Для нее действительно это не имело никакого значения. Она взбрыкнула бедрами, и ее дыхание сбилось от ощущения, как его член заскользил в плотном лоне. Он был таким твердым, таким горячим и так идеально подходил ее влагалищу. Теперь Элизабет понимала, что никогда не забудет этих ощущений.

— Не волнует? — застонал Дэш и судорожно дернулся внутри лона, затем развел ее бедра еще шире, отпустил их и навис над Элизабет.

Он накрыл ее своим большим телом, распределяя вес на локти, и в этот момент ее руки начали гладить его плечи, наслаждаясь ощущением кожи. Из-за новой позиции он изменил угол проникновения и погрузился еще глубже в тугое лоно.

Все ощущения смешались, молнии обжигающих вспышек удовольствия от нарастающего напряжения пронзали влагалище. Клитор распух и пульсировал, вынуждая ее бедра поддаваться навстречу каждому движению Дэша. Соски мягко терлись о его твердую грудь, о гладкие жесткие мышцы, а крошечные тонкие волоски ласкали и увеличивали возбуждение.

— Нет, — выдохнула она и выгнулась под ним, прижимаясь ноющей грудью к его телу. — Меня это не волнует.

Одной рукой Дэш обхватил ее бедро и отстранился. А затем плавно скользнул в узкий вход, опять отступил, изменяя немного угол проникновения, и вновь похоронил в ней член по самую рукоять.

— У меня может образоваться узел, Элизабет, — ее глаза расширились от резких слов, и она с удивлением уставилась на Дэша.

Элизабет не могла до конца уловить смысл его слов, не понимала, что его измененная ДНК может влиять на Дэша подобным образом. Она знала лишь одно, что ее совершенно не волновали его необычные реакции. Не имело никакого значения, как именно он возьмет ее, сколько раз наполнит, сейчас была важно только уверенность в том, что она принадлежит Дэшу.

— За всю жизнь у меня еще никогда не было подобного ни с одной женщиной. Но то, что происходит сейчас, особенное, — его дыхание стало рваным. Дэш бессознательно трахал Элизабет, а она приподнимала бедра, встречая каждый удар и вынуждая его все глубже утопать в ее теле.

Элизабет знала, что ей нужно было вникнуть в суть разговора. Знала, что нужно найти в этом смысл. Но Дэш не останавливался ни на секунду, его член отступал, а затем вновь врезался в лоно, снова и снова, поглаживая чувствительные ткани и задевая нервные окончания, возвращая их к жизни. Элизабет не могла сосредоточиться. Не могла понять, что он хотел сказать. Да и Дэш больше не произнес ни слова. Лихорадочно дыша, он опустил голову и нежно провел губами по ее плечу, продолжая вбиваться в нее с все возрастающим темпом.

Элизабет слышала свои собственные всхлипы удовольствия. Обвив ногами его бедра, она стала прижиматься к Дэшу, толкаться навстречу, чувствуя, как опаляющие спазмы посылали искры жара по всему ее телу.

— Жестче, — ахнула она, протестуя против нежных толчков.

Дэш зарычал у ее плеча, оцарапав зубами нежную кожу, когда Элизабет попыталась взбрыкнуть. Пот стекал по их телам, и она понимала, что Дэш с отчаянием цеплялся за остатки самообладания.

— Подожди. Элизабет, — безнадежно простонал он, когда Элизабет стала еще сильнее извиваться.

Но она не могла больше ждать. Не хотела ждать. Элизабет уже горела в огне. Ее киска сжималась вокруг толстого члена, нуждаясь в большем, изголодавшаяся по необузданным свирепым толчкам, которые ей не довелось познать во время брака с Дейном. Она никогда не испытывала ничего подобного. Дикость и страсть уничтожили чувство приличия и скромность, которой Элизабет когда-то обладала. Ей требовалось ощутить, как Дэш глубоко и жестко погрузится в нее, а окружающий их мир сгорит дотла.

— Пожалуйста, — Элизабет сжала мышцами его пульсирующую эрекцию. — Пожалуйста, Дэш. Трахни меня сейчас. Трахни жестко. Пожалуйста.

Ее четкое горячее требование взорвалось в голове Дэша, уничтожая последний контроль. Этот мягкий голос, такой сладкий и хриплый, практически невинно умолял о том, чтобы он оттрахал ее, и Дэш не мог больше сдерживаться.

