Я внезапно проснулся от птичьего гвалта. В углах спальни еще ночевал сумрак, но за окном уже природа пробуждалась навстречу солнцу. Я изучил свою комнату до последней трещинки на потолке – за три года старый особняк на окраине столицы стал мне родным домом. Сквозь выцветшие занавески было видно, как за окном встревоженным осиным роем мечется стайка воробьев. Эти птицы издавна жили под самой крышей, и можно было сбиться со счета души стольких поколений обитателей дома проводили они в небеса

Я внезапно проснулся от птичьего гвалта. В углах спальни еще ночевал сумрак, но за окном уже природа пробуждалась навстречу солнцу. Я изучил свою комнату до последней трещинки на потолке – за три года старый особняк на окраине столицы стал мне родным домом. Сквозь выцветшие занавески было видно, как за окном встревоженным осиным роем мечется стайка воробьев. Эти птицы издавна жили под самой крышей, и можно было сбиться со счета души стольких поколений обитателей дома проводили они в небеса