Команда №2
Вторая команда в трауре: участники решили проверить почтовый ящик и обнаружили, что им пришло всего шесть писем, из которых три – для Шейна.
Сидя на кровати, Кэрол зачитывает почту вслух.
КЭРОЛ: “Шейн, красавчик, обожаю тебя! После шоу переезжай ко мне! Я не буду тебе мозг выносить как Лори, и под каблук не посажу!”
ШЕЙН: А фотка там есть? В смысле – Лори, не думай, я ничего такого про тебя не говорил! (на всякий случай прячет письмо за пазуху)
КЭРОЛ: “Шейн, ты еще в первом сезоне обещал сняться полуобнаженным для гей-календаря, а сам не сделал этого. Не надо так. Не разочаровывай своих поклонников и поклонниц”. Что, было такое?
ШЕЙН: Было. Типичные издевательства, которые меня совсем не трогают. Мне предложили – я сказал, что не зассу, а дальше что? Кто-нибудь пришел, сфоткал меня? Только палочкой тыкать у них сил хватает!
КЭРОЛ: О, вот это письмо... Хм... “Шейн, ты настоящий мужчина, который способен защитить женщину от садиста-мужа, просто потому, что не может видеть, как ее обижают. Кэрол, вспомни, ведь именно он встал на твою защиту, а все остальные “мужики” курили в сторонке. Не будь лайт-версией шерифа, будь собой... Удачи на проекте”.
Шейн слегка смущен.
ШЕЙН: Спасибо, что уж.
ААРОН: А расскажите тем, кто в танке?
КЭРОЛ: (помахивая письмом) Шейн вломил Эду будь здоров, когда мы жили в лагере. И я помню это, Шейн.
ШЕЙН: Ага, только выражение лица у тебя опять такое, словно на говно посмотрела!
КЭРОЛ: Неправда! Я... У меня просто слегка другое видение того дня.
ШЕЙН: Как же, как же. (передразнивает) Бедный Эд, прости меня, Эд!
КЭРОЛ: Мимо.
ШЕЙН: А че тогда?!
КЭРОЛ: Я вспоминаю этот день как день, когда у тебя впервые капитально сорвало кукушку. (выставляет ладони вперед) Шейн, еще раз, я ценю, что ты за меня вступился. Всегда ценила. Но вот я совру, если скажу, что тебе самому не по себе было от тебя тогдашнего? Вы ведь как раз с Лори поругались, и...
ШЕЙН: Все, все, замяли эту тему. Давай дальше про меня.
КЭРОЛ: А дальше не тебе. “Боги мои, Филип, ты великолепен. Когда ты пытаешься сделать из себя плохого, это очень-очень мило! Люблю тебя, такого злюку. И жду после шоу победителем!”
ГУБЕРНАТОР: (покровительственно кивает)
РОЗИТА: Да скажи хоть что-нибудь, мистер Злюка!
ГУБЕРНАТОР: Приятно, что не только животные проявления натуры Уолша вызывают отклик у зрителей.
ШЕЙН: Вот никак, чтоб по мне не пройтись, да?
Кэрол берет маленькую открытку.
КЭРОЛ: Ох! “Кэрол, только честно, ты любишь Мерла? Давай без увиливаний, его рядом же нет”.
Смеется.
МИШОНН: Давай, давай. Пора уже раскрыть карты.
КЭРОЛ: Слушайте, ну что такое любить Мерла?
РОЗИТА: Не знаю, давайте Андреа спросим... (Мишонн пихает ее под бок)
КЭРОЛ: Хочу я этого или не хочу, а Мерл часть семьи.
ААРОН: Но насколько важная часть семьи? Ты бы доверила ему присматривать за детьми, например?
КЭРОЛ: Опять вы про детей! Все, завязали!
ААРОН: А мне нравится тема детей...
РОЗИТА: Уи-и-и, Аарон, вы что, будете рожать?!
ГАБРИЭЛЬ: Ужасно.
МИШОНН: Тшш!
ААРОН: (скромно) Конечно, мы это не обсуждали, мы не так давно вместе, чтобы думать про такие серьезные вещи. Но я люблю детей. Нескромно, но я думаю, что был бы хорошим отцом.
Габриэль не выдерживает.
ГАБРИЭЛЬ: Как ты можешь это всерьез говорить?!
ААРОН: Уж извини, что у меня есть право разговаривать вслух.
ШЕЙН: Святоша, твоя гомофобия даже меня подзадолбала. Че ты такой серьезный всегда?
ГАБРИЭЛЬ: Я не гомофоб! Я... (показывает на Аарона) Он может жить как хочет. Но зачем в это впутывать детей? Кем вырастет ребенок, у которого оба родители были мужчины?!
РОЗИТА: Карл так-то в первом сезоне нормально рос...
ГАБРИЭЛЬ: У ребенка должны быть отец и мать, иначе он вырастет неполноценным уродом!
Губернатор прокашливается.
ГУБЕРНАТОР: Меня вырастили двое мужчин.
У всех падают челюсти.
РОЗИТА: Филип, а чего ты молчал, что тебя геи воспитали?!