Он застонал, сопротивляясь желанию погрузить зубы в хрупкое плечо и дать ей то, чего она так жаждала. Дэш боролся с инстинктами и пытался управлять голодом, пока еще мог. Но когда она зашептала о своих чувствах, то он окончательно потерял голову.

Зарычав, он сжал зубами ее плечо, затем обхватил руками бедра Элизабет и подарил то, что она так просила. Погрузившись в гладкое очень узкое лоно, Дэш установил жесткий и быстрый темп, загоняя эрекцию до самой матки, хороня в Элизабет всю длину члена и трахая с голодом, какого не знал прежде.

Она принадлежала ему. Его женщина. Его пара.

Элизабет закричала под ним и впилась ногтями в спину, когда Дэш сжал зубами ее плечо, а его член еще сильнее вонзился в киску. Он почувствовал приближение своего освобождение и ощутил, как ее плоть затрепетала вокруг члена. Так близко. Дэш еще крепче сжал ее бедра и начал вколачиваться жестче, заполняя комнату звуками секса. Ее узкое лоно затрепетало вокруг члена, и Дэш понял, что Элизабет охватил оргазм. Ее киска напряглась, стараясь удержать его плоть глубоко внутри, и эрекцию обволокла ее влага. Это было уже слишком. Слишком горячо. Слишком, черт возьми, узко. Дэш ощутил, как его контроль ускользает, а собственная кульминация освободила сдержанность.

— Нет. Черт, нет, — он попытался отстраниться, как только почувствовал, первый сильный выплеск спермы, омывший ее лоно, но неожиданно не смог.

Середина длины его члена распухла, эрекция затрепетала от образующегося узла, и это привело Дэша в полнейший ужас.

— О Боже! Дэш! — Элизабет выкрикнула его имя, и он ощутил, как ее тело задрожало от силы нарастающего оргазма, а лоно охватили яростные спазмы.

Она была настолько узкой внутри. Плоть, обволакивающая его член, растянулась, уступая растущему узлу на его длине, удерживая Дэша глубоко внутри ее тела. Он не шевелился, чтобы не травмировать Элизабет, поэтому не мог вытащить свою набухшую плоть из напряженной киски. Дэш вздохнул, признавая поражение, затем прижал к себе Элизабет и позволил себе насладиться собственной кульминацией.

Каждый выстрел семени отдавался в твердом узле, вызывая спазмы в ее влагалище, и заставляя хрипло кричать. Элизабет извивалась под ним, пытаясь привыкнуть к сильному растяжению, и в этот момент ее настиг еще один оргазм, который заставил ее резко содрогнуться, вынуждая принять каждый жесткий выплеск спермы внутри уже переполненного лона.

Дэш почувствовал вкус крови и понял, что прокусил острыми клыками кожу на ее плече. Он зализал и пососал небольшие ранки, вновь вынуждая Элизабет вскрикнуть. Сокрушительная дрожь, которая охватывала ее тело, ослабла. Впрочем, тело Элизабет все еще трепетало, сжимая киской твердый узел, который запер Дэша внутри нее, и стонала от отголосков пережитого оргазма.

Элизабет уронила руки на кровать, а ослабевшие ноги соскользнули с его бедер. И, наконец, Дэш ощутил, как его плоть расслабляется. Медленно. Губительно. Резкие, горячие потоки спермы извергались в нее с каждой пульсацией узла, но уже не столь интенсивно, так как опухоль стала уменьшаться.

Дэш прижимал Элизабет к груди и глубоко дышал, борясь с собственным шоком и ужасом до тех пор, пока не смог, наконец, выйти из ее киски, которая напоследок одарила мягким и громким прощальным поцелуем его плоть.

Дэш хотел убежать от Элизабет, оставить эту кровать, комнату, найти такое место, где бы не витал сладкий аромат ее горячки, и где бы он смог подумать. Ему нужно было ясно оценить это новое и без сомнения шокирующее открытие. Но когда Дэш попытался отстраниться, она прошептала его имя. Сонное и пресыщенное тело Элизабет было истощено от того, насколько увлеченно он заявлял на нее права. Она выдохнула у его кожи, подобно шуршанию шелка, и изменила свое положение.

Она дернула Дэша, потянув к себе, затем переместилась в его объятиях и положила голову ему на грудь. Он уставился на спутанную массу темных волос, рассыпанных по кровати. Элизабет положила на него стройную ногу и прижала руку к его животу. Теперь Дэш оказался привязан к кровати так же крепко, как если бы его сдерживали цепи, а не хрупкая женщина.