Дэрилу, кажется, еще более неловко, чем самой Андреа.
ДЭРИЛ: Чего-чего... Втрескался в тебя и зассал.
АНДРЕА: (хватается за голову и стонет) Но почему-у-у!
КЭРОЛ: Да потому что к таким, как ты, он только с грязными подкатами лезть умеет. Андреа, ну ведь очевидно же. Ты слишком крутая и умная для него. Тобой не повертишь, как какой-нибудь деревенской дурочкой... Ой. Прости, Дэрил.
ДЭРИЛ: Да че. Все так. Вечно вокруг Мерла какие-то тупые куры крутились.
КЭРОЛ: Ну вот он и включил игнор после всего.
АНДРЕА: А ты откуда знаешь, что мы с Мерлом переспали?
КЭРОЛ: (в шоке) Вы еще и переспали?!
АНДРЕА: ВСЕ, Я ДОМОЙ. Ох, там ведь Мерл. Хочу совсем домой... Хочу в свой домик в Александрии...
Рик обеспокоенно смотрит, как Андреа хлюпает носом на плече у Кэрол, когда к нему подходит Мишонн.
РИК: У вас все нормально? С кем-нибудь нужно разобраться?
МИШОНН: (нерешительно берет его за руку) Ага. Нам с тобой.
ШЕЙН: А еще, Рик, ты стареешь с каждой неделей. Вот как вижу тебя на задании – так сразу думаю: Рик еще пять лет прибавил! Может, ты бухаешь тайком?
МИШОНН: Пойдем, а то флирт Шейна становится слишком навязчивым.
ШЕЙН: Валите-валите, от правды-то не сбежишь!
В это время в доме первой команды Мартинес валяется на диване и листает порножурнал Мерла. За столом Гарет раскладывает пасьянс. Мерл на кухне, бодяжит что-то в кастрюле.
МАРТИНЕС: (орет) Диксон, завязывай, а? Ну не делают самогонку на навозе.
МЕРЛ: Ты откуда знаешь? Вот когда по бутылочкам начну разливать – первый в очередь встанешь!
МАРТИНЕС: Бля, ну на весь дом воняет!
МЕРЛ: На улицу пиздуй!
МАРТИНЕС: Там ветер такой, что мозги выдувает – сам пиздуй!
Достает из-под задницы подушку и пытается докинуть ее до Мерла. Подушка падает, не долетев до кухни.
МЕРЛ: Мазила!
МАРТИНЕС: (снимает с ноги ботинок) Уноси эту херню из дома!
Кидается ботинком. На этот раз снаряд долетает до кухни, но вместо Мерла сшибает кастрюльку со стола. Та падает, разливая содержимое по полу.
МЕРЛ: Твою... Ебаный в пупок!!!
МАРТИНЕС: (хватает еще что-то с дивана, и снова кидается) Че ты там сделал, что еще сильнее завоняло?!
Вещь, которую он бросил, влетает в Мерла, появившегося в гостиной.
МЕРЛ: Тако, завязывай, пока жопу на нос не натянул! Повезло тебе, что у меня еще две кастрюли.
Подбирает с пола тетрадку, которой получил по голове, и швыряет обратно.
МАРТИНЕС: Епт!
ГАРЕТ: (отрываясь от пасьянса) Вы бы прекращали швыряться дневником Бет. Ей это не понравится.
МАРТИНЕС: Чего?
Рассматривает тетрадь, уже порядком помятую.
МАРТИНЕС: Тот самый дневничок? А чего она его тут бросила?
ГАРЕТ: (пожав плечами) Девчонки.
МЕРЛ: Давай, читай самое горяченькое!
МАРТИНЕС: Не-е-е. (запихивает дневник обратно в диванные подушки) Придет – перепрячет.
Мерл отправляется обратно на кухню, колдовать над кастрюлями. Мартинес продолжает листать журнал, но иногда бросает косые взгляды на подушки, за которыми спрятана тетрадь. Убедившись, что Гарет, сидящий к нему спиной, слишком занят, Мартинес все же достает дневник и начинает его листать.
ГАРЕТ: Как не стыдно.
МАРТИНЕС: (вздрогнув) Я так просто! Я про себя только. Всегда интересно знать, что про тебя люди думают.
ГАРЕТ: И что же?
У Мартинеса на лице разочарование.
МАРТИНЕС: Да она совсем мало пишет. И то в основном про задания.
Уже готов закрыть дневник, но вдруг брови у него медленно поднимаются вверх. Остановившись на середине, он вчитывается в ровные строчки.
МАРТИНЕС: (через пару минут) О. Хре. Неть.
МЕРЛ: (возникая у него за спиной) Че там?
МАРТИНЕС: (резко садится) Ничего!
МЕРЛ: Про меня, да?! Дай почитать!
МАРТИНЕС: Ты читать-то не умеешь!
МЕРЛ: Щас увидишь!
Вырывает у Мартинеса дневник, отбегает с ним в сторону и вчитывается в те же страницы. Через пару секунд у Мерла вытягивается лицо.
МЕРЛ: Че за...
МАРТИНЕС: Пиздеж какой-то!
