РОЗИТА: Мы что, по одному только можем заниматься?
Мартинес сильнее налегает на педали.
МАРТИНЕС: Я не разговариваю, когда тренируюсь. Давай, иди.
РОЗИТА: Куда это я пойду? Я пришла на велик.
МАРТИНЕС: Я тут первый был.
РОЗИТА: Значит, я вторая.
МАРТИНЕС: Просто иди, я через полчаса отсюда свалю.
Розита с досадой смотрит на него и уходит в спальню. Там она ложится на кровать и сворачивается клубочком. В таком виде ее находит Андреа.
АНДРЕА: Эй. Ты в порядке?
РОЗИТА: Нет.
Андреа топчется рядом.
АНДРЕА: Хочешь поговорить об этом?
РОЗИТА: Не знаю.
АНДРЕА: Хочешь, просто посижу рядом?
РОЗИТА: Ага.
Андреа садится на кровать.
АНДРЕА: Слушай, я знаю, мы с тобой не лучшие подружки. Но я понимаю, как это, когда хочется облегчить душу.
РОЗИТА: (молчит)
АНДРЕА: Может, Тару позвать?
РОЗИТА: Нет!
Она трет глаза пальцами.
РОЗИТА: Я такую фигню сделала.
Андреа, не зная, что сказать, кладет руку ей на плечо. Розита с благодарностью сжимает ее пальцы.
БОЛЬШОЙ БРАТ: (на весь дом) В кладовке лежат свежие письма.
АНДРЕА: Пойдем? Почитаем, проветримся.
Они отправляются в гостиную, где собрались остальные жильцы – Большой Брат по-прежнему настаивает, чтобы письма были зачитаны при всех. Когда игроки рассаживаются по креслам и диванам, последними в доме появляются Рик и Мишонн. Дэрил бросает быстрый взгляд на Рика, но отводит взгляд. Тара приносит из кладовки пачку конвертов.
ТАРА: (бросая их на журнальный столик) Ну, я читать не буду. Моя очередь уже сто раз была. Филип, вот ты НИКОГДА не читаешь, не хочешь поволонтерить чуть-чуть?
АНДРЕА: Да, поучаствовал бы хоть немного в жизни дома!
МЕРЛ: (ворчит) Поучаствовал он уж сегодня.
Губернатор берет первый конверт из стопки и задумчиво смотрит на него.
ШЕЙН: (нервничает) А если там мне? Он без выражения будет читать!
ГУБЕРНАТОР: На что тебе фантазия, Уолш? (открывает письмо) Хм.
Кладет его обратно.
ШЕЙН: Так, ну-ка дай сюда. (читает) “Всем привет! Тара, а ты знала, что Филип переспал однажды с твоей сестрой?”
МИШОНН: Отличное начало.
Тара изображает живой ужас.
ТАРА: Кошмар какой! Жил с ней так долго, а переспал лишь однажды? Просто шок. Извините, мне надо над этим подумать.
МЕРЛ: Гы. Губер импотент.
ГУБЕРНАТОР: Еще комментарии будут?
ШЕЙН: Не на тебя же одного время тратить! (читает дальше) “Розита, Филип, или уже называть вас Губезита? У вашей парочки появляются фанаты, вы знали? Поднимайте рейтинги!”
РОЗИТА: Вот уж спасибочки.
МЕРЛ: Эспиноза, не связывайся с ним, тебя вон заранее предупредили – разок у него встанет, а дальше живи как хочешь!
ГУБЕРНАТОР: Это говорит лишь о качестве ее внешних данных.
РОЗИТА: (показывает язык)
Андреа настороженно наблюдает за этой перепалкой.
ШЕЙН: (разворачивает следующее письмо) “Мерл, не слушай их, ты просто солнце, я всем сердцем люблю тебя, но с Андрюшей будь помягче. Андреа, ты идеальна, просто красавица, Мерл тебя любит, просто не знает как это показать. Я так рада вашему воссоединению”.
АНДРЕА: А можно не читать таким сюсюкающим голосом?
ШЕЙН: А как еще этот розовый сироп читать?!
БЕТ: Шейн, постыдился бы, здесь про чувства...
МЕРЛ: Чувства-хуювства!
АНДРЕА: Слыхали?
ШЕЙН: Поехали дальше, эту песенку мы уже слышали. “Мерл, помнишь игру, затеянную Шейном?” Да-а-а, моя игра знаменита! “Мишонн как-то задала Шейну вопрос, и зрители знают что он ответил, а что выберешь ты? Вопрос: ты бы предпочел ударить женщину или получить удар между ног?”
Мерл задумчиво чешет подбородок.
МЕРЛ: Первое.
Девушки осуждающе гудят.
ТАРА: Фу, Мерл, мы, конечно, знали, что ты стремный, но не до такой же степени!
МЕРЛ: Вы, бабы, не умеете производить тонкие расчеты, это раз. У вас яиц нет – это два. Вы не знаете, какая это боль, даже представить не можете! А ударить малознакомую бабу можно и вполсилы.
