Я обхожу весь второй этаж и даже спускаюсь на первый, но его нигде нет.
-Джек? — кричу я, но в ответ слышу лишь тишину. — Фостер, это не смешно!
Я ещё раз оглядываю первый этаж и даже заостряю внимание на террасе, но там тоже никого, поэтому я разворачиваюсь, чтобы снова подняться на второй и едва не лишаюсь жизни.
-Боже мой! — кричу я, хватаясь за сердце, когда вижу перед собой Джека стоящего на одном колене. — Что ты, чёрт возьми, делаешь? Я чуть не умерла от испуга!
Мне требуется несколько секунд, чтобы увидеть моё помолвочное кольцо в его руках, и я тут же перевожу взгляд на свою левую руку.
-Как…
Кажется, я забыла его в ванной, после того как приняла душ.
-Надеюсь, ты просто забыла его, — говорит Джек, пытаясь не улыбаться. — Ну, так на всякий случай, … ты выйдешь за меня?
-Если ты ещё хоть раз меня так напугаешь я не не выйду за тебя, я тебя убью!
Джек смеётся и надевает кольцо на безымянный палец моей левой руки.
-Не забывай его больше, — говорит он и, поцеловав меня в щёку, берёт меня за руку и проходит вперёд.
Мы идём к коридору, но Джек вдруг останавливается, и я только сейчас замечаю здесь большое зеркало.
-Ты серьёзно? — смеюсь я, когда он достаёт свой мобильник и хочет сфотографировать нас в зеркале.
-Ага, — мычит он, пытаясь настроить камеру.
Я не выдерживаю и смеюсь, но всё же обнимаю Джека за спину и, положив голову на его плечо, смотрю в наше отражение в зеркале, прямо в маленькую камеру.
На мне тёмно-зелёное платье с длинными рукавами, классическим вырезом у шеи и свободной прямой юбкой, платье однотонное, но аккуратные строчки подчёркивают верх платья, талию и красиво опускающуюся вниз юбку. Также я повязала на талию широкий шёлковый пояс чёрного цвета и завязала его чуть левее середины в крупный бант.
Джек в невероятном тёмно-синем костюме, белая рубашка, синий галстук, он выглядит просто невероятно, и я влюбляюсь не только в его костюм, но и в него самого… снова.
-Идём? — сделав, наконец, пару фотографий спрашивает Джек, и я уверенно киваю ему, всё ещё не избавившись от смешной улыбки.
Я немного волнуюсь перед встречей с родителями Джека, а особенно перед встречей с его мамой. Из моей головы всё ещё не выходит то, что рассказал мне Джек. Не знаю, справилась бы я с тем, что пережила она, но думаю, я бы не смогла идти по жизни дальше как ни в чём не бывало. Может быть, даже другой город и другая страна бы мне не помогли, но возможно, я бы пыталась бороться ради ребёнка, который тоже стал жертвой нападения.
Но что-то внутри меня подсказывает мне, что я бы просто сбежала, испугалась бы и сбежала, как и всегда.
После рассказа Джека, после того что я узнала о прошлом его семьи, я стала по-другому относиться к Майе, теперь я понимаю, почему она такая какая она есть.
И теперь я понимаю, почему отец Джека такой холодный и отстранённый. Джек сказал мне, что после случившегося он будто отстранился от них, стал для своей же семьи чужим, потому что винил себя за случившееся и Джек говорит, что эта вина всё ещё пожирает его изнутри. И это не исключено.
Но они всё ещё вместе, они переехали в другую страну, попрощались с прошлым и начали сначала. И никто в Нью-Йорке не знает о случившимся ужасе в их прошлом. И это даёт мне надежду на то, что всегда можно начать сначала и какой бы ужас с тобой не произошёл, всегда есть второй шанс.
И вот, когда мы, наконец, приезжаем, нас с Джеком встречают очень тепло и мне всё ещё непривычно такое отношение ко мне со стороны Майи. Но нужно привыкать и меня это безумно радует. Я не хочу прожить всю жизнь, враждуя с матерью своего любимого мужа.
-Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Майя, пока я разливаю чай по кружкам в их кухне.
-Хорошо, — удивлённо отвечаю я с лёгкой улыбкой, не совсем понимая её вопроса.
-Джек рассказала тебе, да? — вновь спрашивает она, и я ставлю сервизный чайник на стол. — Про татуировку.
