ведь не в этом. Мне кажется, что нужно выбрать что-то важное для нас всех.

– Не обязательно, – подключился к спору Рон. – Но пароль должен быть хорошо запоминающимся. Например, «Золотой снитч» или…

– «Банк Гринготтс», – Драко остался доволен своим примером. – А что? Запоминается очень хорошо.

– Тогда уж лучше – «Хогвартс», – высказала свое мнение Гермиона.

– Это слишком просто, – Рон покачал головой. – И я бы не стал в качестве пароля выбирать названия – не важно чего. Уж лучше «сливочное пиво», «горячая отбивная» или «рождественский пудинг».

– Ты, наверное, уже проголодался, раз предлагаешь подобные пароли, – Гермиону рассмешил выбор Рона. – Гарри, а ты почему молчишь? – она заметила, что Поттер чуть насмешливо на них посматривает, но в спор не вступает.

– Простите, я забыл сказать, что все заклинания для этого артефакта на древневаллийском, поэтому и пароль желательно перевести на этот язык. А учитывая, что мои познания в нем не так уж обширны… – он развел руками, намекая, что не все поддастся ему для перевода.