РИК: Отвратительно, Мерл.
МЕРЛ: Ты бы сразу яйца подставил, шериф, я и не сомневаюсь. А потом и жопу.
МИШОНН: А если бы это была знакомая женщина?
МЕРЛ: Смотря кто! Барби бить бы не стал...
МИШОНН: Пардон, а кого бы стал?!
МЕРЛ: (показывает на Мартинеса) Вот эта девочка сойдет!
МАРТИНЕС: Ты заебал, Диксон!
ШЕЙН: “Бет, расскажи, каково работать с Мерлом в одной команде? ББ показывал далеко не все. Может, вы ссорились, ругались, или, наоборот, принимали какие-то совместные решения? Кто был главным? Все ли задуманное получилось? И главное: все ли до сих пор цело в ванной?”
Бет слегка смущена.
БЕТ: Мы ругались, но... недолго.
ГАРЕТ: Ого. Тебе удалось приручить Мерла Диксона?
МЕРЛ: Раскатали губу. Просто я че-то заорал в какой-то момент, ну, может, громковато заорал, вдруг смотрю – а она стоит и рыдает!
БЕТ: Я не рыдала! Я от неожиданности просто...
МЕРЛ: Ну ее нахер, думаю, себе дороже до вечера утешать! Вел себя как паинька!
БЕТ: Но ужасно много ругался! И командовал!
МЕРЛ: А кто должен был командовать-то? Не знала, какой стороной разводной ключ держать!
КЭРОЛ: К чести Мерла, в ванной все цело и ничего не отваливается.
ШЕЙН: “Рикуля!” Ха. “Ну ты и дурак! У Кэрол нет никаких наклонностей все контролировать, она просто пытается сохранить шаткое равновесие в этом сумасшедшем доме, кроме того, почему она должна терпеть оскорбления? Ах, я понимаю, мужская солидарность...”
Все поворачиваются к Рику, даже Гарет. Рик начинает нервничать.
РИК: Если хотите знать, я тоже пытаюсь сохранить равновесие в этом доме. Вы все неоднократно осуждали меня за тиранию. Так вот вам демократия – я пытаюсь работать со ВСЕМИ жильцами!
ШЕЙН: Не парься, Рик, я на твоей стороне.
РИК: Нет. Нет, Шейн, мы с тобой не на одной стороне. Потому что ты просто терпеть не можешь Кэрол. Я Кэрол уважаю и ценю. То, что мы не сошлись во мнениях...
КЭРОЛ: О-о, вот как это теперь называется.
ШЕЙН: Началось. Ваши терки никому неинтересны! (читает следующее письмо) “Я думаю, что ты, Кэрол, скоро сломишься. Тебе на этом проекте уже не место, как бы грустно это не было. Тебя тут не любят. Держись. P.S. Дэрил, побереги ее, если не хочешь, чтобы она ушла”.
Ухмыляясь, смотрит на Кэрол.
БЕТ: Кто не любит? Мы любим Кэрол!
ШЕЙН: Зрителям-то виднее, а? О, Андреа, тебе мужики пишут.
АНДРЕА: (настороженно) Какие мужики?
ШЕЙН: “Дорогая моя Андреа, это я, твой аноним, но после того, как ты назвала меня маньяком без имени, хочу уточнить: зовут меня Джордж, и я был бы очень рад, если бы ты дала мне шанс. Мне больно смотреть, как Мерл тебя опускает перед всеми. Ты такого отношения не заслуживаешь! Я тебя жду”.
АНДРЕА: Знаете... Это кто кого опускает! Это я его опускаю. Поняли? Шейн, дай письмо.
Складывает его и кладет в карман. Мерл со сложным лицом следит за этим.
МЕРЛ: Джордж... Имя-то какое пидорское.
АНДРЕА: По крайней мере, он знает, как обращаться с дамами.
ШЕЙН: “Андреа, пожалуйста, поставь Мерла на место. Как ты позволяешь этому грязному мужлану так с тобой обращаться? Обернись, вокруг остались нормальные мужчины. Не дури”.
ТАРА: Остались – Джордж, например!
МЕРЛ: Хорош уже про этого Джорджа!
АНДРЕА: Эти письма для меня, Мерл – жди своих, тогда и комментируй!
ШЕЙН: (опять противным голосом) “Мерл зайка, но очень грустно, что с Андюшей не клеится. Просто кто-то видимо боится чувства проявить. Эх, Мердреа, расстроили вы меня, в пятницу такое было, а потом вы опять поругались. Не надо так”.
ГАРЕТ: А что было в пятницу?
АНДРЕА: Тебе, конечно, интереснее всех.
ГАРЕТ: Хочу быть в курсе событий.
ГУБЕРНАТОР: Для меня загадка, почему все должны присутствовать на этой массовой пытке. Какое отношение к нам имеют дрязги этих двоих?
РОЗИТА: Филип, бери пример с Гарета, он все слушает.
ТАРА: И запоминает. Чтобы нам потом нагадить.