ГУБЕРНАТОР: Мой отец и мой дед.
РОЗИТА: А...
ГУБЕРНАТОР: Кто-то из присутствующих хочет назвать меня неполноценным уродом?
Габриэль хватает ртом воздух.
ГАБРИЭЛЬ: Я... Не это хотел сказать... Твой отец и твой дед – они ведь не вступали в противоестественное сношение у тебя на глазах!
МИШОНН: Все, меня сейчас стошнит.
ААРОН: Не собираюсь я вступать ни во что естественное или противоестественное на глазах у ребенка! Габи, у тебя самые грязные мысли в этом доме!
КЭРОЛ: Кстати, да. Никто так много не говорит про пупок Розиты или личную жизнь Аарона, как наш святой отец.
Берет последнее письмо.
КЭРОЛ: Наконец-то всем нам! “Аарон, ты такой добрый, и о-очень заботливый! Оставайся таким же добрым, и веселым”.
ААРОН: Спасибо!
КЭРОЛ: “Мишонн, ну что ты Рику не призналась? Ты не бойся, ты же красотка, тебе вообще волноваться не надо, мужики тебе сами признаваться должны”.
МИШОНН: (смущена) Он и признался. А я тефтеля. Нельзя такое делать, когда в тебе несколько стаканов текилы. Мы встретимся в нормальных обстоятельствах и еще поговорим.
КЭРОЛ: “Губернатор (бурундучок), ну будь же ты поактивней, нам тебя не хватает, ты всегда молчишь или стоишь в стороне. ХОЧУ ЧТОБЫ ТЫ БЫЛ В ФИНАЛЕ”.
ГУБЕРНАТОР: Бурунду... что...
РОЗИТА: Это он-то всегда молчит?! Да от его нотаций уже голова пухнет!
КЭРОЛ: Так, ну тут, извините... “Кэрол, ты прелесть (как всегда)! Я серьезно – о малыше с Дэрилом подумайте, и не надо говорить возраст уже не тот и т.п. Нормас все! Ты красивая, миленькая, это самое главное! Люблю тебя! Очень очень”. Спасибо! Но сколько можно про детей? Посмотрите на Аарона, они с Эриком вместе сколько... Год?
ААРОН: Полтора.
КЭРОЛ: И то на детей не решились! “Розита, не расстраивайся, и без Абрахама повеселишься здесь. Люблю, целую”.
РОЗИТА: И я целую!
КЭРОЛ: “Габи, будь повеселее!”
Габриэль улыбается через силу, явно все еще побаиваясь Губернатора.
КЭРОЛ: “Шейн, хорошей вам дружбы с Губернатором! И ты сам очень даже исправился, прямо зайка. С Кэрол дружите. Может, все так повернется, что вы лучшими друзьями станете. Люблю”.
ШЕЙН: За все спасибо, кроме Кэрол в лучших друганах. Это место уже занято!
Команда №1
А вот членам первой команды пришло куда больше писем, и теперь весь дом собрался, чтобы их послушать. К вечеру запах в гостиной ощущают уже все, поэтому народ сидит на кухне.
ТАРА: Нет, даже здесь пасет. Может, Бусинка где-то под окном наделала?
БЕТ: Я ее не пускала под окнами гулять, да и убираем мы за ней.
Рик раскладывает письма по стопочкам.
РИК: (берет первое письмо) “Привет, мои любимые участники! Первое, что хотела сказать: ЭТО АНДРЕА ДОЛЖНА ПОБЕДИТЬ! Болею за тебя, зайка, ты лучшая, порви их всех!”
АНДРЕА: Ага. Спасибо.
БЕТ: Эй, что с тобой?
АНДРЕА: Я правда рада. Голова что-то болит.
РИК: “МЕРЛ, КАКОЙ ТЫ АХИРЕННЫЙ, БОЖБОЖ!”
ДЭРИЛ: (сидит рядом) Рик, нафига так орать?!
РИК: Здесь все написано большими буквами!
ДЭРИЛ: А...
РИК: “Мартинес и Тара, вы делаете мой день. Бет и Гарет, вы отличная команда. Рик, борода шикарна. Дэрил, выздоравливай, дорогой. Люблю вас”.
МАРТИНЕС: (довольно) Мы все молодцы!
РИК: “Мерл, ты – офигенный, харизматичный чувак с отменным чувством юмора! Я бы хотела себе такого же парня! Андреа, не упусти свой шанс!”
Все, и даже Мерл, смотрят на Андреа.
АНДРЕА: (разозлившись, Мерлу) Чего уставился?!
МАРТИНЕС: (шепотом) Боже, она его совсем не жалеет.
ТАРА: (тоже шепотом) Да, я впервые сочувствую Мерлу...
РИК: “Люблю всех-всех-всех. Гарет, забудь Бет и иди ко мне. Поразвлекаемся”.
ГАРЕТ: Обязательно это читать таким менторским тоном?
АНДРЕА: (подперев голову рукой) Давно говорила, что Рику надо запретить письма читать. А вы – очередь, очередь...
