Но в самый разгар сезона общество поразила трагическая новость – в Сараево был застрелен австрийский эрцгерцог. Европу залихорадило предчувствием скорых военных действий.

Одновременно Иммануил получил телеграмму от родителей, которые находились на лечебном отдыхе в баварском Киссингене, с предложением вернуться на родину вместе.

Несколько дней спустя молодожены отбыли в Баварию. Иммануил с удовольствием обнял матушку, которая заметно посвежела за время, проведенное на курорте. Ситуация, однако, была далекой от веселой. Вести из России приходили тревожные, газеты пестрели нелепыми статьями о правящей династии. Телеграммы от родителей Инны умоляли поскорее отправляться в Россию, но старший князь Бахетов полагал, что всё еще может разрешиться благополучно.

Иммануил не сразу понял причину всеобщей нервозности и метаний. Выхватил свежую газету из рук портье. Буквы не хотели складываться в строки, а строки – наполняться смыслом. Наконец, князь дочитал передовицу, повернулся к вбежавшей в комнату молодой княгине:

- Война, Инес! Австро-Венгрия напала на Сербию, Россия объявила о всеобщей мобилизации! Нам надо срочно убираться из Киссингена.

Они едва успели на берлинский поезд. Услышав русскую речь от прислуги, толпа разъяренных зевак пыталась преградить им дорогу на вокзал.

В Берлине дела обстояли не лучше. У российского посольства бушевали страсти. Люди выкрикивали ругательства относительно действий русских войск. Иммануил с родителями и Инной поселился в отель «Континенталь» и постарался выяснить по телефону, как следует поступить дальше.

Вскоре в гостиничный номер пожаловали полицейские во главе с кайзеровским адъютантом. Военный предъявил странную бумагу, предписывающую князьям Бахетовым остаться в Германии на время военных действий.

- Да вы с ума сошли! – приперчивая слова простыми солдатскими выражениями, возмутился князь Борис Иммануилович, разрывая сомнительный документ в клочья.

На следующий день Иммануил узнал фамилию министра иностранных дел воюющей Германии, вежливо позвонил в русское посольство и попросил организовать аудиенцию с этим высокопоставленным человеком. Посол, сам находящийся в подвешенном состоянии, обещал сделать все возможное. Иммануил не сомневался, что вскоре услышит звонок из посольства.

Тщательно одеваясь, Иммануил вытащил из шкатулки с украшениями по какому-то странному року попавший туда давно забытый массивный перстень с раухтопазом.

«Это провидение», - подумалось Иммануилу.

Граф Норденштерн встретил младшего князя Бахетова в роскошном кабинете, тщетно скрывая волнение.

- Какая неожиданная встреча, - словно бы удивляясь, выговорил Иммануил. – Вы теперь министр иностранный дел.

- Иммануэль, – граф приблизился к князю, пристально вглядываясь в лицо бывшего любовника.

Низкий голос германского аристократа вызвал теплую волну по спине Иммануила. Он так давно не ощущал прикосновений мужских рук. Граф совсем не изменился за время их разлуки – так же силен и строен, знакомые черные брови, внимательный взгляд и белокурые, по-военному коротко подстриженные волосы. Какими умелыми были его руки, какими ласковыми губы… Память подсказала подробности последних встреч.

Что-то изменилось в серых глазах, потому что граф вдруг неуловимо улыбнулся и решительно притянул к себе отрешенного князя. Чужие губы прижались ко рту, Иммануил мгновенно узнал и запах, и вкус. Воспоминания закружили, заставили ноги ослабеть.

- Генрих, - прошептал Иммануил.

- Ты носишь мой подарок, - растроганно выговорил граф, страстно целуя молодого любовника.

