Купер Стивс смотрел на грязь под ногами и продолжал трагически вздыхать.

– Оʼкей, эй, все! Слушайте меня! – Лилли обвела взором всех, кто стоял вокруг, всю свою команду. Она подняла глаза к суровому небу, потом опять посмотрела на людей. – Давайте-ка заканчивать с обедом, и сделаем следующую сотню ярдов. Очистим пути от сорняков и поставим забор, пока день не кончился.

К четырем часам тонкий слой облаков накрыл Центральную Джорджию, сделав день серым и ветреным. В воздухе разносился запах гари и разложения. Дневной свет над западными холмами стал мертвецки бледным. Изможденная, потная, мучимая болью в напряженной шее, Лилли провозгласила конец рабочего дня, увидев наконец впереди ту эстакаду, о которой говорил Белл. Железнодорожный перегон располагался над оврагом, который густо зарос лесом. На вид это было похоже на рисунок готического моста с древней разрушенной аркой, которую подпирали деревянные заплесневелые колонны, оплетенные виноградом и диким ивняком. Здесь все прямо-таки кричало о необходимости ремонта, восстановления и глобальной реконструкции, и это был вызов, о котором Лилли решила подумать завтра.

Она решила ехать домой рядом с Томми Дюпре в одной из самодельных повозок, которая представляла собой обгорелую кабину бывшего джипа без двигателя, передних колес и частично – без панели управления, чтобы удобнее было управлять парой лошадей, привязанных к раме. Томми оснастил повозку тщательно продуманной системой из поводьев и скользящих узлов. И вот, под храп и цокот копыт, под скрип и визг самодельного кеба они с грохотом двинулись по грязной дороге, ведущей к табачным полям на юге.

Они ехали вереницей, впереди – повозка Томми, за ним следом – остальные члены рабочей команды, одни верхом, другие – на таких же самопальных тарантасах.

Когда они добрались до Восемьдесят пятого шоссе, часть команды свернула, чтобы отправиться в свои селения на севере и востоке. Белл, Купер и остальные обменялись кивками, повернулись к западу и исчезли в дымке гаснущего дня. Эш махнула Лилли и увела за собой полдюжины соратников в Харальсон, объехав по дороге перевернутый остов автобуса «Грейхаунд», который лежал на повороте хайвея. За последние годы он настолько зарос сорняками, что казалось, будто сама земля пытается восстановить его, заменив травой металлическую обшивку. Лилли посмотрела на часы. Больше пяти часов. Она бы предпочла вернуться домой до того, как стемнеет.

Они не замечали признаков атаки до тех пор, пока не добрались до крытого моста через Элкинс Крик.

– Подожди… стой… что за черт? – Лилли сползла на краешек сиденья, нагнулась вперед и уставилась на тускнеющее небо цвета олова над Вудбери, до которого оставалось полторы мили. – Что за?..

– Держись! – Томми вцепился в вожжи и направил повозку в темноту крытого моста. – Что это было, Лилли? Это был дым?

Мрачные тени поглотили их на мгновение, пока кони с усилием тащили повозку через зловонную темноту, топая по настилу. Когда они выехали с другой стороны, Джинкс опередила всех и направила коня в сторону ближайшего холма.

Сердце Лилли часто застучало:

– Джинкс, ты можешь разглядеть, что это? Это дым?

На вершине холма Джинкс резко остановила коня и достала бинокль. Она приложила окуляры к глазам и застыла. Пятьюдесятью футами ниже Томми Дюпре с грохотом остановил повозку.

Лилли слышала, как остальные тормозят позади. Голос Майлза Литтлтона:

– Что происходит?

Лилли закричала:

– Джинкс, что там?

Глядя в бинокль, Джинкс застыла и побледнела, как манекен. В отдалении над центром города раскачивался столб дыма, черный, как индийские чернила.

Они приближались с северо-востока, на конной повозке, грохотавшей по окаменелым рельсам сортировочной станции. Воздух был наэлектризован и наполнен густым дымом от горящего дерева и кордита[4]. Тела ходячих покрывали пустырь возле стации, расположенная неподалеку баррикада была изрешечена пулями. За ней можно было видеть несколько зданий, от которых поднимался тонкий дымок от затухающих пожаров – или это были следы продолжительного артобстрела. Лилли подавила желание влезть в драку с пушкой наперевес – необходимо было оценить ситуацию и силы противника. В последние десять минут она безуспешно пыталась связаться по автономной рации с Дэвидом Стерном, и теперь эта тишина в эфире пульсировала в ее голове.