Удивительно как легко она говорит про это и удивительно, что она говорит об этом со мной. Джек долго не говорил мне об этом этапе своей жизни, и я честно сказать сомневаюсь, что он вообще бы мне о нём рассказал, если бы не нападение. И я его за это не виню, кто хочет вспоминать такое прошлое и тем более рассказывать о нём, когда всё уже давно забыто?
-Да, рассказал, — тоскливо отвечаю я, опустив взгляд, и вдруг понимаю, что Майя подходит ко мне.
-Не бойся, он такого не допустит, — вдруг говорит она, мягко взяв меня за руки.
Её ладони такие холодные…
-Я и не боюсь… — качаю головой я. — Просто… не уверенна, что смогу такое… преодолеть.
-Ты любишь Джека, — отходи она от меня. — Он любит тебя и, если я не ошибаюсь, … вы всё друг другу простите и вместе пройдёте через многое. Вместе, Кларисса, — говорит Майя, внимательно на меня посмотрев и взяв ещё горячий пирог, выходит из кухни.
Мне требуется несколько секунд чтобы «переварить» её слова и только потом я выхожу в зал вместе с горячим чаем стоящем на подносе.
-Да! — от чего-то громко смеётся Джек и я, наверное, в первые вижу, как улыбается его отец. — Ты был прав, — говорит он ему и переводит взгляд на меня.
-Кларисса, — вдруг обращается ко мне Тайлер. — Тебе понравилась ваша новая квартира?
-Ещё бы, — улыбаюсь я и ставлю поднос на стол. — Она роскошная.
Джек смотрит на меня и, чему-то кивая, снова переводит взгляд на отца.
Я решаю не лезть в их дела и секреты и весь вечер Джек с отцом говорили, смеялись, а мы с Майей лишь изредка вникали в их разговоры. Нас, а точнее её куда больше интересовала наша с Джеком свадьба.
И Джек был прав, его мама и вправду обо всём позаботилась, начиная от видео съёмки и заканчивая цветом салфеток. Майя учла то, что я не хочу много гостей и большую свадьбу и она, что странно, согласилась со мной.
Уже выбрана небольшая, но уютная церковь, цвета платьев для двух моих подружек: Барбары и, кончено же, Джессики, выбран ресторан, меню и ведущий. А приглашения уже разосланы и свадьба выходит всего на тридцать человек, и то я не могу понять, кто все эти люди?
-Спасибо за ужин и за подготовку к свадьбе, — говорю я Майе, когда мы с Джеком уже уходим. — Правда! Большое спасибо, сама бы я не справилась!
-Не за что, Кларисса! Я всегда любила устраивать вечеринки и, если быть совсем честной, то я мечтала о дочери, чтобы полностью взять под контроль её свадьбу, но родился Джек…
Мы начинаем с ней смеяться, и замечаю за собой, что… она нравится мне, уж не думала, что когда-нибудь скажу такое, но это так и это определённо успех для нас обеих.
-Береги себя, Клэри, — вдруг обняв меня, говорит Майя и на секунду прикладывает ладонь к моему животу. Она знает… — Я правда искренне рада за вас, — снова говорит она и я, кивнув, улыбаюсь ей, пытаясь сдержать непрошеные слёзы.
Майя напомнила мне маму… как жаль, что её здесь нет, сейчас она мне очень нужна, нужна для совета, для поддержки. Думаю, мама и папа одобрили бы кандидатуру Джека в мои мужья, он бы определённо им понравился, но я готова поспорить на то, что с его родителями они бы не поладили.
-И как тебе? — спрашивает Джек, перебивая своим голосом мои мысли.
Мы не спеша идём по улице к машине, слушая, как в Нью-Йорке всё ещё гремят салюты.
Уже давно перевалило за полночь, но сегодня особенная ночь, новогодняя ночь, поэтому Манхеттен сегодня по особенному живой, и даже сейчас на улицах много людей, много смеха и много ярких огней.
-Всё прошло хорошо, — негромко говорю я, положив голову на плечо Джека.
Меня жутко клонит в сон.
-Едем домой, — тихо говорит он и, найдя мою ладонь, берёт меня за руку и целует в висок.
Я растворяюсь в этом тепле, в этой нежности и, наконец, верю, что это моя жизнь, что это моя реальность. Джек мой человек, мой мужчина, мой без пяти минут муж и отец моего будущего ребёнка, а я вся его, вся… до последней частицы.
Может, я и вправду прошла достаточно препятствий, чтобы, наконец, стать счастливой? У меня теперь есть дом, любовь, семья и я с уверенностью могу сказать, что счастлива, счастлива в эту самую минуту.
