Река постепенно сужалась, превращалась в глубокий ручей. Пейзаж из обширных лугов преобразовывался в лесной массив. Исчезли свисающие тонкими ветвями к воде ивы, песчаные берега потемнели. Вскоре их окружил смешанный густой лес. Тихо шумели ветви. Отчетливо слышался каждый всплеск весел, стрекотание слюдяных крылышек бойких стрекоз, пересвист невидимых птах. Павел оставил весла, позволяя лодке медленно скользить по спокойному течению. Вера опустила ладонь в воду. Задумчиво смотрела, как от ее пальцев шла легкая волна. Улыбалась чему-то своему так мягко и ласково, что Павел поневоле засмотрелся на разнеженную спутницу. За небольшой промежуток времени он видел царевну в нескольких ипостасях – отрешенной великой княжной, униженной арестом, пылкой влюбленной, счастливой своим спасением, дерзким очаровательным мальчишкой, и вот сейчас – лиричной мечтательной барышней. Вера оказалась слишком разной и непредсказуемой, чтобы Павел остался о ней прежнего мнения, он потерялся в своих эмоциях, но чувствовал, что уже не относится к девушке только как к царевне и кузине.
Они молчали, наслаждаясь окружающей природой. Павел лениво раздумывал, что вскоре достигнут ближайших деревень, узнают, как лучше всего добраться до Самары, а там, на пароходе, вниз по Волге, до Царицына – это был оптимальный маршрут, заранее прикинутый великим князем для спасения. Таким образом, они успевали появиться в Крыму до намеченного отправления броненосца в Великобританию. Оставаться на родине больше не имело смысла – за время путешествия на Урал Павел убедился, что та жизнь, которую он любил и знал, утеряна навсегда. Нужно было все строить заново и не на этой земле, залитой благородной кровью, с грядущей гражданской войной и многими лишениями.
Вдруг Вера вздрогнула и прислушалась. Павел тут же повторил ее движение. Откуда-то слышался равномерный шум.
- Будто… вода падает?- задумчиво спросила Вера.
Павел моментально схватил весла, стараясь пристать к берегу до недалекого поворота. Лодка мягко ткнулась в травяной склон. Великий князь аккуратно вытащил ее на сушу, помог выбраться своей спутнице. За густыми колючими кустами и еловыми лапами открылся прекрасный вид на невысокий лесной водопад и водяную мельницу. Путники подошли ближе. Мельница казалась заброшенной – широкая тропа к ней заросла высокой травой, дверь была небрежно приперта темным бревном. Колесо медленно вращалось на холостом ходу.
Павел сдвинул бревно, откинул засов и осторожно заглянул внутрь помещения. Внутри было тихо и пусто. Мельничный механизм давно остановили. В помещении пахло застоялым воздухом и пылью. В жилом отделении, на деревянных кроватях с полусгнившей соломой лежали отсыревшие покрывала. Какие-то разбросанные в беспорядке вещи. Грязный зипун на крюке. Бутылка с остатками чего-то на спиртовой основе. На небольшом столе – разномастная посуда, сложенная неказистой стопкой.
В ящике под пеклевальным рукавом Вера обнаружила полмешка готовой муки – видимо, мельницу покидали в спешке. У Павла еще остался небольшой запас соли и сушеных овощей с приправами – можно было напечь пресных лепешек. Недалеко от постройки оказался чистый родничок, обложенный светлыми камушками. Определенно, стоило переночевать в этом сказочном месте, тем более, что солнце скрылось за верхушками самых высоких деревьев, и в лесу начало быстро темнеть.
Неширокий ручей обрушивался водопадом в чудесное лесное озеро. Павел набрал в пригоршню прозрачной воды. Мысль о купании пришла в голову не только ему. Вера ловко стягивала с ног грязные сапоги.
- Надеюсь, здесь не водятся русалки, - улыбнулась она.
Оставшись в длинной белой сорочке, Вера осторожно зашла в воду. Павел отвел взгляд, взял в руки косу. Неумело выкосил небольшую полянку перед домом, сгреб в копну. В наступающих сумерках запахло свежесрезанной травой и черной смородиной – несколько кустиков вольготно росли около деревянной стены. Тихо вращалось тяжелой колесо мельницы. Шумел водопад. Павел глубоко вдохнул вкусный летний воздух. С наступлением темноты жара отступила лишь чуть. Вера плескалась где-то недалеко от водопада. Великий Князь осторожно огляделся – им же хватит этого озера на двоих? Слегка смущаясь, молодой человек разделся до белья. Подумав, стащил с себя исподнюю тонкую рубаху. Смело прыгнул со старых мостков и зажмурился от окружившего блаженства. Вода оказалась теплой, такой чистой, что было видно, как вокруг тела шныряли мелкие рыбешки. Павел подался вперед, плавно развел руками. На глубине стало прохладнее, едва заметное течение подхватывало, освежало разгоряченную жарой кожу. Павел почти доплыл до заросшего розовыми лотосами уголка, когда услышал вскрик Веры. Моментально развернулся, с рекордной скоростью добрался до водопада.