На углу Догвуда и Мэйн стоял автомобиль с разбитым лобовым стеклом и распахнутой дверью со стороны водителя. Рядом ветер развевал синий дымок, поднимавшийся от разрушенной баррикады. При виде всего этого – тлеющие внутри зданий очаги огня, изрешеченные пулями стены, разбитые окна, следы автомобильных шин, мусор, разбросанный на участке между Джонс Милл и Уайт Хаус авеню – сердце Лилли забилось сильнее. Черные следы от буксующих колес, бесчисленные осколки и клочки картона, всего этого не было вчера, когда команда строителей покидала город.

Лилли проверила свой пистолет. «Ругер SR22»[5] был всегда с ней с самого начала этой заразы. Как-то Мартинес, бывший житель Вудбери, нашел в Волмарте шесть штук и отдал Лилли два. Для оружия, при данных обстоятельствах, главным плюсом была возможность использовать патроны типа «длинный винтовочный», которые продавались в большинстве спортивных магазинов на юге страны менее чем по пять центов за упаковку[6]. Как правило, Лилли удавалось добывать коробки с полок, шкафчиков или из ящиков столов. Часто оказывалось, что рядом валялись пустые коробки из-под патронов от «Америкэн Игл» или «Ремингтон». Но все это было тогда, а сейчас это сейчас, и все чаще кладовые оказывались пустыми. Недавно Лилли начала последнюю сотню медных оболочечных патронов от «CCI». Надо использовать их благоразумно, стараясь не тратить впустую на ходячих, с которыми вполне можно справиться клинковым оружием или дубиной.

– Прячем повозку и лошадей в канаве и дальше двигаемся пешком, – приказала она Томми, который направлял повозку вдоль северной окраины города. Он подъехал к зарослям карликовых пальм, натянул вожжи, чтобы остановить кеб, выбрался наружу и привязал лошадей к одной из веток. Бросив взгляд через плечо, Лилли увидела быстро приближающихся на лошадях Майлза и Джинкс, а также повозку Нормы, от колес которой поднимались песчаные вихри в этом нездоровом воздухе. Они резко остановили лошадей, спешились и проверили оружие. Лилли вытащила «ругер», вставила обойму, осматривая окрестности. Полный магазин, сотня готовых к бою патронов.

– Похоже, то, что случилось, уже случилось.

Серьезный тон ее голоса – непреднамеренная его трагичность, больше говорящая об усталости, нежели об ужасе – привлек внимание мальчика.

– Кто это сделал? – просипел Томми голосом, переполненным тоской и ужасом, глядя на заброшенное здание почты из красного кирпича с заколоченными окнами и древней вывеской с улыбающимся почтальоном и пышущим свежестью семейством, которое вне себя от радости получает посылку от тетушки Эдны.

– Кто, на хрен…

– Соберись, Томми. – Лилли указала на плотную чащу деревьев на юге. – Мы пойдем через южные ворота… если гребаные ворота все еще там.

Обернувшись она посмотрела на остальных:

– Наблюдайте за всем подозрительным. Быть тише воды, ниже травы и постоянно смотреть, что за спиной. – Все кивнули. – Хорошо, работаем.

Эмоции накрыли Лилли, когда она повернулась и повела людей мимо Пигги Вигги к воротам. Тишина давила на них. За баррикадой они не нашли ни Барбару, ни Дэвида, ни кого-либо из жителей. Ходячих тоже не было видно.

– Где хотя бы одно гребаное тело?

Адреналин будто запускал импульсы вдоль позвоночника Лилли, в результате чего у нее возникло настолько сильное желание стремительно пронестись по городу, что перехватило дыхание. Где-то там детишки Дюпре, Стерны, мама Мэй и Клинт Старбридж. Но она подавляла эти импульсы. Сейчас первоочередной задачей являлась оценка угрозы. Им необходимо быстро и спокойно все обследовать и понять, что им противостоит.