ДЭРИЛ: Я вас двоих так ненавижу щас. Так сильно ненавижу.
БОЛЬШОЙ БРАТ: У вас есть еще что-нибудь, что вы можете предложить нашим зрителям?
Карманная приставка Тары и муляж самурайского меча, который оставила Мишонн, уходят с молотка, прибавляя участникам еще четыреста долларов.
МЕРЛ: Поднажмем! Уже почти лысому на тачилу собрали.
ШЕЙН: Тебе на конуру!
Шейн и Мерл пытаются продать свои трусы на аукционе, но, к их разочарованию, обе пары уходят за доллар.
ШЕЙН: Я передумал.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Нельзя передумать, их уже купили. Сложите в коробку к остальным купленным вещам.
МЕРЛ: Где-то там заяц-фетишист готов раскошелиться на исподнее моего братишки, а на нас ни одного извращенца не нашлось?! Да ну нахер!
ШЕЙН: У тебя есть фанат, и он все потратил на гитару. Или он просто вменяемый и бережет бабло для случая получше. Давай нормальное барахло искать.
МЕРЛ: Че, может, Дрюню с аукциона загнать?..
Шейн в шоке.
ШЕЙН: Что... Тебя не волнует, где она ходит, и ты готов ее отдать чужим людям?!
МЕРЛ: А тебя-то с каких пор эта хвостатая цаца интересует?
ШЕЙН: Меня... Да мне насрать.
МЕРЛ: Не, Дрюню не продам. Есть от нее какая-то польза. Вон из-за нее чуть ухо мне не отрезали сегодня – тоже ведь веселье!
Камеры показывают Дрюню, которая прохаживается по коридору за спиной у Шейна – тот ее не замечает.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Аукцион скоро закончится. Поторопитесь.
МЕРЛ: Есть идея.
Бежит в спальню, возвращается и швыряет на журнальный столик еще одни трусы.
ДЭРИЛ: Хорош мои трусы разворовывать!
МЕРЛ: Не, ну мы же вычислили, что есть один изврат, который прицельно на твои труселя бабло тратит. И как минимум еще один подозрительный тип, который его ставки перебивал. Может, они только этого и ждут!
На новый лот никто не сделал ни одной ставки.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Сожалею.
МЕРЛ: Извращенец-нищеброд... Не повезло.
ШЕЙН: (прет со двора сломанный велик Гарета) Смотрите, че нашел!
МЕРЛ: Дурная твоя башка, кому этот кусок железа...
В ту же секунду на экране появляется первая ставка: пять долларов.
МЕРЛ: Ёлы!
Пять долларов не растут...
ШЕЙН: Небось, тощий сам его и покупает.
Десять долларов.
МЕРЛ: А это белобрысенькая. Сувенир решила на память отхватить!
Пятнадцать долларов...
МЕРЛ: Давай, дрыщ! Нужен тебе твой велик или нет?!
Велосипед уходит за двадцать долларов.
БОЛЬШОЙ БРАТ: До конца аукциона несколько минут.
ШЕЙН: Однажды я продал себя с аукциона...
Мертвая тишина. Диксоны отодвигаются от Шейна на три метра.
ШЕЙН: Что? Вы о чем щас подумали?!
МЕРЛ: А ты, бля, о чем?!
ШЕЙН: У нас в городе на ярмарке был благотворительный аукцион на День благодарения!
МЕРЛ: Ни хера не понятнее стало, только всякие жуткие картины в голове.
ШЕЙН: Дебил ты, Диксон. Никогда не видел аукционов, на которых людей продают?
МЕРЛ: Мой дед, может, и видел, а я поздновато родился!
ШЕЙН: Бля... Я не про такое! Короче, одна дама купила свидание со мной. Это все как шутка было, понято? Как шутка! Чтобы собрать денег для нуждающихся!
ДЭРИЛ: А. То есть, ничего не было?
ШЕЙН: Ну, в лот входил ужин со мной, я сводил ее в ресторан, поужинали. Кхм.
МЕРЛ: Че за “кхм”?
ШЕЙН: Ничего.
МЕРЛ: Ты ее трахнул, сукин хер?!
ШЕЙН: Мы друг другу понравились, что тут такого?!
МЕРЛ: ЛЫСЫЙ – ПРОСТИТУТКА!
ШЕЙН: Пошел нахер!!! Это уже не считалось!!!
ДЭРИЛ: (зажимая уши) Я не хочу все это знать...
МЕРЛ: Еще и возмущался, что я его ниндзя-зайцу загнать пытался!
ШЕЙН: Я сходил на свидание, мне перепало, я еще и денег для нуждающихся детей собрал – в этом нет ничего плохого. А ты, Диксон, просто завидуешь.
МЕРЛ: Детьми он прикрывает свою проститутошную натуру! Ой, умора!
ШЕЙН: Мы с той женщиной еще год встречались. Это вообще был мой рекорд, понятно?!
МЕРЛ: Нельзя же так к клиенту прикипать, несчастная твоя душа!