МЕРЛ: Я смотрю, твоя подружка отжигает!
МАРТИНЕС: Сказал же, пиздеж!
ГАРЕТ: Меня не просветите?
МЕРЛ: (с наслаждением читает вслух) “Дорогой дневник. Какой тяжелый день. Снова были эти неловкие моменты с Тарой”.
МАРТИНЕС: Дай сюда!
МЕРЛ: (бегая от Мартинеса по гостиной и читая на ходу) “Она активно намекала, что мы могли бы спать под одним одеялом и греть друг друга. А днем, когда мы купались в ручье, так настойчиво терла мне спину...” Ахахахаха!
МАРТИНЕС: (наконец отняв тетрадку) Она сама не знает, чего пишет!
ГАРЕТ: Погодите. Вы серьезно? Тара пристает к Бет?
МАРТИНЕС: Твоя Бет сильно дерганная. Один раз ей спинку потерли, подумаешь... (смотрит в тетрадку) Ебать-копать.
МЕРЛ: Че, че?!
МАРТИНЕС: (упавшим голосом) “Я не знаю, что мне делать. Может быть, покинуть шоу? Вчера мы переехали в новый дом, а ночью Тара залезла ко мне в постель...”
Отшвыривает тетрадь.
МАРТИНЕС: Это бред.
Гарет присвистывает.
ГАРЕТ: А с виду такая милая девушка.
МАРТИНЕС: Слушай, Бет все показалось! Может, Тара замерзла и...
МЕРЛ: (подбирает дневник) Замерзла, ага. (тоненьким голосом) “Я не могла отпихнуть ее руки! Меня словно парализовало! Только когда я расплакалась, она оставила меня в покое! Самого страшного не произошло, но как жить дальше?!” Хы-хы-хы-хы, вот на это я бы посмотрел!
На Мартинесе лица нет. Он наворачивает круги по гостиной.
МАРТИНЕС: Тара такого сделать не могла. Точка.
МЕРЛ: С хуя не могла? Ты-то к ней в трусишки постоянно залезть мечтаешь, вот и она не отстает!
ГАРЕТ: Мы должны сказать Большому Брату. Это уже серьезно.
МАРТИНЕС: Он и так все слышит и знает! Бет восемнадцать давно исполнилось – значит, проблем нет! Бля-я-я, что я несу.
Садится на диван и утыкается лбом в колени.
МЕРЛ: Чего загрустил? Радуйся за свою подружку, нашла себе доступную девчонку!
ГАРЕТ: Кхм-кхм. Скорее, недоступную. Бет держит оборону, и это радует.
МЕРЛ: (похотливо ухмыляется) Но что будет, когда оборона рухнет?
ГАРЕТ: А вот это уже будет изнасилование.
МАРТИНЕС: ХОРОШ!!! Тара никого не изнасилует!
МЕРЛ: Уверен?!
По лицу Мартинеса нельзя сказать, чтобы он был уверен хоть в чем-то.
ГАРЕТ: А она еще и в лес ее потащила. Ты сам все видел.
МЕРЛ: Точняк, малявка-то идти не хотела, а толстозадая ей про корову че-то наплела... Не, ну как охмуряет! Учись, тощий!
ГАРЕТ: И кто сказал, что они дошли до лагеря второй команды?
МЕРЛ: Это что? Белобрысенькую спасать надо?!
ГАРЕТ: Я думаю, уже поздно.
МЕРЛ: Оставила, значит, девственность под кустом малины...
МАРТИНЕС: Вы меня бесите как пиздец. Два идиота.
ГАРЕТ: Мы готовы выслушать твои аргументы.
МАРТИНЕС: Аргументы... (тяжело вздыхает) Нет никаких аргументов. Тара вернется – я с ней поговорю. А Рика попрошу, чтобы с Бет поговорил. Блядь, нет, Рик же Тару сразу грохнет. Дэрила попрошу. Сука, бля, Дэрил ее вообще расчленит. ААА.
Запихивает тетрадку обратно в подушки.
МАРТИНЕС: Лучше б я это не находил!
МЕРЛ: А еще там горяченькое есть?
МАРТИНЕС: Горяченькое в жопе у тебя. Иди свой говняный самогон вари, только на улице. И всем молчать про дневник. Поняли? Тощий, особенно ты язык за зубами держи.
ГАРЕТ: Чего я-то?
МАРТИНЕС: Да, и правда, тебе ж срать на Бет.
Гарет внезапно зависает.
ГАРЕТ: (через пару секунд) Мне не плевать на Бет.
МАРТИНЕС: Неправильно выразился – тебе на всех срать.
ГАРЕТ: На всех – возможно, но не на Бет. Она мне ничего плохого не делала.
МАРТИНЕС: Зато ты ей говнишь без перерыва!
ГАРЕТ: Если мне кто-то попадается под руку, это еще не значит...
БОЛЬШОЙ БРАТ: Господа, вы ужасающе много материтесь, когда в доме нет женщин.
ГАРЕТ: Я не использую мат.
МЕРЛ: (из кухни) А зря!
МАРТИНЕС: Да, дрыщ у нас пай-мальчик. Гарет, скажи “жопа”.
