Мы зашли в какой-то ресторан, где Джейн перевела мне меню, посоветовав на будущее подучить итальянский. Когда я приступила к ужину, мне стало немного неловко от молчания.

— Скажи, почему меня обратит именно господин Марк? — попыталась я завести разговор.

— Хочешь серьезно поговорить? Ладно, — ответила блондинка, — я не уверена в этом, но, думаю, все дело в твоих предполагаемых способностях. Если прогнозы Аро оправдаются, ты станешь очень талантливым вампиром, таким, как я и Алек. Мы — бриллианты Аро, я — в свите Кая, Алек — у Аро. Есть еще Деметрий, но он скорее сам по себе с тех пор как женился на Хайди. А Феликс — начальник стражи, он тоже постоянный член нашего клана, но не относится ни к чьей свите конкретно. Так получается, что у Марка нет никого, кто был бы с ним постоянно, состоял в его свите. Это будешь ты. По бриллианту на правителя, — Джейн говорила точно и по делу. — А почему именно он тебя обратит? Все просто, между обращенным и тем, кто его обратил, образуется особая связь. Она словно притягивает их друг к другу. Это не то, чтобы влечение или любовь… Нет, это что-то вроде заботы и уважения. В случае опасности такие вампиры будут скорее защищать друг друга, чем кого-то другого, — объяснила она.

— Ясно, — я пока не знала, как относиться к этой информации. Слишком много ее было. Хотя так-то все выглядело логично и вполне адекватно.

Ну, Марк, так Марк, какая, собственно, разница? Будет это Кай, или Аро — вряд ли от этого что-то изменится.

— А кто обратил тебя? — Поинтересовалась я.

— Аро. Он обратил и меня, и Алека, — ответила она.

— Хм, а почему тогда ты в свите Кая? — искренне заинтересовалась я.

— По сходству характеров. Я похожа на Кая. А Алек — на Аро. Деметрий не в свите Марка, но они также очень близки по духу. И вообще, раз уж ты все равно скоро станешь одной из нас, то тебе можно знать, я думаю. Но, — строго проговорила Джейн, — держи язык за зубами, никто, кроме самих Вольтури не должен знать об этом. Дело в том, что Деметрий приемный сын Марка, Алек — Аро, ну, а я, как ты уже догадалась, дочь Кая. Мы не можем себе позволить показывать это при посторонних, но внутри семьи мы совсем другие. Сама убедишься потом. Друг с другом мы почти человечные, — с непонятной мне ностальгией вдруг призналась она.

Вот это поворот! Не ожидала такого. Вот и причина того, что Карлайл и Эдвард все-таки плохо знали Вольтури. Калленам не доверяли, их опасались, как и всех чужаков. И я нашла такой подход верным. Зачем рисковать, если можно спрятать самое дорогое от чужих глаз? Уж теперь я это осознавала. Но было все-таки очень странно, что Джейн вдруг поделилась со мной главной тайной Вольтури. И сделала это так легко и просто, словно говорила о цвете обоев в гостиной. Такие секреты чужакам не выбалтывают. А мне-то она зачем сказала? Странно…

— О, я не знала. И уже удивлена. Я думала… Прости, но я думала раньше, что вы состоите в клане только из-за талантов, — удивленно ответила я.

— Отчасти это так, — Джейн кивнула. — Аро приглашает в клан только талантливых вампиров. Мы были первыми, кого приняли в семью. Нас обратили специально, подозревая о необычных способностях. Но потом мы стали одной семьей. Деметрий и Феликс присоединились позже и в семью вошли не сразу. Тебе повезло, Аро приглашает тебя в семью, а не просто в клан. И твоих травоядных тоже! — убедительно произнесла она. — На твоем месте я бы присмотрелась и осознала, что все в мире — палка о двух концах, и нет ничего стопроцентно черного или белого. Нет идеала, а мы — такие, какие есть. Мы — дети владык и довольны своим положением. Подумай об этом.

— Конечно, — вежливо ответила я, осознав, что Вольтури, кажется, так просто меня не отпустят даже через шесть лет. Иначе зачем бы Джейн меня сейчас так активно вербовала?! Час от часу не легче!

