Потом зашли к Розите: Кэрол поболтала с ней и вроде как невзначай подкинула идею организовать что-нибудь для заскучавших стариков. Бинго до самого вечера - ну разве не весело? И миссис Косби обязательно понравится, главное не спускать с нее глаз. Розита повеселела и отправилась обсудить это с Мэгги.

– Видишь? – сказала Кэрол. – Это не так уж и страшно. Особенно когда знаешь, что делать.

Они снова остались вдвоем, когда Карл и Энид, не переставая жарко спорить насчет финала седьмого эпизода “Звездных войн”, забрали у них Джудит. Только после этого Кэрол заметила, что Дэрил до сих пор босой. А он и не волновался насчет этого: задумчиво чесал пяткой об коленку, не обращая внимания на застрявшие между пальцев травинки. Кэрол представила, как он скатился утром с постели, одеваясь на ходу, как бежал по нагретому асфальту…

– Почему ты дал мне обратиться? – спросила она.

– Ты сказала, что вернешься, – просто ответил Дэрил. – Я ж не знал, как именно.

От этой почему-то кажущейся наивной, и от того невероятно трогательной веры у Кэрол защемило сердце. Она порывисто обняла Дэрила, ладонями ощущая, как лопатки на его спине ходуном ходят. Он обнял ее в ответ нерешительно.

– Прости, – шепнула она. – Не объяснила вчера нормально.

– Мы, наверное, чокнулись, – уверенно сказал Дэрил. – Или померли.

Объятия затянулись. Так не обнимают человека, которого ты хотел утешить. Так не обнимают того, по кому ты всего лишь соскучился. Ей не хотелось разжимать руки, и Дэрил тоже застыл, врастая в нее с тихой готовностью. Они будто отдыхали, прячась друг за другом, и Кэрол подумала, что никогда и ни с кем у нее не было похожих объятий. Обнимать Дэрила - как влезать в старые, разношенные, любимые кроссовки. Обнимать Дэрила – как спрятаться в безопасном месте. Лежать подбородком у него на плече с закрытыми глазами и чувствовать его дыхание - это как любить.

– Эй, мы вам не мешаем?! – гаркнул кто-то над ухом. Дэрил отлетел на три шага. Абрахам, ухмыляясь, тяжело прошагал мимо, за ним шла Саша. Она пожала плечами, словно извиняясь, но Кэрол успела заметить ее любопытный взгляд.

– Жрать охота, – пробормотал Дэрил и с готовностью побежал впереди Кэрол, когда она, предположив, что для завтрака уже слишком поздно, вспомнила про оставшиеся в холодильнике макароны с сырным порошком. Побежал даже слишком быстро, и в дом Тобина влетел, словно каждый день там бывал. Смешно завалился в гостиную вместо кухни, сделал вид, что так и было задумано, повертел в руках дурацкий подсвечник, который углядел на камине, нырнул в коридор и заперся в ванной комнате.

– Тобин до вечера на стройке. – Кэрол прислушалась к тому, что происходит за дверью в ванной. Вода не бежала. – Его дети в школе.

Дверь тут же распахнулась, и Дэрил выскочил наружу, чуть не врезавшись в нее.

– Руки мыл, – объяснил он. – Красивые полотенца.

– Эээ… Спасибо?..

Кивнув, Дэрил ретировался на кухню и зарылся носом в холодильник.

Кэрол смотрела на его спину, едва сдерживая смех.

Никогда она не видела, чтобы Дэрил Диксон так отчаянно стеснялся.

Цветы говорят разные слова. Цветы “Давай встречаться”. Цветы “Прости за тот случай”. Цветы “Нам жаль, что ваш дедушка умер” и цветы “Выздоравливай скорее”.

Кэрол была уверена: если бы розы Чероки умели разговаривать, они бы голосом Дэрила сказали “Эй”.

Или “Может, покурим вместе, как раньше?”

Цветы “Я соскучился”, цветы “Черт, Кэрол”.

Она никак не могла подумать, что две розы говорили о чем-то больше… Не могла – до этой минуты.

Кэрол возила вилкой в тарелке, глядя на Дэрила. Наклонив голову, она изучала его, словно таинственного зверя. А Дэрил ел, мычанием выражая свой восторг от горы макарон, и то ли не замечал ее пристального взгляда, то ли, наоборот, прятался от него, все ниже склоняясь над столом. Чуть не облизав тарелку, Дэрил встал, грохоча стулом, и отправился бродить по дому. Кэрол шла за ним, с интересом следя.

