– Ну, проваливаются, и что? Сами ведь вернуться смогут, тяжело там нашим жить, а родина тянет магнитом...
– Не скажи! Вспомни давний случай с сеньором де Норона.
– Он не смог достойно переродиться, такое бывает, – утешил собеседник.
– Ну да, самоуверенный идиот лишился остатков своего и без того неразвитого ума! А потом эта груда мышц и убийственных боевых навыков провалилась на тот свет!
– И что?
– Был скандал. Круг Отшельников чуть не раскатал по камешкам Палатий с коллегией пресвитеров. Всем досталось: и магистрам, и примицериям, и ректору. Апокрисиарий рвал на себе церемониальные одежды, а ведь они были с драгоценнейшим напылением из морских минералов…
– Монсеньор Сальчи? Этот скряга? Рвал? – элегантно задрапированный в плащ высокий и гибкий, как хлыст, демон совершенно неэлегантно фыркнул.
– Именно! – скрежещущий демон горячился. – Князь тогда надолго лишил дефенсоров Второго Центрального светских милостей, а Патер отозвал благословение с нашего экзархата. Храмы полгода молитвами не могли укреплять границу… с этого, видимо, начались мои несчастья.
– Ну, не прибедняйся, дом Сорбелло, – хмыкнул собеседник, хлопнув того по широкому плечу. – Какие «несчастья»? В те времена ты еще только осваивал свое призвание, примицерием дефенсоров был нынешний ректор Лиматола, а монсеньор Иниго пошел на повышение в Первый Центральный. Сейчас же именно ты являешься старшим дежурным дефенсором второго по значимости округа патримониума. Балькастро оступится – займешь его место…
– Да, я хочу занять его место! – зашипел скрежещущий. – Вечный Второй. Вечный Второй!!! Душа горит от того, что подлый цивий втерся в доверие к монсеньору Иниго и встал выше благородных нобилей. Ты ведь помнишь, он пришел к нам через орфанотрофию, коллегию канторов… Прикрыть бы эту лавочку, разбавляющую кровь клира низкорожденными! А теперь возомнивший о себе невесть что простолюдин рассылает тупые повеления нам, грандам, веля следить за никому не нужными юнцами. И Фьеско – они ведь однокашники – во всем поддерживает приятеля. Почему монсеньор Иниго так снисходителен к ним? И что им на самом деле нужно от нас?
– Свяжись с домом Монтанадо, он ведь нобиль. Может быть, мы вместе сможем повлиять на монсеньора и вернуть высокие посты тем, кто должен их занимать по праву рождения.
– Уже обменялись парой писем. Но ты прекрасно знаешь, что старший дежурный Монтанадо с детства был парнем с двойным дном. Что он крутит в своем Северо-Западном округе – неизвестно, но дела там, кажется, завязываются мутные. Не хочу замараться.
– Как бы то ни было, гранд и сын гранда никогда не пойдет против законов чести. И в этом наше отличие от бесфамильных шавок, вышедших из низов, – собеседник помолчал и добавил, словно его озарило. – А ты беседовал с нотариями? Всей информацией об обстановке в патримониуме владеют именно они. Может, помогут разобраться в том клубке интриг, который завязался? У меня есть племянник...
– Знакомы. Мой младший брат секретарем нотария регионария подвизается, – дом Сорбелло потер лоб, увенчанный ветвистыми рогами. – Лоботрясы оба. Ни черта не знают, а если знают – молчат. Нет, нам нужны связи с кем-то повыше. Или в коллегию выходы найти, или из окружения примицерия нотариев нужного человечка приручить… Да и канторов со счетов сбрасывать негоже. Могут проникнуть туда, куда и нам, и нотариям ход заказан. Они не родовиты, потому продажны за мзду малую.
Демонические интриги были хитро закручены и не слишком-то интересны, смысл беседы ускользал от понимания, но мы с Сию старательно внимали негромким речам, азартно блестя друг на друга глазами и боясь пропустить хоть слово. Какая странная жизнь течет в Запределье!
– А как вообще обстановка в твоем округе, дом Чилано? – помолчав, перевел разговор Сорбелло.
– Неплохо, в общем и целом. Восточный округ по итогам года вышел на показатели устойчивого роста. Когда граница окрепла, литургического запаса энергии стало хватать не только на защиту от того света, но и для обустройства экзархии. Общей картины не вижу, конечно, ей владеют лишь нотарии, а к ним я не вхож. Заносчивые, сволочи, будто не такие же, как мы, Рыцари Порядка…
– Нотарии перерождаются лишенными фамильных и сословных связей, им не позавидуешь...