Встал на колени, расстегивая пуговицы, дергая за пряжку ремня, освобождая желанное тело от одежды. Иммануил отстраненно подчинился, вспомнив распределение ролей в их паре. Он догадывался об исходе свидания, подготовился заранее и потому не испытал почти никаких неудобств, когда граф проник внутрь тесного прохода, лишь поморщился от ощущения растяжения на входе и горячего наполнения. Мужчина тяжело дышал, целуя плечи и спину, не замечая равнодушия молодого князя. Никаких чувств к графу у Иммануила не было, он просто наслаждался физическим актом, постепенно возбуждаясь от ритмичного движения, от стимуляции чувствительной области внутри, от скольжения умелой руки по своему органу, и вскоре уже искренне начал подаваться назад, выгибать спину и постанывать от особенно мощных толчков. Граф довел партнера до разрядки, и лишь потом позволил себе достичь наивысшей точки блаженства, зарываясь лицом в черные волосы Иммануила.

«Ты настоящая куртизанка, Мани, - уже в автомобиле сказал Иммануил, припоминая слова покойного брата Бориса. - Однако, дорого продал себя. Надеюсь, теперь мы выберемся из полыхающей войной Европы».

Через несколько часов к отходящему в восточном направлении поезду был прицеплен дополнительный вагон.

Говорили, что когда кайзер узнал, что семья князей Бахетовых с племянницей русского государя выскользнули буквально из-под носа в Берлине, то рвал и метал важные докладные записки по своему обширному кабинету, отправил в отставку двух генералов и чуть не пустил в погоню дополнительный поезд. Лишь дипломаты и министр иностранных дел с трудом уговорили монарха списать случай на досадную неразбериху военного времени.

А благополучно доехавшие до Петербурга молодожены попали в объятия родителей Инны и в заголовки газет.

О встрече с графом Норденштерном Иммануил старался не вспоминать.

Жизнь в столице приобретала мрачную окраску. Шла война. Сводки с фронтов становились все тревожнее. Великий князь Павел в составе лейб-гвардии Конного полка воевал на границе с Пруссией, и мысли о нем наполняли сердце Иммануила гнетущей тоской. Все больше обострялась ситуация внутри правящей династии. Противостояние Дворца остальным Никитиным приобретала масштаб острого конфликта. С каждым разговором в свете Иммануил ощущал приближение катастрофы, будто черный вихрь затягивал страну вглубь отвратительной воронки злобы, страха и несчастий. А в эпицентре всех событий находился хитрый невзрачный мужик из сибирского села Рождественское.

* не в моде (фр.)

** - О Боже, это черкес!

- Не беспокойтесь, мадам! (фр.) – герои цитируют диалог княжны Мэри и Печорина из романа Лермонтова «Герой нашего времени»

========== Часть 4. Еремей Заплатин ==========

Иммануил не знал, как этот неотесанный крестьянин попал в столичный дворец – то ли мистически настроенные черногорские принцессы, супруги братьев государя, постарались, то ли экзальтированная подруга государыни, фрейлина Маруся Дубова, желающая угодить верящей в сверхъестественные силы госпоже, свела неосторожное знакомство с «чудесным» мужиком из российской глубинки. Теперь это было и неважно.

Он появился во дворце удивительно вовремя – как раз тогда, когда государыню грызла очередная осенняя хандра с припадками острой тоски и вины, когда маленький наследник трона, цесаревич Иоанн, страдающий врожденной сердечной болезнью, опасно слег и не оставалось никакой надежды на исцеление. Он пришел во время редкой для середины осени мощной грозы, сопровождаемый вспышками молний и громом, со своими вкрадчивыми речами, магнетическим взглядом пронзительных глаз и целительной силой грубых темных рук.

Говорят, государыня сначала шарахнулась от него, как от черта, а он, смелый во всеобъемлющем желании помочь, прижал бьющуюся в припадке державную женщину к груди и гладил по волосам, успокаивая. А наследник, неподвижный, отчужденный, с синими губами, вдруг открыл глаза, посмотрел на диковинного незнакомца, слабо улыбнулся и попросил горячего чаю.