БОЛЬШОЙ БРАТ: Вы все еще хотите что-нибудь продать?
Реплика Большого Брата застает Мерла и Шейна в секунде от драки.
МЕРЛ: Не, если лысый себя продает, значит, это законно?
ШЕЙН: Ну охренеть. Мне, значит, нельзя, а тебе, значит, можно.
МЕРЛ: А я и не себя продавать собрался... Дэрилина, иди сюда. И причешись!
БОЛЬШОЙ БРАТ: Нет, людей не продаем.
Дэрил роется в своей тумбочке и приносит замызганную тетрадку.
ДЭРИЛ: (мрачно) Вот.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Что там?
ДЭРИЛ: Рассказы про Дэвида Дикенсона.
ШЕЙН: Когда ты столько настрочить успел?!
ДЭРИЛ: А че тут еще делать?
Рассказы Дэрила внезапно уходят за пятьсот пятьдесят долларов.
МЕРЛ: Йиихаааа!!!
ШЕЙН: Дэрил, ты идиот.
ДЭРИЛ: С хера?! Если уж проигрывать, то с хоть каким-то баблом.
ШЕЙН: Я не про это. Ты отсюда выйдешь – а эти рассказы уже в печати. И кто-то заработает на них гораздо больше.
Дэрил ужасно загрустил.
ДЭРИЛ: Я их не для печати продавал.
МЕРЛ: Да не ссы, никто твою муть не станет покупать. Хотя есть там один неплохой – где Дикенсон со своей бабой на лошадях поехали громить банду ковбоев-байкеров... Очень уж ржачный!
ДЭРИЛ: Бля. Я не разрешал читать.
ШЕЙН: (обижен) Это я придумал писать рассказы. А Диксон сплагиатил и наварился на этом.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Поздравляю, вы заработали две тысячи восемьсот пятьдесят один доллар. Проигравшие получат по половине этой суммы.
МЕРЛ: Негусто. Сочувствую, неудачники. Хотя лысый всегда сможет выйти на панель и молиться, чтобы шериф мимо прошел...
Шейн, очень злой, идет в комнату-дневник.
ШЕЙН: Я надеялся, что Диксона хоть как-то можно пронять. Но я жестоко ошибся. У него в душе вообще ничего живого нет. Есть кошка, нет кошки – ему все равно... Так что я возвращаю Дрюню, но не потому, что мне его жалко. Просто кошка не виновата, что у нее хозяин – еблан.
Шейн уходит из дома. Дрюня прыгает на подоконник в гостиной и задумчиво смотрит ему вслед.
Когда Шейн приходит к озеру и видит, что дверь в избушку приоткрыта, он меняется в лице.
ШЕЙН: Черт, нет. Нет, нет...
Распахивает дверь. Внутри, конечно, никого.
ШЕЙН: Черт! Я же закрывал! Большой Брат, верни ее!
БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн, я не крал кошку. Могу тебе в этом поклясться.
ШЕЙН: Черт... Бля...
Смотрит по сторонам.
ШЕЙН: Кис-кис-кис-кис.
Только ветер шелестит в кронах деревьев.
ШЕЙН: Ч-ч-ч-че-е-е-ерт.
Шейн несколько часов бродит по лесу, разыскивая Дрюню, и возвращается домой с пустыми руками, потерянный.
ШЕЙН: (с надеждой) Мерл, кошку свою видал?
МЕРЛ: Сдалась тебе моя кошка, лысый. Задумал чего? Говори сразу!
ШЕЙН: (махнув рукой и не замечая, что Дрюня смотрит на него со шкафа) Ладно, неважно.
Когда все ложатся спать и Большой Брат гасит свет, Дрюня прокрадывается в спальню и забирается под кровать Мерла совершенно бесшумно.
ШЕЙН: (в темноте) Диксон.
МЕРЛ/ДЭРИЛ: А?
ШЕЙН: Старший.
МЕРЛ: Не томи уже.
ШЕЙН: А если представить, что... ну, например, вернулся лесной дух и убил случайно твою кошку.
МЕРЛ: Не пойму, ты во сне уже, что ли, разговариваешь?
ШЕЙН: Нет.
МЕРЛ: Тогда что за хрень ты несешь?
ШЕЙН: Просто представь. Например.... например, случайно скормил ее волку.
МЕРЛ: Он что, совсем ебанутый?
ШЕЙН: Предположим.
МЕРЛ: Лысый, мне твоя новая игра не нравится. Волкам Дрюню скармливать – это уже хрень какая-то. Фантазируй про такое один.
Тишина пару секунд.
ШЕЙН: Спокойной ночи.
МЕРЛ: Ну и что это было?
Конец сто двадцать второго дня.
====== День 123. Четверг ======
Девять утра. Шейн вваливается в спальню. Он выглядит так, как будто с рассвета искал по лесам кошку Мерла... Впрочем, так оно и было. Отряхиваясь от листьев и репьев, он падает в постель.
МЕРЛ: Что такое, лысый, чего шумишь? Где тебя носило?
