Хихикают вместе с Андреа.
БЕТ: Все, последнее. “Короче, Мерл рулит и...” Эээ... “...и не трахает”.
Мерл в замешательстве.
МЕРЛ: Кого не трахает?
МАРТИНЕС: Да тебе уж сказали, кого!
МЕРЛ: (вырывает у Бет письмо) “Мерл рулит и не ебет!” (делает козу) Так-то!!!
Команда №2
ШЕЙН: Ну че, мы договорились?
Стоит посреди гостиной с бумажным пакетом, в котором лежат письма.
ШЕЙН: Или ссыкуете?
МИШОНН: Ладно, Шейн. Поехали.
ШЕЙН: Все, заметано: кому меньше всего писем – тот моет посуду. Поехали!
Вытаскивает первое письмо.
ШЕЙН: И сразу мне.
ТАЙРИЗ: Зачем мы вообще придумали этот спор?
ШЕЙН: (с наслаждением) “Привет, Шейн, ты мне нравишься еще с первого сезона. И мне было очень обидно, что тебя почти перед финалом выперли”. Ох, а мне-то! “Также присмотрись к Кэрол”. Опять?!
КЭРОЛ: Опять?
ШЕЙН: А... “За пеленой гнева ты не видишь, как она заботится о тебе”. Тут короче про твою псевдозаботу, а не про любовь.
КЭРОЛ: Мне полегчало.
ШЕЙН: “Мне кажется, что из вас...” Все же подстава! “...получится крутая и горячая пара. Удачи в завоевании ее сердца”.
Смотрит в камеру.
ШЕЙН: Лори. Я знаю, что ты не собиралась следить за шоу. Но знаю, что ты будешь тайком смотреть. ДОЖДИСЬ МЕНЯ.
Достает следующее письмо.
ШЕЙН: “Шейн, я люблю тебя. Все в тебе мне нравится. Я восхищаюсь тобой, очень жаль, что ты не победил в первом сезоне. Буду всегда голосовать за тебя и ждать тебя в финале”.
Задумывается.
ШЕЙН: Спасибо, но голосовать за меня надо только в финале, а если раньше – то меня выпрут нахуй! Что дальше... Так, это не мне... (отбрасывает)
ААРОН: Шейн, разве так делают!
Поднимает письмо.
ААРОН: “Губернатор, ты, похоже, решил стать голосом разума в этом бардаке и у тебя это круто получается. Никогда не забуду, как ты читал книгу, а Шейн бесился в кладовке! Не бросай шефство над Габриэлем, вы неплохо сработались!”
Губернатор милостиво кивает.
ТАЙРИЗ: Знаете, если уж об этом зашла речь – Габриэль, Филип просто использует тебя, а ты и не видишь.
ГАБРИЭЛЬ: Тай... (кладет ему руку на плечо) Зависть – это грех.
ААРОН: “Габриэль, не надо бояться каждого кустика, они не кусаются. А снегом мазаться и в одних штанах бегать чревато гриппом! Кто тебя лечить будет?”
ТАЙРИЗ: (сердится) Снег как раз закаляет!
ГУБЕРНАТОР: Ты упустил его. Смирись уже.
Шейн изучает следующее письмо.
ШЕЙН: То ли ругают, то ли любят.
КЭРОЛ: Читай, а мы разберемся.
ШЕЙН: “Шейн, ты прикольный чел, но когда у тебя бомбит, я тебя не узнаю. Не надо так. Никто не сомневается в твоей крутизне и сексуальности. И не каждый бы осмелился сигануть голышом в бассейн перед камерами”.
Чешет в затылке.
ШЕЙН: Ну, главное, что меня замечают!
Сует Аарону письмо.
ШЕЙН: Дальше неинтересно.
ААРОН: Ох, так мило. “Тайриз и Аарон сама доброта, молодцы. Тай, не расстраивайся, что тебе мало кто пишет, вот я тебе пишу! Не грусти”.
ТАЙРИЗ: Спасибо!
ААРОН: “Губернатор, ты меня прям радуешь! Твоя невозмутимость на фоне всеобщей паники вызывает уважение. Так держать! Но, пожалуйста, улыбайся чаще. И мой за собой тарелку, в конце концов!”
ШЕЙН: Он не умеет улыбаться.
РОЗИТА: Ну что ты такое говоришь, Шейн, все умеют улыбаться.
ШЕЙН: Да? Ты хоть раз его улыбку видела?
Все смотрят на Губернатора.
ГУБЕРНАТОР: Что?
РОЗИТА: Улыбнись, Филип!
ГУБЕРНАТОР: Не в настроении.
МИШОНН: Умеет он улыбаться, я видела. И это совсем не такое радостное зрелище, как вы думаете.
ТАЙРИЗ: Филип, улыбнись, и мы от тебя отстанем.
ГУБЕРНАТОР: Я не хочу!
РОЗИТА: Щекотушки-щекотушки...
ГУБЕРНАТОР: Отвали!!!
ААРОН: Пока не началась драка, лучше я продолжу. “Короче, я люблю Мерла, Шейна и Розиту. Болею за вас, друзья”.
РОЗИТА: Ура! Про меня! А Мерлу мы потом отдадим это.