Остановившись у стеллажа с книгами, Дэрил фыркнул на рамочку с фотографией.

– Жена его? – Он ткнул пальцем в семейный портрет.

– Мм, – ответила Кэрол.

– Умерла?

– Два года как.

Дэрил перешел к следующей фотографии. Тобин с друзьями, все с охотничьими ружьями, в дурацких осенних шапках. Впятером гордо позируют рядом с тщедушным оленем.

Дэрил фыркнул громче, но спрашивать ничего не стал. Поднял журнал с дивана, пролистал, швырнул обратно. Схватил мобильный телефон, валявшийся на тумбочке:

– Это еще зачем?

– Понятия не имею. Дети, наверное, играют.

Обнюхав каждый угол, Дэрил повернулся к Кэрол:

– Нормально вроде.

– Жить можно? – Улыбка так и рвалась с ее губ, и Кэрол кусала щеки изнутри.

– Ага. – Он передернул плечами. – Не козел?

– Кто? – оторопела Кэрол.

– Ну этот…

Дэрил ткнул пальцем в фотографии Тобина и тут же сунул ладони под мышки.

– Не думаю, – протянула Кэрол, – но можем дождаться его и спросить.

Использовав свое самое громкое, контрольное фырканье, Дэрил вышел на крыльцо. Схватил лежащую на подоконнике сигаретную пачку. Попытался сесть на качели, провалился куда-то назад, вскочил, недовольный, и устроился на ступеньках. Кэрол села рядом.

– Спасибо, – сказала она.

– За что?

– Что присматриваешь за мной.

Дэрил протянул ей сигарету.

– Курево здесь, значит, никогда не кончается?

– Один плюс есть, это точно.

Кэрол отвечала, не слушая сама себя. Она вспоминала покрасневшие в ответ на ухмылку Абрахама уши Дэрила. Его дыхание, которое становилось тем неровней, чем дольше они обнимались.

Его губы на своих веках. Вчера. Перед тем, как…

Ей могло это привидеться в горячке, разве нет?

А если нет, что необычного в поцелуе на прощанье?

Дэрил был самым близким членом ее семьи - даже сейчас, после этих долгих недель молчания и недопониманий. Вздумай он умирать на ее руках, разве она не целовала бы точно так же его вспотевший лоб, не прижимала бы к себе, не говорила бы срывающимся голосом?

– Хорошо, – сказал он.

– А?

– Хорошо, говорю.

– Хорошо – что?

– Что ты.

Разнеси судьба их не на два месяца, а на двадцать лет, они бы, пожалуй, точно так же бы и встретились: сели рядом курить, помолчали бы, каждый про себя радуясь тому, как спокойно внутри, когда рядом с тобой твой друг.

– Надо выбираться. – Он затушил сигарету об ступеньку, игнорируя стоявшую рядом пепельницу.

– И как ты предлагаешь это сделать?

– Короче, думаю, нужно взорвать тут все.

Кэрол уткнулась носом в колени.

– Чего смеешься?!

– Ничего… Погоди! О-хо-хо…

– Дело говорю. Если это ад какой, или чистилище…

– Предлагаешь отомстить сатане? Дэрил, я думаю, огнем его не удивить.

– Придумай что получше.

– Я думала, поверь! Пыталась столько раз. – Она стала загибать пальцы: – Игнорировала этот день начисто – ничего. Делала его идеальным – не сработало. Довела тебя своими странностями – ничего не вышло.

Он совсем не злобно пихнул ее локтем:

– Ничего не довела.

– Молчи. – Кэрол потерла лоб. – Ты меня в сумасшедшие записал, я знаю.

– Немного, может. Когда по лесу гонялась.

– Вот развернулся бы и спросил. Дэрил, честное слово, ну. – И она загнула четвертый палец: – Даже умереть, и то не помогло.

Дэрил посмотрел зачем-то на небо, щурясь.

– Нас двое, – сказал он.

– Заметила.

– А помираешь ты одна.

– Ты к чему ведешь?

– Может, отсюда вдвоем выбираться надо.

Кэрол не успела ответить: мистер и миссис Данн, под ручку шедшие мимо, поприветствовали их.

– Через полчаса начнется бинго! – возвестила миссис Данн. – Кэрол, ты ведь идешь?

Она чувствовала на себе пристальный взгляд Дэрила.

– Будут призы. – Мистер Данн обращался к Дэрилу. – Говорят, растворимый кофе и сушеная вишня.

Дэрил толкнул ее коленкой.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – прошептала Кэрол.