— Знаешь, я была бы очень не против, если бы ты осталась с нами надолго, если не навсегда. Но решать тебе, — сказала Джейн, видимо, показывая мне, что выбор у меня все еще есть. Пока есть. — Вольтури действительно никого не держат силой. Это ведь глупо. Те, кого удерживают силой, склонны к предательству и лжи. А такие нам точно не нужны. Зависти и так хватает. Быть правящим кланом непросто.

— Да, я понимаю, — искренне ответила я. — Я бы, наверное, так не смогла. Мне нравится просто жить: тихо, спокойно, размеренно. Постоянно быть начеку, выслеживать кого-то, особенно казнить, даже если и виновного — это не для меня. Но, я заметила, что вы не такие, как о вас говорят другие, — сказала я, не давая никакой конкретики и не желая подставлять Калленов под гнев Вольтури. — Спасибо, Джейн, это все важно для меня.

— Разумеется, понравимся мы тебе или нет, ты помни, что еще пять лет после обращения будешь Вольтури. И будешь наравне со всеми выполнять все, что скажут отцы. Даже если ты будешь казнить, убивать свидетелей или принимать сложные решения… Тебе придется это делать. Но, возможно, тебе так понравится, что ты не захочешь покидать нас, — Джейн улыбнулась, и я ответила ей тем же, чуть прикрыв лицо чашкой чая.

— Кто знает?! Буду жить, как живется. Пока рано делать выводы, — неопределенно ответила я.

— И правильно. Уж чего-чего, а времени у тебя теперь всегда будет предостаточно, — поддержала вдруг Джейн.

— Это точно, — вздохнула я и улыбнулась.

Я доела свой ужин, после чего Джейн заказала мне еду на завтра и позвонила секретарше, чтобы та забрала покупку. Затем мы с Джейн еще долго гуляли по ночной Вольтерре. Я валилась с ног от усталости, но Джейн так интересно рассказывала, что я не решалась, да и не хотела ее прерывать и возвращаться в замок.

Мы присели на лавку отдохнуть. Вампирша что-то говорила и говорила, а я уже ничего не соображала, ничего не слышала, хотя до последнего силилась разобрать слова. Когда поняла, что больше не могу держать себя в руках, я плюнула на все и прислонилась к холодному боку Джейн. Меня стало клонить в сон, сама не осознавая того, я положила голову Джейн на плечо и…

***

Я как раз рассказывала Белле историю Вольтерры средних веков, когда почувствовала, что она положила голову мне на плечо. Я сидела вполоборота, поэтому не видела ее лица, но мне это и не нужно! Я слышала, что ее сердцебиение немного замедлилось, и она вся внутри стала как-то спокойнее, расслабленнее. Я остановила свой рассказ, потому что смутные подозрения зародились в моей голове. Я тихонечко повернулась и умудрилась заглянуть ей в лицо. Точно. Уснула! Она уснула у меня на плече, и что мне с этим делать?

Как будто у меня был выбор!

Я тяжело вздохнула, поражаясь наивности этой смертной девушки, а потом аккуратно взяла Беллу на руки. Я чуть постояла, подождав, пока она не перестанет ворочаться, а потом понесла ее домой. Вот нелепица. Хорошо, что сейчас глубокая ночь, и никто не увидит нас. Она ведь выше меня, да и покрупнее будет. По идее, я точно не могла бы унести ее, будь я человеком, но я — давно и счастливо вампир. Надеюсь, стража Вольтури не встретится на моем пути, иначе они могут неправильно понять ситуацию. Хотя плевать, так даже лучше! Увидят разок, как садистка Джейн носит смертную на руках, и больше к этой смертной и на сто метров не подойдут. Просто побоятся.

Я уже почти пришла домой, как заметила Алека, спешащего мне навстречу. Он остановился, увидев меня, и недоуменно уставился на непередаваемое зрелище. Понимаю.

— Сестра?

— Алек, давай без вопросов, — отмахнулась я.

— Что ты сделала с ней? Она так тебе наскучила человеческим нытьем, что ты ее ударила, и она потеряла сознание? — издевался брат.

Я зло посмотрела на него.

— О, Джейни, не пытайся убить меня взглядом, помни, твой дар не действует на меня, — усмехнулся он.

— Не смей меня так называть! Будешь зубоскалить — сам понесешь ее, — ответила я.

— Ну, это будет смотреться не так экзотично…

— Да что ты говоришь? — наигранно протянула я. А потом сменила тему. — Скажи лучше, куда ты направлялся?

— Как раз искал вас, — ответил Алек, вмиг став серьезнее.