Вера балансировала на скользких крупных камнях, то становясь под струящиеся сверху потоки воды, то словно отгораживаясь от мира хрустально тонкой стеной. Иногда с коротким возгласом спрыгивала с валунов и оказывалась в воде чуть выше колен - под водопадом оказалось на удивление мелко.
- Это волшебно… - услышал Павел прерывистый голос.
Он подплыл ближе. Встал на песчаное дно. Царевна повернулась. Мокрая батистовая сорочка обтянула девичье тело, показывая соблазнительные изгибы. Павел с удивлением уставился на округлые груди – идеальной античной формы, с выпуклыми розовыми сосками. Проклятый корсет, носимый высокородной барышней ранее, никогда не давал Павлу повода задумываться о такой красоте. Вера оказалась нежно-женственной, с тонкой талией и сильными даже на взгляд бедрами, с гибкими руками и амфорной линией живота. Павел тут же вспомнил, как давно у него не было женщины - больше года, с тегеранского госпиталя, когда к выздоравливающему аристократу, принимающему солнечные ванны на плоской крыше, забралась молодая смуглая чертовка. По тому, как она с несвойственным для местных женщин энтузиазмом принялась за дело, великий князь понял, что это был одним из этапов странного лечения. Потом Павел вернулся в Крым к Иммануилу и надолго забыл о женщинах. Сейчас алеющая щеками Вера пристально рассматривала жениха. Павел внезапно догадался, что и сам, в облепляющих тело тонких кальсонах, представлял интересное зрелище. Он ощущал свое горячее возбуждение в паху и натянутую на вставшем органе мокрую ткань. Вера протянула руки, схватила Павла на плечи, сильно потянула к себе, будто опасаясь, что он вырвется. Прижалась жарким телом.
- Ты не представляешь, как я боюсь не успеть стать твоей женой, - с придыханием, останавливаясь после каждого слова, тихо выговорила Вера.
Мысль о том, что подобное обращение слишком вольно для великой княжны и высокородной невесты, быстро покинула голову Павла, едва к его паху прикоснулись шелковистые бедра. Желание горячими искрами рассыпалось по телу, затуманило разум сладким дымом. Павел не заметил, когда успел вынести Веру из-под водопада. Девушка сжимала его плечи, прикасалась горячими губами к лицу. Павел чувствовал ее частое дыхание. Раньше ему казалось, что невинные девушки не должны бы испытывать такого страстного влечения, но состояние Веры говорило об обратном. Ее светлые глаза потемнели, скулы заострились. Своей голой грудью Павел ощущал напряженные вершинки ее сосков. Павел выпустил из рук драгоценную ношу у свежескошенного стожка. Вера тут же подняла руки, решительно скинула с себя мокрую сорочку, смело обнажившись перед любимым мужчиной. Павел опустил царевну на импровизированное зеленое ложе. В душе бушевало пламя из желаний - накрыть собой, ощутить телом нежное и девичье, овладеть, стать первым. Вера своими движениями только разогревала в великом князе древнейшие инстинкты. Она сильно сжимала и гладила его тело, будто стараясь запомнить руками - сначала плечи и грудь, и по рельефам пресса вниз, до бедер. А потом осторожно коснулась натянутой на налившемся члене ткани. Проворные пальчики распустили завязки и стянули ненужное белье на бедра. Павла неожиданно повело от смелых действий царевны. Поцелуй вышел не трепетно-нежным, а глубоким, граничащим с болью. Вера послушно приоткрыла губы, позволяя Павлу целовать ее так, как он хотел – сильно. Ее руки аккуратно изучали обнаженный орган по всей длине, гладя выступающие вены и останавливаясь на открытой головке. От ощущения горячих любопытных пальцев Павел едва не стонал, так это было неожиданно – именно от Веры. Он провел губами по ее нервной шее и коснулся набухших розовых сосков. Вера вдруг выгнулась и зажмурилась. Отчего-то Павел понял, что девушка не желала долгих и ласковых церемоний, она просто хотела принадлежать своему мужчине. Внезапное осознание заставило великого князя быстро провести руками от выпуклых сосков до линии талии, к восхитительному девичьему животу с круглой ямочкой пупка. Вниз к аккуратному треугольнику мягких волос. Вера не протестовала и не сжималась, когда Павел развел ее ноги.