– Да знаю все, – отмахнулся старший дежурный Восточного округа, – псы Престола: вынюхивают, выискивают, записывают... Народец экзархии, кстати, потихоньку жирком обрастает. Хочу предложить монсеньору Иниго похлопотать перед ректором о введении нового налога. Содержание полевым дефенсорам повысить.
– И себя не забыть! – хохотнул утробно дом Сорбелло.
– И тебя, – многозначительно кивнул дом Чилано.
– Поддержу, – быстро согласился собеседник. – Кстати, брат твой вроде бы служит при дворе. Близок к Князю? Может быть, через него...
– Оставил светскую карьеру, готовится принять сан, – не без гордости в голосе ответил дом Чилано.
– О-о! Он оказался способен на такое перерождение? Это возвысит фамилию, – уважительно покивал рогами Сорбелло. – А мои младшие размножаться решили…
Слушать о родственниках демонических незнакомцев стало неинтересно совсем. Мы с Хранителем Сию переглянулись и отползли в гущу теней, из которых он выдернул меня в нормальный сон без сновидений. Но разговор я запомнил. Даже не знаю, зачем.
Выход с плато Алтыгель начинался бутылочным горлом ущелья. Пеньки полуразрушенных скал высились слева и справа от торгового тракта, лишь у подножья прикрытые лесом. До мягкой округлости хребтов совсем старых гор им было уже не так и далеко – пара-тройка столетий. Скоро мы спустимся в долины Шусина, отделимся от всех и повернем на север. Учитель Доо заранее обговорил все вопросы со старшим каравана, отложил из нашего «золотого запаса» оставшуюся сумму на оплату услуг, и сейчас мы просто любовались медленно меняющимся пейзажем, выплывающим из тумана. Где-то на краю восприятия маячили группы людей. В этом не было ничего необычного: последние дни, когда туманы стали слабеть, тракт не был пустынен. То и дело встречались как попутные, так и встречные крестьянские повозки, компании бродячих торговцев, различных размеров отряды наемников-Пиккья, так что мы уже не особо обращали на них внимания. Одна компания собиралась впереди, по ходу колонны, вторая – в его хвосте. А кто-то стоял цепочкой по окружающим тракт скалам. Внезапно пришло понимание: занимают господствующие высоты. Кто это? Опасности, угрожающей конкретно нам, я не чувствовал, да и охранники продолжала вести себя как ни в чем не бывало… где, кстати, их разведка? Мы с учителем недоуменно переглянулись: уж больно это походило на... засаду? Но на кого? Мы не чувствовали к себе особого внимания. Вдруг учитель Доо подобрался и хлопнул себя ладонью по лбу:
– Все же засада! Не на нас с тобой, а на весь караван! – и заторопился к головным кибиткам, в которых перемещались караван-баши: главные над возницами, обслугой, торговцами и охраной.
Я последовал за ним, сдерживая любопытство. Однако мы со своим предупреждением опоздали, события начали разворачиваться без нас.
Полуденное солнце развеяло, наконец, последние хлопья тумана и сверкало, отражаясь от сомкнутых щитов и начищенных стальных лат. Дорогу заступало походное построение воинов. Караван встал. Остановились и мы, напряженно пытаясь понять суть происходящего. Воины, преградившие выход из ущелья, не походили на наемников или бандитов, они выглядели, скорее, отрядом регулярной армии. Какое у них могло возникнуть дело к нашему каравану, да еще и в таком месте?
– Господа! – радостно поспешил к ним старший караванщик, с облегчением узрев на щитах гравированное изображение золотого Императора Дракона на лазурном поле. – Чем мы можем помочь славным воинам Тулипало?
Внезапно он споткнулся, захрипел и упал, пятная кровью рыжие кирпичи тракта. Его горло пронзила стрела.
Облако стрел вылетело из-за спин стальных кирас и накрыло голову колонны, сея панику и раня волов, заставляя возниц и мирных торговцев искать укрытие. Отступили к середине обоза и мы. Краем глаза я заметил на вершине одного из холмов мельтешение разноцветных флажков. Раздался резкий звук, похожий на звонкое пение горна. Солдаты пришли в движение.