ААРОН: Шейн, тут снова тебе, но всего лишь один вопрос.
ШЕЙН: Не гей.
ААРОН: Другой вопрос.
ШЕЙН: Ну?
ААРОН: “Шейн, скучаешь по Рику?”
ШЕЙН: Сказал же!!
МИШОНН: Боже, Шейн, ответь хоть раз, не боясь показаться геем. Никто не станет тыкать в тебя пальцем.
Шейн супится.
ШЕЙН: (с вызовом) Ну если иногда скучаю, что с того?!!
МИШОНН: Ничего. Видишь, потолок не обвалился.
ААРОН: “Кэрол, ты моя богиня. Чем дольше смотрю, тем сильнее в тебя влюбляюсь. Вы с Дэрилом очень органичная пара”.
КЭРОЛ: Спасибо!
ААРОН: “Хочу передать привет Аарону. Аарон, ты замечательный. Не обращай внимая на шейноподобных, потому что главное – какой человек, а не то, с кем он спит. Ты заботливый и очень сильный. Не унывай! И будь осторожнее – Габриэль явно что-то темнит”.
Он даже смахивает слезу.
ААРОН: Это так приятно. Спасибо. Но... Габи, ты понимаешь, о чем речь?
ГАБРИЭЛЬ: (молча смотрит на Аарона)
ААРОН: Габи?
ГАБРИЭЛЬ: (молча смотрит)
ААРОН: Э-э-э... Ладно. Дальше. “Шейн, ты самый потрясающий самец за всю историю телевизора”.
РОЗИТА: Вау, осторожно, на Шейне сейчас рубашка лопнет.
ААРОН: “Ты – мой фаворит, как ни крути. Такой горячий и смешной, ащ просто! Люблю тебя, не грусти”.
ШЕЙН: Да! Я номер один!!! ...Что такое ащ? Это обидно?
РОЗИТА: Наверное, аббревиатура. Что-нибудь типа “афигенный щуплик”.
ШЕЙН: Сама ты щуплик, Эспиноза.
ААРОН: И последнее. “Филип, не обращай внимания на ту фигню, что тебе говорят. В этом и есть твоя изюминка, а ее хотят задавить. Не поддавайся, я же знаю, что ты крутой”.
ГУБЕРНАТОР: (презрительно фыркнув) Поддаваться? Я не знаю такого слова.
ААРОН: “И, кстати, Мерл собирался зажать и не передать, как я тобой восхищаюсь”.
ГУБЕРНАТОР: Типичный Диксон. Паршивое животное.
МИШОНН: Чувствуете, как сразу тепло и уютно стало в гостиной?
Аарон трясет пакет. Он пустой.
ААРОН: Больше ничего нет. Извини, Мишонн.
МИШОНН: Я бы и так мыла эту дурацкую посуду – вас разве допросишься!
БОЛЬШОЙ БРАТ: Посуда подождет. Всех прошу пройти на голосование. Проигравшая вчера команда выдвигает двоих кандидатов, победившая – одного. Удачи.
Голосование
Команда №1
АБРАХАМ: Так, два очка Мерлу Диксону. Уж надоел. И все поперек говорит! Одно очко Рику – вечно ходит и свою бороду в камеры показывает. Неловко за мужика.
АНДРЕА: Я даю Дэрилу два очка, потому что он здесь мается. Ему нужно куда-нибудь на волю, где он бы бегал по настоящим лесам, скакал верхом на волках, ну или что-то такое. И очко Мерлу просто из вредности. Все же он вел себя как свинья несколько раз.
БЕТ: Даю два очка Гарету, потому что он не дал мне победить вчера! Я все еще злюсь. И очко Мерлу – он противный.
ГАРЕТ: (он выглядит осунувшимся и усталым) Не знаю. Мне на всех плевать. Все равно, кто уйдет. Два очка Абрахаму, который обозвал меня вчера неудачником. Очко... Не знаю... Бет. Глупо это все – про любовь.
ДЭРИЛ: Мартинесу два очка. Пижон и шумный. И ворует мои сигареты. Очко Бет, пока ее тут не прибило деревом или чем-то таким.
МАРТИНЕС: Окей. Сложный выбор. Я ко всем привык, и даже к тощему. Поэтому два очка Таре. Не спрашивайте, почему.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Ты мне сам должен сказать – это правила голосования.
МАРТИНЕС: Черт! Да меня просто замучило все это. Письма эти... “Давай, Мартинес, завали Тару! Давай, Тара, завали Мартинеса!” А ей смешно. А мне обидно. Короче, очко Граймсу как самому скучному, и я пошел.
МЕРЛ: Два очка Форду – не уживаемся мы с ним! Хочет вести себя как главный – пусть выступает дома. И очко тощему, просрали же из-за него, хоть он и пытается всех разжалобить своей унылой рожей.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Накопилось, Мерл?
МЕРЛ: Ага. Крутышей потом выгонять будем, ща дайте потоптаться по врагам!
РИК: Я даю два очка Дэрилу, потому что он единственный человек, который не обидится на меня за это. И очко Эйбу – такое впечатление, что ему здесь тесно и некуда силу приложить.
